Книга Пропавшая - Мэри Кубика

Судя по фоткам, местечко стремное. Заброшенные магазины с выбитыми и заколоченными окнами, ветхие фермерские лачуги, а кроме них, лишь дома-трейлеры…

И как вообще ты оказалась в этой дыре?

Папа все ищет способы пробудить твои воспоминания о маме, о Гусе — и предлагает попробовать гипноз. Детективша против. Говорит, ты сейчас не в том душевном состоянии.

В общем-то, она права — ты не в себе. Почти не спишь, а когда все-таки спишь, постоянно видишь кошмары и просыпаешься в поту и с криками, да и в принципе спать тебе удается только на полу в подвале. В глаза никому не смотришь, боишься включенной воды, а когда мимо проезжает школьный автобус, чуть ли не писаешься от страха.

— Чей-то ребенок, — говорит папа детективше, — до сих пор где-то там, а моя дочь — дома. Спокойно жить с этим я не смогу.

Мередит

Одиннадцать лет назад Май

Малышка Тибоу рождается со следами от щипцов и синяками. Через пару минут ее крохотная головка опухает, а через пару часов у девочки начинаются судороги. УЗИ головного мозга обнаруживает внутричерепное кровоизлияние в результате сдавливания головы из-за неправильного применения щипцов.

К выписке девочке становится несколько лучше; тем не менее что с ней будет в дальнейшем, неизвестно.

Проходят дни, недели. За это время Тибоу посоветовались с адвокатом и теперь собираются подавать на доктора Файнголда в суд. Шелби звонит спросить, что я думаю на этот счет.

— Джейсон говорит, мы однозначно подаем иск, хочу я того или нет. Он просто рвет и мечет — доктор Файнголд серьезно облажался.

— Поступай так, как будет лучше для вашей семьи. — Такое решение принимать точно не мне.

Впрочем, дело у них в кармане — я была рядом и все видела собственными глазами. Доктор Файнголд проводил с Шелби крайне рискованные манипуляции без ее согласия.

Конечно, того, что случилось, суд уже не исправит. Ребенок, скорее всего, будет «с особыми потребностями», но, по крайней мере, можно будет добиться выплат на медицинскую помощь, которая потребуется девочке.

— Если я могу чем-то помочь вам с Джейсоном, то смело на меня рассчитывай.

Адвокат изучает медицинские карты Шелби и ребенка, совещается со специалистами и выносит вердикт: все основания, чтобы подать в суд, налицо.

Через неделю доктора Файнголда извещают об обвинении его во врачебной ошибке, и он тут же звонит мне:

— Эти двое — полные олухи! Сами они точно не додумались бы разбираться, правильно я все сделал или неправильно. Это ты их надоумила!

— Мне не стоит с вами разговаривать, — отвечаю я.

— Если ты и правда тут замешана, — угрожающим тоном произносит доктор Файнголд, — то я тебя уничтожу! Поняла?! Я. Тебя. Уничтожу.

Дрожа от страха, я бросаю трубку.

Проходит больше часа, а я все сижу на кухне в оцепенении и нервно размышляю: что значит «уничтожит»? Разрушит мою карьеру? Или в буквальном смысле меня прикончит?..

Наконец приходят Джош с детьми, и дом сразу наполняется радостным шумом. Дилайла с упоением рассказывает, что у них в классе теперь будут жить гусеницы, а когда гусеницы станут бабочками, они с одноклассниками выпустят их на улицу, и бросается обниматься. Как же Дилайла подросла! Легко теперь обхватывает меня за талию.

— А когда мы пригласим Пайпер и эту дуру Лили Моррис? — спрашивает она.

— Так нельзя, Дилайла, — делаю я замечание. — Обзываться нехорошо.

— Ну а что, если она дура…

— Дилайла! — строго предупреждаю я.

— Ладно… Так когда? И, может, все-таки не будем звать Лили? — упрашивает Дилайла, подбоченясь и перенеся вес на одно бедро. Всего шесть лет, а уже такой артистизм! Я невольно улыбаюсь — мне бы ее проблемы. Впрочем, конечно, я Дилайлу жалею. Сама знаю, как трудно вдруг остаться в стороне.

— Нет, будем, — настаиваю я. — Мы же не хотим, чтобы Лили расстроилась. Ведь не очень-то приятно, когда тебя бросают, правда?

Дети убегают, и я обращаюсь к Джошу:

— Как раз собиралась ужин готовить. — Хотя, если честно, еще и подумать о нем не успела.

Из соседней комнаты доносится звук включенного телевизора.

— А давай просто что-нибудь закажем? — предлагает Джош.

Я только за. Готовить совсем не хочется, да еще и в животе от нервов спазм.

Мы с Джошем смотрим друг на друга. Какой же он у меня красавчик! Причем всегда им был. Одет просто шикарно — в облегающий темно-синий костюм. Пока другие мужчины коллекционируют сигары и автомобильные номера, Джош коллекционирует костюмы. Какие-то из них шиты на заказ, какие-то куплены готовыми. Джош всегда старается произвести на других впечатление, и надо сказать, ему это удается — его обаяние и природный магнетизм притягивают людей. Легкий на подъем и настоящая душа компании, он нравится абсолютно всем.

Я давно могла бы рассказать ему про то, что случилось у Тибоу, про доктора Файнголда, про сообщения с угрозами, но не хочу его зря волновать. К тому же он сразу попросит объяснить, как я во все это впуталась, и захочет, чтобы впредь я работала иначе — избегая рисков и для карьеры, и для личной безопасности. Вот только мне нравится моя работа и то, как именно я ее выполняю.

Ладно, забуду пока о Тибоу и докторе Файнголде. Так или иначе, скоро все закончится.

Лео

Наши дни

Примерно тогда же, когда и ты, исчезла еще одна женщина. Ее потом нашли. Правда, уже мертвой.

Сначала копы думали, что тут есть какая-то связь, потом выяснилось, что нет, и теперь в тюрьме сидит муж той тетки. Сидеть ему пожизненно — если только через двадцать лет не выйдет досрочно, — потому что в мусорном баке возле его работы нашли шмотки его жены.

В тот вечер папе звонит детективша. Говорить он уходит в гостиную, чтобы ты не слышала, а мне потом по моей просьбе рассказывает. В общем, те придурки, которые тебя украли, додумались называть друг друга настоящими именами, поэтому в штате Иллинойс, в Майкле, действительно есть некие Эдди и Марта Каттер. Целых двенадцать лет они живут в одном и том же доме на Кэлхун-стрит. Детективша отправляет папе фотки. Домик, конечно, так себе. У жалюзи половины пластинок нет, белые стены все в плесени, деревья вокруг разрослись так, что дома почти не видно. Внутри еще хуже, настоящий свинарник: ковер в пятнах,