Книга Девиант - Вова Бо

Обитый железом корпус, что с легкостью взрывал черепа чумных, казалось, не доставлял Фарадею никакого дискомфорта. Даже те удары, что приходились по голове, не могли его успокоить.

А со всех сторон уже подходили обычные зомби, нас взяли в кольцо. Улицу перекрыли два десятка чумных, а с территории кладбища уже выбирались первые трупаки, все еще покрытые слоем свежей земли.

Но сначала надо добить Фарадея, он самый опасный. И глядя на старания Седого, моя бита тут тоже не сильно поможет. Карта, активация, и в руку ложится Сборщик Душ. Я подхожу ближе и прицеливаюсь в голову ублюдка.

Вижу его взгляд, разумный, отчаявшийся, но переполненный ненавистью. И в этот момент что-то пошло не так. Чумные перестали реветь. Все разом, в одно мгновение. А затем зомби просто разошлись в разные стороны, освобождая улицу.

— Чего? — удивился Седой. — Похоже, что они нас отпускают.

Я огляделся вокруг, не убирая оружия, но действительно выглядело так, будто безмозглые зомби послушными куклами разошлись в стороны и даже перестали смотреть на нас.

Я размышлял пару мгновений. Оставлять в спине такого опасного зомби, который имеет к тебе личные счеты — такой себе расклад. Но надо быть идиотом, чтобы не понять намек. Нас отпускают именно для того, чтобы я не убивал Фарадея. Они подчиняются ему? Остальные чумные.

Нет, не похоже. Тогда кому? Я огляделся еще раз, хотя время утекало сквозь пальцы. Гул несущейся армии чумных уже стал отчетливо слышен. И тогда я увидел его.

Кирпич стоял на выходе из кладбища в окружении толпы чумных, покрытых свежей землей. Они явно прикрывали его своими телами.

Узнать Кирпича было труднее, чем Фарадея, если бы я не знал, чего ожидать. Он стал худым, чуть вытянутым зомби. Такая же серая кожа, как у остальных, такое же высохшее тело. Отличало его только одно. Волосы Кирпича трансформировались в отростки, на подобие тонких жгутиков. И они словно жили своей жизнью, извиваясь и двигаясь в разные стороны.

И каждый из этих отростков медленно мерцал зеленоватыми огнем, отчего создавалось впечатление некоего потустороннего ореола вокруг головы Кирпича. Точно таким же светом мерцает паутина в головах чумных, если им проломить череп.

На ум сразу пришла ассоциация с антеннами. Кирпич стоял в окружении своих миньонов, словно чумной полководец. Он ими управлял, а не Фарадей. И сейчас он хотел сохранить свою сильнейшую марионетку.

Кирпич что-то рыкнул и махнул сухой рукой в сторону улицы. Он смотрел прямо на меня и в его взгляде разумности было куда больше, чем у Фарадея. Словно бы теперь он осознал что-то такое, что недоступно смертным.

— Он нас отпускает, — произнес я.

— Они кинутся следом, как только ты отпустишь этого берсерка.

— Конечно кинутся. Но Фарадей ранен, — я указал на его ногу, которую он сам себе практически оторвал, пытаясь сорваться с шипов. — А остальные здесь нулевки, они медленные.

Я медленно обошел замершего Фарадея и вернул щит в карту. Тело чумного упало на асфальт, но никто даже не дернулся. Я продолжил двигаться спиной вперед, не спуская револьвера с чумного. Рука дрожала, мышцы ныли, но я понимал, что от этого зависит моя жизнь, а потому терпел.

Когда мы отдалились метров на двадцать, я скомандовал, и мы побежали. Чумные бросились следом, но они действительно были слишком медленными для нас. Пока что мы легко смогли оторваться и продолжали наращивать дистанцию.

Примерно через десять минут непрерывного бега я начал выдыхаться. Если честно, то даже такое расстояние по заваленным всяким мусором улицами было для меня удивительным. Посмотрел на Седого и чуть не споткнулся от удивления. Старик был бледным, как смерть, глаза на выкате, дыхание сиплое.

Идиот, Деви, радуешься своей выносливости и совсем забыл про товарища. Седой бежал следом и делал это молча, но я только сейчас понял, насколько тяжело ему дался наш бросок. И когда я остановился, все на что хватило сил старику, это доковылять до стены и сползти по ней на асфальт.

Это нам еще крупно повезло, что на пути не было новых врагов.

— Перекур, — произнес я, упирая руки в колени, восстанавливая дыхание. — И последний рывок. Нам надо добежать до границы, тут километр.

— Лучше бы я остался сидеть на той плите, — со свистом выдавил из себя Седой.

— Сдалась тебе эта плита, — прохрипел я. — Другую могилу найдем тебе. Мрачную, с шипами и заклепками.

Что-то привлекло мой взгляд и заставило обернуться. Дом в конце улицы внезапно накрыло темной волной, а следом из-за угла показался вал чумных. Это было похоже на серую волну тел, конечностей и черепов. Они неслись вперед с воем, кувыркаясь, перескакивая по головам друг друга, а в спину их толкала черная стена, подбрасывая вверх и ускоряя. Только на этой улице чумных оказалось не меньше сотни.

— Перерыв окончен, — рявкнул я и буквально влил в горло старика малое зелье бодрости. Жаль оно одно было. — Вперед, вперед, вперед.

И мы побежали. Я буквально тащил за собой Седого. Почему-то именно этого старика мне не хотелось бросать на смерть. Может потому что он просто оказался первым живым человеком в этом месте, который не пытался меня обмануть или убить?

Может оттого, что он казался мне интересным. Может еще из-за чего-то, что я пока не мог сформировать в голове. Но так или иначе, я очень хотел, чтобы он выжил. Да, я скорей всего брошу его умирать, если другого выбора не будет. Если единственным вариантом будет либо он, либо я.

Но пока это не единственный вариант, я постараюсь его вытащить.

Впрочем, долго стараться не пришлось. Потому что уже через десять секунд подействовало зелье и теперь пожилой человек со сбитым дыханием тащил меня за собой, подгоняя и не давая упасть.

Если это было слабое зелье бодрости, то теперь я очень хочу посмотреть на действие сильного. На какое-то время мы по скорости почти сравнялись с наступающей черной стеной, но никак не с ускорившейся бесконечной волной чумных.

До новой границы круга оставалось рукой подать, но добраться до нее — лишь половина задачи. Что делать с чумными за спиной?

В этот раз иначе как чудом, я это не назову. Стоило мне подумать о смерти, несущейся по пятам, как нечто необычное появилось на карте и я просто свернул в один из боковых переулков. Пришлось приложить немало усилий, чтобы утащить туда и старика.

Я не знал, что за белый круг высветился у меня перед глазами, но какие