Книга Пропавшая - Мэри Кубика

Беа и сама это понимает. Она кладет руку мне на плечо и по-доброму говорит:

— Хочешь, теперь я поведу? Тебе и так сегодня досталось, а тут еще и по такой мерзкой погоде ехать… Серьезно, Кейт, давай дальше я?

Поведя плечом, я сбрасываю ее руку.

— Да не надо, нормально. К тому же почти приехали.

Смотрю в зеркало заднего вида и снова вижу тот автомобиль. Стало быть, водитель, как и я, в последний момент развернулся на девяносто градусов. Подозрительно. Выходит, он за нами следит, не хочет потерять из виду, вот и едет вплотную, чтобы никто перед ним не влез. Изо всех сил стараюсь хоть немного разглядеть водителя и машину, но их очертания смазаны, размыты. Если б не свет фар, я вообще могла бы не знать, что за нами кто-то едет.

— По-моему, тот тип нас преследует, — говорю я Беа.

— Какой?

— Да вон сзади, все никак не отстанет…

Беа оборачивается.

— А кто это? — спрашивает она. — Не разглядела?

— Если бы! Из-за этого дождя ни черта не видно.

Из медицинского центра мы выходили вдвоем, да и в лифте больше никого не было. Хотя теоретически спуститься по лестнице и пойти за нами мог доктор Файнголд. Чтобы скорее укрыться от дождя, до машины мы чуть ли не бежали, притом еще и ссорились, так что ни на кого вокруг не обратили внимания. Даже если б Файнголд стоял на парковке в десяти футах от нас, все равно не заметили бы.

— Может, это машина, которую ты в самом начале подрезала? — предполагает Беа. — Водитель разозлился…

— Нет, он давно уехал.

До дома пока еще далеко, и я в растерянности. Не хочется выдавать, где мы живем. Впрочем, если это доктор Файнголд, то он и так уже знает, ведь я сама оставила адрес… Вот дура!

Продолжаю ехать — что еще остается? Кем бы ни был этот незнакомец, напугать он нас сумел. Нервы у меня теперь шалят так, что я и вовсе будто разучилась водить — еду еле-еле, вцепившись обеими руками в руль.

— Просто не думай о нем, — говорит Беа.

Легко сказать!

Она наклоняется к радио и включает музыку, от которой становится немного спокойнее. Дальше мы едем молча. Вскоре до дома неожиданно остается всего пара миль, а я до сих пор не знаю, как быть. Нельзя нам ехать домой, нельзя привести туда этого типа — мало ли что он сделает… Впервые меня греет мысль, что наш дом сейчас наверняка кишит рабочими, ведь на глазах у свидетелей нападать вряд ли кто решится.

По какой-то нелепой случайности нам немыслимо везет, и мы оказываемся рядом с полицейским участком. Я понимаю это только благодаря тому, что, пробивая завесу дождя светом мигалки, с парковки возле участка под завывание сирены срывается патрульный автомобиль. Надеюсь, преследователю хватит ума не ехать за мной хотя бы на полицейскую парковку, поэтому включаю поворотник и начинаю заворачивать. Водитель же перестраивается и проносится мимо, поднимая за собой волну брызг.

Мы с Беа спешим всмотреться в лицо водителя, прочитать номер, но всё без толку. В такой дождь видны лишь расплывчатые пятна.

Лео

Наши дни

На третий день ты упоминаешь какого-то Гуса, причем выходит все совершенно случайно. На улице кто-то играет с мячом, и дома у нас слышно, как тот стучит об асфальт.

— Там играют в баскетбол, — объясняет папа, заметив, что при звуке ударов ты побелела.

С тех пор как ты дома, папа только и делает, что проверяет, заперты ли двери, закрыты ли окна, задернуты ли шторы, — страхуется. Целыми ночами не спит, сидит в гостиной и читает, потому что пока он на страже, тебя никто не украдет.

— Гус тоже играет в баскетбол, — выдаешь вдруг ты.

Папа поднимает изумленный взгляд от тарелки с яичницей и спрашивает:

— Кто такой Гус?

Тут ты все и рассказываешь. Папа, теперь уже сам весь белый, берет телефон и говорит, что ему надо на минутку отойти.

Короче, в подвале ты была не одна. Кто-то жил вместе с тобой, и этот кто-то до сих пор там.

Мы едем в полицию. Детективша опять тебя допрашивает, сейчас более напористо, больше с тобой не нянчится. Чей-то ребенок до сих пор в беде, и поэтому, говорит она, нужно переходить к делу.

Детективша спрашивает, что ты знаешь про Гуса. Как выясняется, не очень много. Ни внешность его не можешь описать — за все время и лица-то его толком не разглядела, — ни возраст назвать, ни сказать, откуда он.

Тогда детективша проверяет имя по базам, и вместе с помощниками они находят приличное количество пропавших детей, которых кратко могут звать Гус — Аргус, Август, Густаво. Тебе показывают фотографии в надежде, что кто-то покажется знакомым. Ты опять не знаешь. Вон тот, говоришь, который из Куквилла в штате Теннесси, вроде похож, но не точно. В общем, стараешься не молчать, просто чтобы угодить детективше. Понимаю. Я и сам, наверное, так же делал бы на твоем месте.

Во время твоего отсутствия я излазил кучу сайтов с пропавшими детьми. Не ожидала? Так вот, прикинь, какая штука с этими сайтами: там не только фотки исчезнувших детей выкладывают, но и время от времени пишут про найденные в разных местах останки. До того, как выясняется, кому они принадлежат, всех таких детей для удобства называют Джейн и Джонами Доу. Их уйма, вся карта утыкана красными и синими точками. Останки таких детей — или их части — обычно в ужасном состоянии. Дикие все-таки вещи люди творят друг с другом.

Пока тебя не было, я частенько вот так сидел и думал, станешь ли ты одной из таких безымянных точек.

Когда я рассказал про этих детей папе, он отрубил мне на месяц интернет. Больше я о них не заикался. Нет, я не тупой и, естественно, не сказал прямо в лоб, что, мол, и от тебя теперь, возможно, одни останки, но после моих слов папе такая мысль сама пришла.

Детективша задает вопросы один за другим, ответить ты на них не можешь. Мы топчемся на месте.

Когда тебя нашли в том поселке, местный коп возил тебя по нему кругами в надежде, что ты вдруг узнаешь дом похитителей. Увы, кроме дымовых труб и забора, ты больше ничего не помнила. Я нашел тот поселок в интернете. Чтобы разглядеть его на карте, пришлось очень сильно