Но не время предаваться глупым мыслям. Встав у кровати, начал медленно стягивать одеяло, на что девушка что-то недовольно пробурчала и перевернулась на другой бок. Ох и соня! Сдаваться я, естественно, не собирался и начал щекотать её ступни. Она подёргала ногами, после чего наконец-то вскочила и села на кровати, испуганно озираясь по сторонам.
– Кто здесь?
Показаться сразу после этого вопроса было бы слишком скучно. Подойдя к столу, я подтолкнул склянку, что с характерным звуком упала на пол. Дана подпрыгнула на месте и посмотрела на столик.
– Владимир, это ты ведь? Хватит меня пугать!
В ответ я лишь зашёл к ней за спину и, взяв лежавшее на полу одеяло, накинул его на девушку и навалился, прижав к кровати. Естественно, Дана запищала и начала выкручиваться из моих рук. Не удержавшись, я засмеялся и таки отпустил её. Да, я глупо себя повёл, но, черт, могу же я хоть иногда быть несерьёзным?
– Идиот! Что ты себе позволяешь? – закипела праведным гневом Дана, прикрываясь одеялом.
– Да ладно тебе, весело же, – ответил я с невозмутимым видом садясь в кресло и вальяжно закидывая одну ногу на другую.
Смысла прикрываться я не видел – девушка была в приличном таком платье, что всё скрывало, пусть и в рюшах из полупрозрачной ткани.
– Как ты вошёл? Дверь закрыта на ключ!
– Я хожу сквозь стены, – ответил я невозмутимо. Зачем ей знать, что окно на третьем этаже для меня как дверь?
– Что тебе нужно? – раздраженно спросила она, пытаясь поправить растрепанные волосы.
– Да так, зашёл сообщит, что всё исполнено.
Дана замерла, с недоверием смотря на меня.
– О Дорине ещё ничего не известно. Может, он сегодня живой и здоровый вернётся с рудника, откуда мне знать?
– Моё дело предупредить: у тебя неделя, чтобы достать оставшуюся сумму.
– Я же сказала, что всё сделаю, – снова раздражение сквозило в её тоне. Глупышка, неужели не знает ещё, что артефакт я выкинул? И тут меня посетила интересная мысль.
– Ладно, некогда мне тут с тобой рассиживаться, – сказал я вставая с кресла и замер, внимательно смотря на неё. – Если только ты не хочешь снять своё платье и заняться чем-то более интересным.
Дана дважды моргнула и тут её лицо перекосило от ярости.
– Да как ты смеешь?
Она кинула в меня подушкой, которую я с легкостью парировал.
– И чего ты такая вредная? – пожал я плечами. – У нас сын подрастает, чего я там у тебя не видел то?
– Убирайся!
Применив [Рывок], я тут же оказался нос к носу с девушкой, отчего та испуганно отпрянула.
– Приказы будешь раздавать своим слугам, – грозно пригрозил я, приправив эффект [Глазами страха]. – Пока я шучу можешь поддерживать игру, но если мне действительно приспичит, то советую не выпендриваться. А пока имей уважение к тому, от кого зависит твоя жизнь.
Дана сидела бледная как смерть, даже вены под кожей проявились. Уровень навыка имел максимальное значение, а девушка ведь не боец, да и маг из неё весьма посредственный. Не может быть…
Не отрывая взгляда от глаз девушки, я аккуратно просунул руку под одеяло – действительно мокро. Надо запомнить – никогда не применять [Глаза страха] к гражданским. Надеюсь, её сознание я эти поступком не повредил.
Медленно выпрямившись, я исчез, но ещё какое-то время продолжал оставаться в комнате. Дана всё так же безмолвно сидела, уставившись в одну точку, пока не зашла служанка и не вывела её из оцепенения.
– Доброе утро, госпожа Дана! Вы уже не спите?
И тут Дана расплакалась, введя в ступор служанку. Та медленно подошла и попыталась успокоить хозяйку.
– Вам приснился страшный сон? Ой, – она заметила мокрые простыни. – Не беспокойтесь, мы сейчас всё уберём.
Твою мать. Никогда, никогда больше не использовать [Глаза Страха] на гражданских!
Слегка пристыженный, но также не замеченный, я удалился через окно.
В лесу нашёл медную монету, что выкинул накануне. Чуть позже вернулся в пустую комнату Даны и положил артефакт в ящик её столика, откуда прежде она достала кошелек для меня.
***
Итак, основное и самое сложное задание я выполнил. Признаться не ожидал, что убийство Дорина пройдёт настолько гладко. Пока же мне предстояло решить пару проблем с монстрами, что так и норовили подраться между собой. А точнее тролли и орки, что просто ненавидели друг друга, и которых поселил в одном лагере на время учений. Чудом было то, что они сразу друг друга не поубивали – уже прогресс. Перспектива подготовить действительно боеспособную армию из бесов к моменту Нашествия всё более походила на выполняемую и реальную.
***
Я с Кастулом столкнулся сразу, как только вышел из Пространственного прохода. Он чем-то безумно доволен, улыбка расползлась чуть не до самых ушей.
– Добрый вечер, господин Аветус!
– И тебе здорово, чего такой счастливый?
– Я нашёл её!
– Кого? – насторожился я от непонятного энтузиазма дракона.
– Лукрецию, конечно! Она ждёт нас в оазисе.
Я вздохнул с неким облегчением, так как стрёмно находиться рядом с верзилой, что вас боготворит и вообще весь такой счастливый.
Лукреция представляла из себя, как это ни парадоксально (сарказм), красивую девушку на вид лет так двадцати пяти или чуть старше. На ней было довольно открытое платье с глубоким декольте, ромбовидный вырез на животе и бедрах, а так же, как позже я заметил, обнаженная спина до самой поясницы. Ткань имела этот магический оттенок, наподобие парадной мантии Фавония, что будто поглощала весь свет, что падал на неё.
Она встала с камня и обворожительно улыбнулась, стоило нам показаться из-за деревьев.
– Лукреция! Приятно с вами познакомится, – я взял её вытянутые руки и поклонился, коснувшись ими лба. Очень уважительный жест, на подобие поцелуя на Земле.
– Вы не представляете, насколько мне приятно, Аветус Кровавый.
– Что вы, – кисло скривился я, – просто Аветус без этих титулов.
На мне всё ещё были амулеты демонической ауры, но всё же Лукреция Жрица Тьмы, она должна замечать подобные вещи. Но вела она себя довольно уважительно, будто я демон, а не человек.
– Я слышала, что вы хотели у меня что-то узнать. Признаться, я заинтригована.
– Не стоит, сущие пустяки, – улыбнулся я. – Говорят, что вы можете исполнить любое желание.
– Действительно, абсолютно любое, хоть и с оговорками, – удивилась она.
– Вы работаете со светлыми расами?
– Светлыми? – она насторожилась под моим испытывающим взглядом.
