Книга Грани морали - Нинель Мягкова

Недаром священники принимали обет целибата. В храмы отбирали исключительно одаренных мальчишек. Иначе — как я и подозревала — они бы не сумели активировать руны. Но об этой стороне мирским предпочитали не распространяться.

Послушников искали в обедневших магических семьях, в провинции, в общем, там, где недовольны властью и жаждут перемен. А строгая муштра (не хуже чем в военных училищах!) и психологическая обработка довершали начатое. Все священники искренне полагали, что действуют во благо общества.

Что же касается Хакона, местные храмовники воспринимали его как рассадник греха, но деньги брать не гнушались. Рассчитывали, после того как приведут в «порядок» Сандар, заняться и остальными государствами.

Вряд ли бы им позволили, конечно. Но фанатики склонны идеализировать светлое будущее.

Ситуацию с единственным наследником и слабостью правящего монарха священники расценили как знак — пора!

И принялись за реализацию плана.

Кого именно из двенадцати семейств, бодро спонсировавших переворот, они собирались после посадить на трон, так и осталось загадкой. Каждый из дюжины отцов был искренне убежден, что именно его дочурка достойна стать королевой — и возвести на трон свой род.

Принцессу планировалось убрать еще до свадьбы, причем обязательно на территориях Сандара, но что-то пошло не так. То ли охраны было слишком много, то ли тётушка меня хорошо берегла, но единственная возможность для этого представилась только на самом бракосочетании.

Кстати, моя теория о вмешательстве высших сил развеялась как дым, стоило мне повнимательнее изучить каморку, в которой я умерла и была возвращена к жизни.

Ритуал воскрешения тетушка провела там же.

Как я выяснила, священники активно пользовались рунами. Не просто пользовались, вязь, украшавшая все плинтусы и колонны в здании, на самом деле представляла собой повторяющееся по кругу заклинание, обеспечивающее храму отличную вентиляцию и постоянный легкий аромат сандала. Практично и дешево.

Древняя формула призыва души тоже состояла из рун, нарисованных на теле.

Судя по всему, при активации магией линий произошла накладка. Изображенное на мне вступило в диссонанс с узорами вокруг, вот и результат.

Самый обыкновенный несчастный случай.

Никаких потусторонних высших сил. Чистая магия.

Я оценила, насколько тонко в свое время вывели руны из обихода. На самом деле руны — очень мощный инструмент, сложнее мысленных формул, но от этого не менее эффективный. А его сначала принизили, оставив лишь для малышей, а после и вовсе убедили от него оказаться.

Впрочем, я намеревалась это недоразумение исправить в ближайшее время.

— А если не поможет? — снова, наверное, уже в двадцатый раз спросил Элайдж.

Я оторвалась от сложного рисунка, который выплетала раскаленным металлом почти час, и устало вздохнула. Муж воспользовался паузой, чтобы размять пальцы. Мы отлично работали в тандеме — он помогал мне придавать изделию нужную форму. Все-таки я огневик, а не ударник ковки и плавки.

— Хуже не будет, — дала все тот же ответ, что и предыдущие девятнадцать раз. — Хуже ведь уже некуда, сам знаешь.

— Ты права. Но я все равно беспокоюсь, — вздохнул принц.

Я стянула защитную варежку и погладила его по руке.

— Не переживай. Мы обязательно проверим сначала на добровольце. У меня их уже целая очередь!

Как ни странно, желающих избавиться от печати оказалось немало. Я-то думала, они будут держаться за символ породы до последнего, но нет. Очень многие юные девы, то ли вдохновленные моим примером, то ли просто склонные к бунтарству, как положено молодому поколению, записались в очередь на снятие блокировки.

И ведь я нигде этого открыто не обещала, не просила и не рекламировала. Как правильно заметила Анника, лучший двигатель прогресса — это сплетни. С ними ничто не сравнится, особенно в женском коллективе.

Проверять отправились сразу же, как только остыла заготовка. Печально известный жреческий треугольник обзавелся добавками по краям, став многоугольником неправильной формы. Ничего не поделаешь, эстет и дизайнер из меня так себе, я за практичность. Зато теоретически новый набор рун должен был запустить обратный процесс в организме и вернуть магию телу. Не сразу, конечно, чудес не бывает. Если рукой не пользоваться в течение нескольких лет, она ослабнет и практически отомрет. Будет нужна реабилитация — энергетическая. Легкие упражнения на развитие дара и концентрацию, постоянное наблюдение целителей и обученных магов, чтобы не случилось чего. Срывы тоже вероятны, но теперь за них женщинам ничего не грозит.

Если, конечно, они не закоренелые преступницы.

Первой на себе испробовала мое изобретение некая Ребекка. Ее привела лично Анника. Девушка бледнела и краснела, кажется, была бы не против сбежать и бросить всю затею, но добрая герцогиня держала ее мертвой хваткой.

— Насчет боли ничего сказать не могу, — честно предупредила я, подходя ближе и держа многоугольник печати наперевес. — По идее, хуже чем при запечатывании быть не должно.

Бедняжка обмякла, уплывая в спасительный обморок.

— Она точно хочет избавиться от печати? — скептически поинтересовалась я, глядя на сомлевшую девицу.

— Еще как! — заверила меня Анника. — Дурочка просто не понимает, каково это жить на свободе, не оглядываясь постоянно на мнение окружающих.

— Будем причинять добро, значит! — хмыкнула я и, бесцеремонно отогнув кружево декольте, прижала руны к розоватым рельефным шрамам на груди.

Их вполне можно впоследствии свести. Целители и не такое убирали. Другой вопрос, оттиск печати на коже никто не трогал по одной простой причине — им гордились, как знаком качества.

Теперь же от него можно наконец-то спокойно избавиться.

Ребекка дернулась и слабо застонала, приходя в себя. Оглядела небольшой зал, так называемую Зеленую гостиную. Мне ее выделили во дворце для приемов таких вот страждущих. Пока что первой волной мы займемся лично — я, Анника, и королевский целитель. Позже аналогичные анти-печати получат все практикующие целители.

Доверять подобное дело служителям церкви я не собиралась. Пусть радуются, что их не расформировали напрочь и самих анафеме не предали.

Конечно, попытка вообще лишить народ храмов вызовет массовые волнения, на что эти гады и рассчитывали. Впрочем, сейчас они сидели тише воды ниже травы и не отсвечивали, а его величество Себастиан спешно подписывал указы, разводящие в разные стороны власть церкви и мирского управления. Удивительно, как глубоко умудряется просочиться религия в быт, если дать ей волю на протяжении двухсот лет!

Особо отличившихся святых отцов арестовали. Нет, не казнили и даже не посадили в тюрьму. Выслали в Хакон, с наказом нести слово Высшего по мере сил.

Пусть между собой теперь разбираются.

Ребекка пошевелилась, села на диванчике и зачем-то уставилась на свои руки. Аккуратные ухоженные ладошки с длинными пальчиками пианистки сжались в кулачки и разжались.