– Значит, ты совсем не любила отца? – с ужасом выдохнула Стелла.
– Ах, Стелла, ты еще так юна! – воскликнула мама, и ее взгляд смягчился. – Конечно, он не мог мне не нравиться. Он был красив, умен и богат. И, что самое главное, он восхищался мной. А ты знаешь, как легко влюбиться в чужую любовь, не так ли? Но иногда любовь и выгода могут вполне успешно шагать рука об руку.
Стелла все еще не могла поверить собственным ушам. Она смотрела на непроницаемое лицо матери и не могла понять, упала ли та в ее глазах или поразительно поднялась.
– Но ведь ты сказала, что он любил тебя. Почему же он…
– Почему он изменяет? – спросила она и рассмеялась. – А почему изменяют все мужчины? К тому же я довольно быстро ему прискучила, потому что – давай посмотрим правде в глаза – я ничего не могу ему дать, кроме того, что создаю ему отличный фон. Насколько я догадываюсь, Регина – не первая его любовница. Думаю, его в ней привлекает не ее тело, боже упаси, а ее деловая хватка и интеллект. Видит бог, у нас с твоим отцом нет ничего общего, и я не понимаю ни слова, когда он говорит о делах. Почему он остается со мной? Да потому что я не создаю ему никаких проблем, с улыбкой кивая, когда он говорит о том, что задержался на совещании. Ну и, разумеется, из-за тебя, моя дорогая.
– О, я уверена, ему глубоко наплевать на мои чувства! – презрительно выплюнула Стелла. – Как и на твои! Да, пусть ты и вышла за него не совсем по любви, но… Ты же всегда поддерживала его, не говорила и слова наперекор. Как он может так поступать?! И как ты можешь это терпеть? Даже ради денег…
– О, ты просто не понимаешь, о чем говоришь. Если мы с отцом разведемся, ты и я уже никогда не будем жить так, как прежде. Ты готова отказаться от поездок за границу, а вместо этого ездить на пляж на ближайшее озеро? Готова перестать покупать вещи от «Valentino» и одеваться в платья из масс-маркета? Вместо дорогого итальянского вина пить дешевую разбавленную байду, а вместо устриц есть консервы? Господи, да ты ведь никогда даже не ела консервы!
– Но он не может оставить нас совсем без денег…
Мама фыркнула.
– Тебя, возможно, и нет. Да, он будет обеспечивать тебя до восемнадцати лет, а потом отправлять алименты, пока ты будешь учиться в университете. Но жить так, как раньше, ты уже никогда не будешь. Твой статус будет потерян, твое слово не будет иметь веса. А меня он и вовсе выкинет на помойку, и я, скорее всего, умру от голода, потому что ни дня в своей жизни не работала. Так что, моя милая, если у тебя есть хоть капля здравого смысла, то ты, как и я, будешь держать язык за зубами и с улыбкой позволять отцу делать то, что ему заблагорассудится, до тех пор, пока он оплачивает наши счета.
* * *
Стелла пыталась сделать вид, что слушает болтовню Яны и Лены. До начала урока у Раисы Аркадьевны оставалось несколько минут, и Лена спешила выплеснуть накопившиеся новости.
– О, Ярик такой романтичный! Буквально сегодня утром он принес мне букет орхидей и коробку конфет!
– А плюшевого мишку он тебе не принес? – насмешливо спросила Яна. – Боже мой, Лена, ему даже не исполнилось шестнадцать. Тебя что, вдруг потянуло на зеленых юнцов? И все букетики он тебе дарит только для того, чтобы ты позволила ему себя…
– Если хочешь знать, – обиженно перебила ее Лена, – мы с ним уже делали это. И для него это не самое главное. В отличие от некоторых.
– Ты забыла сказать это еще громче, – фыркнула Яна.
Вадим, как обычно, сидел прямо за ними, в свою очередь делая вид, что разговаривает с Ником. Правда, на последних словах Лены он все же не выдержал и рывком наклонился к ней, прошептав на ухо:
– Ну и куда же водит тебя твой новоиспеченный паренек? В парк аттракционов? А он спрашивает у тебя разрешения, прежде чем поцеловать в щечку?
– Ты просто мерзавец! – рассерженно ответила Лена, разворачиваясь к нему всем телом. – И, если тебе так уж нужно это знать…
Но закончить ей помешала оглушительная трель звонка. Стелла с облегчением вздохнула – ей больше не придется выслушивать всю эту чушь и делать вид, что ее это по-прежнему интересует, в то время как весь ее мир рухнул.
Значит, мама выскочила за отца, спасаясь от разорения. Отец изменяет маме уже много лет. А мама все это терпит, потому что не намерена расставаться со своей распрекрасной жизнью. И она, Стелла, тоже будет все это терпеть, потому что тоже не сможет отказаться от средств, которыми он ее снабжает. И все они продолжат жить в своем беззаботном элитном мирке, и ходить на приемы, и ездить в Швейцарию, и делать вид, что каждое их слово, сказанное друг другу, – не отъявленная ложь.
Стелла не отдавала себе отчета в том, что все это время смотрит на спину Вероники со струящимися непослушными вихрами белокурых волос. С того злосчастного дня Стелла не знала, как себя с ней вести. До этого она просто не замечала Веронику, и было бы странно, если бы она ни с того ни с сего прониклась к ней расположением. И все же Стелла незаметно от остальных улыбалась и слегка кивала Веронике при встрече, надеясь, что этого достаточно.
Интересно, а что бы сделала Вероника, если бы узнала такое о своих родителях? Скрыла бы правду и от отца, и от матери? Ну нет, это вряд ли. Из того немногого, что Стелла узнала про Веронику, она сделала вывод, что ей претит любое притворство и она скорее умерла бы, чем стала каждый день поощрять ложь. Но в семье Вероники и не могло такого случиться. Взгляды ее родителей друг на друга прямо-таки искрились обожанием. Что же касается родителей Стеллы… Положа руку на сердце, она должна была признать, что не была удивлена открывшейся ей правдой. Подсознательно она знала, что отношения отца и матери давно лежат в руинах, но ей не хотелось рушить своих представлений о том, что она живет в идеальном мире.
– Итак, кто хочет выйти к доске и решить задание номер двести пятьдесят три по сборнику? Хм… Значит, никто. Что ж… Стелла, может быть, ты?
Стелла, бесцеремонно вырванная из своих мыслей, опустила глаза на раскрытую книгу и поняла, что даже отдаленно не представляет, что от нее требуется. Она была одной из лучших учениц класса и полагалась на свой природный ум, не утруждая себя углублением в материал. Но в последнее время ей было совсем не до учебы. Она упустила слишком много, так что даже способность схватывать все на лету на этот раз ее не выручила.
– Я не знаю, как решить это задание, – коротко сказала она.
– Стелла, но ведь это задание аналогично тому, которое я задавала на дом, – недоуменно вскинула брови Раиса Аркадьевна.
Стелла даже не открывала дневник. Учительница еще некоторое время сверлила ее взглядом, который Стелла выдержала не моргая и, наконец, сказала:
– Что ж… Ладно, мы поговорим об этом после урока.
Стелла едва удержалась, чтобы не закатить глаза, и тут ее взгляд встретился со взглядом обернувшейся к ней Вероники. Стелле показалось или ее сердцевидное личико было обеспокоенным и сочувственным? Господи, только этого ей еще не хватало! Стелла чувствовала, что внутри у нее бурлит и клокочет лава, и она только и выжидала повода ее выплеснуть.
