концентраторе могут быть непривычные параметры передачи энергии. Можно сравнить со звуком. Например, мы не слышим ультразвук, а кошки с собаками слышат, — пояснил вместо Петровича жрец-навигатор.
— Опять лезть в воду, не зная броду? — княжич повернулся и посмотрел на Михаила поверх Нулькиной головы.
— А куда деваться? — развёл руками жрец.
И все удручённо замолчали. Деваться действительно некуда.
Глава 21. Последняя беда-печаль от летучего голландца
— Так, — протянул навигатор, замерев с плазменным резаком в руках, — ещё раз уточню план. Мы сейчас вскрываем обшивку, проверяем, можно ли утащить концентратор. Если да, то прикрепляем снаружи «Синей птицы» на сварку, болты, скотч и сопли и стартуем. Если нет, то бросаем провода, запитываем и прыгаем к Проциону. Там подаём сигнал бедствия. Я всё правильно понял?
Михаил висел тридцать метров правее несчастного, выломанного ранее иллюминатора. Кабель и шланги, сцепленные по всей длине обычными пластиковыми стяжками, колыхались в пустоте, уподобившись ленивым-преленивым, обожравшиеся вкусняшками змеи. Или угри. Или черви. Или лианы. Кому как нравится. Михаилу больше по душе сравнение с растениями. Он терпеть не мог червяков и прочую скользкую и мокрую гадость.
Призраки мёртвых обитателей доисторического океана ему тоже не нравились.
В пятидесяти метрах за спиной висела, заслоняя космос, «Синяя птица». Подгоняли её очень долго. Она до сих пор время от времени вспыхивала огнями манёвренных двигателей, приноравливаясь к пребыванию на заданном расстоянии, так как искин халтурил, не выдерживая нужной мощности тяги.
Навигатор нажал на кнопку. Из сопла на конце резака вырвался сжатый воздух. Почти сразу же проскочила электрическая дуга, ионизируя поток газов, а плазма въелась в обшивку, раздувая в разные стороны раскалённые добела капли металла. Навигатор провёл соплом вправо-влево, отгоняя трилобитов, морских ежей и панцирных рыбок. Тупые неповоротливые создания начинали суетиться только тогда, когда их коснётся плазма. Но зачастую было поздно. Для них поздно. И твари испарялись в голубоватом призрачном свечении.
Рядом с Михаилом завис Петрович, который часто оборачивался на выломанный иллюминатор, надеясь, что внутри никакой страховидлы больше не осталось. Вроде, и панорамные камеры внутрь закинули. И люминесцентных трубочек набросали. А тревожность всё равно осталась.
— Да, — произнёс капитан, отвечая на вопрос о плане. — Всё верно.
Тут же подтянулся и Иван с болгаркой. Навигатор, который уже начал рез, тут же остановился и выключил плазмотрон.
— Не, княже, так не пойдёт. Лучше возьми гидроножницы.
— Почему? Ей же быстрее? — поглядев на инструмент, удивился парень.
— Потому что дверца, это что? Сэндвич из тонкой жести и аэрогеля. А здесь толстый лист алюминия с рёбрами жёсткости, стальной каркас, множество слоёв разной начинки, от пенометалла, до композитов, трубки, кабели, мышиное говно и тонны дохлых тараканов. Даже если подключишь болгарку через провода, она не оборудована внешним охлаждением движка. Движок же не сверхпроводящий, сгорит за милу душу от перегрева.
Иван оттолкнулся от обшивки и направился в сторону «Синей птицы», подруливая соплами скафандра.
Капитан ехидно крякнул, а навигатор более сдержанно улыбнулся.
— Юнга, блин. Одним словом, юнга, — произнёс Михаил и снова включил резак. В стороны полетел расплавленный металл. И можно не бояться пожара: атмосферы-то нет, и значит, кислорода тоже.
Минуты тянулись долго. Плазма бросала бело-голубые блики на стёкла и полированный металл. Тонкая линия разреза уже описала три четверти овала, который станет новым дверным проёмом.
Вскоре вернулся княжич с ножницами. А рядом с ним возникла Нулька в сарафанчике. Она сперва стояла, прилипнув стопами к боку летучего голландца, а затем от скуки принялась ходить туда-сюда, заложив руки за спину, как студентка, в ожидании экзамена.
Капитан, навигатор и княжич одновременно посмотрели в сторону корабельной феи.
— Скафандр бы надела, а то нервируешь, — пробурчал Петрович и вздохнул.
Богинька улыбнулась от уха до уха и пожала плечами. Вряд ли услышала сказанное, но капитанское недовольство очень хорошо читалось на его лице.
— Ты видел, княже? — вдруг возмущённо тараторил навигатор, снова ткнув плазмотроном в обшивку. Ему честно надоела тишина. Он любил тишину, но не настолько. А когда работа сложная, то просто необходимо с кем-нибудь поговорить. Ощутить, что не один.
Иван посмотрел на Михаила и кивнул.
— Да, корабельные зомби очень впечатляли. Фразы «мёртвая тишина» и «безжизненный космос», прям, заиграли новыми красками. Как бы сказать, расцвели яркими призраками морских обитателей, ползающих по обшивке. Зашевелись нежитью экипажа.
— Не, это же надо так нейридж использовать, — продолжал буянить навигатор.
А княжич нахмурился. Михаила, оказывается, беспокоил совсем не летучий голландец.
— Не, ты видел?! Хвост! Обычный хвост!
— И чего тебе не нравится? Гибкий шланг с парой синтетических мускулов, — протянул капитан, который наблюдал со стороны и сейчас не занят физическим трудом, затем выругался: — Режь чище, там утолщение.
— Да блин, Петрович, хвост и нейридж, это как раскладывать пасьянс на топовом игровом компе!
— Откуда ты знаешь, вдруг она его не в разъём нейридж, а в другое место воткнула?
Княжич хохотнул, представив картинку, особенно на способе управления хвостом, пневматическими он или приводится в движение мышцами этого самого места. А навигатор совсем уж нецензурно выругался.
— Успокойся, киборг. — Капитан и смахнул со скафандра несколько больших капель металла, отлетевших от резака в его сторону. — Ну, нравится ей спускать деньги на ерунду, так это же не твои деньги.
— Да всё равно обидно.
Навигатор уже хотел добавить новые эпитеты, но его перебил искин.
— Я очень извиняюсь. Может, я не вовремя, но рядом с нами вышло судно без опознавательных сигнатур.
Навигатор поджал губы и сосредоточился на работе. Ему очень не понравилась фраза «без сигнатур».
— Пираты, — проронил он.
— Пираты, — согласился с ним Петрович и туту же стал отдавать распоряжения: — Княже, дай ножницы. Домчи до «Птицы», возьми кабели питания концентратора. Тяни сюда. Времени в обрез. Птиц, что пираты сейчас сделают?!
— Не надо кричать, я и так слышу, — обиженно прошептал искин.
— Птиц! — пришёл в ярость Петрович. — Сейчас не время для дискуссий! Что делают пираты?!
— Пришли в движение. Если принять голландца за точку отсчёта, то пираты на девять часов вокруг продольной оси, и одиннадцать по вертикальной. Огибают нас по кругу.
— Княже, не верти головой, ты их всё равно не увидишь. Они наверняка в очень далеко. Птиц, сколько до них? — едва сдерживая эмоции, прорычал Петрович.
— Двадцать километров. Это точно добром не кончится, — проплакал искин. — Уволюсь. Уйду на пенсию.
— Заткнись! — прокричал капитан. — Да! Не кончится! Сейчас точно не кончится! Но без паники! У нас есть время, пока они выйдут в нужную точку!
— А что они хотят? — спросил княжич, уже добравшись до звездолёта.
— Хотят посмотреть, что делаем. «Птица» загораживает
