внезапно вся боль улетучилась. Острое покалывание от лезвия исчезла, и я чувствую себя более возбужденным, чем когда-либо. Поднимаю голову и смотрю на Брома, который водит ножом по ладони, и кровь стекает на его член.
Меня переполняет самое извращенное желание, которое исходит из самых темных, первобытных уголков моей души. Я беру горячую, бархатистую головку члена в руку, затем засовываю в рот, и вкус его возбуждения, смешанный с кровью, попадает на мой язык, отчего я стону.
— Блять! — кричит Бром, его бедра толкают член глубже в мой рот. — Ох, черт, Кэт.
— Забегаем вперед? — Крейн раздраженно ворчит. — Положи руку ей на спину.
Бром наклоняется вперед и прижимает руку к порезу на моем позвоночнике, и я чувствую горячее липкое тепло его крови, смешивающейся с моей. Мне больше не больно, вместо этого я будто погружаюсь в горячую ванну, и его прекрасный член у меня во рту делает ощущения еще лучше. Я чувствую, что преображаюсь, превращаюсь в животное, у которого на уме только бессмысленный секс, которое хочет быть полностью оскверненным этими двумя сильными мужчинами.
Затем чувствую, как рука Крейна делает то же самое, скользя вниз по моей спине, потом он коленом раздвигает мои ноги, и я ощущаю прикосновение его члена к своему входу.
— Все еще влажная, — хрипит он. — Моя девочка.
Под таким углом Крейн кажется настолько большим, что я напрягаюсь и сильнее втягиваю Брома, когда Крейн вводит свой член на дюйм.
Я издаю сдавленный крик. Их руки повсюду — Бром собирает мои волосы в кулак, другой рукой гладит меня по спине, рука Крейна скользит по лопаткам, встречаясь с рукой Брома, другой крепко сжимает мои бедра.
— Господи, ты слишком узкая, — с трудом выдавливает Крейн, медленно продвигаясь вперед, пока, наконец, не входит по самый лобок. — Твоя вагина меня убивает, дорогая. Черт побери.
Я даже не могу ответить. Я правда ощущаю себя сосудом для их семени, в меня проникают с обеих сторон, мое тело сходит с ума от желания большего. Больше их, больше этого, больше нас. Хочу, чтобы они наполнили меня, пока я не утону в них.
— Посмотри на нее, Бром, — задумчиво произносит Крейн сквозь прерывистый стон. — Посмотри на нашу отчаянную, жадную маленькую ведьму. Ты когда-нибудь видел, чтобы кто-то так жаждал наших членов? Боже, Кэт, ты так хорошо принимаешь нас.
Бром только мычит, его бедра двигаются сильнее и быстрее.
— Возможно, она даже сосет у тебя лучше, чем ты у меня, — говорит Крейн, его бедра прижимаются ко мне сильнее, с каждым толчком проникая все глубже, пока его толстая головка не начинает давить на местечко внутри меня, место, от которого мне хочется взорваться. — С каждой секундой ты становишься все более влажной, милая, с тебя капает на землю, а я едва прикоснулся к тебе.
Я стону, отчего Бром шипит, его кулак сжимается в моих волосах и дергает их, но теперь боли нет, только удовольствие. Есть только мы.
— Я больше не могу сдерживаться, — говорит Бром, его пальцы отчаянно пытаются схватить меня за лицо, вдавливаясь в кожу, его головка раздирает мне миндалины.
— Ты еще не кончил, — предупреждает Крейн, и я чувствую, как он наклоняется надо мной. Я поднимаю взгляд, стараясь не выпустить член Брома изо рта, и наблюдаю, как Крейн хватает Брома за горло. — Ты не кончишь, пока я не разрешу. То же самое касается и тебя, Кэт, или тебя тоже придушу.
Я зубами нежно скольжу по стволу Брома, наблюдая, как Крейн продолжает душить его, пока лицо Брома не начинает темнеть от недостатка кислорода, а губы не кривятся в усмешке. Затем Крейн наклоняет голову, и, хотя я больше не могу видеть их с этого ракурса, слышу, как они целуются. Влажные и голодные, в сочетании с поверхностным дыханием и прерывистыми стонами, и даже когда они вдвоем трахают меня, я ревную.
Затем они отстраняются друг от друга. Крейн отпускает Брома и начинает что-то напевать себе под нос, слова быстрые и неразборчивые, но кажется, они что-то значат. Он повторяет эти слова снова и снова, а потом стонет.
— Я сейчас кончу, — выдыхает Крейн, протягивает руку и проводит пальцами по моему клитору, входя глубже, и Бром проникает мне в горло так глубоко, что я задыхаюсь. Он пульсирует у меня во рту, я ощущаю вкус его семени, которое проливается вниз, я глотаю и глотаю, как раз в тот момент, когда чувствую, как Крейн выстреливает в меня спермой, издавая искаженный крик.
И тогда я тоже кончаю, испытывая неистовое и удивительно пугающее чувство среди всех их стонов, прерывистого дыхания и влажных прикосновений к коже. Наступает момент, когда я чувствую, что должна сдержаться, как-то умерить свой оргазм, меня наполняет страх упасть, страх неизвестности.
Но потом я отпускаю себя. Мое тело становится чужим. Это переворачивает все внутри, сжигает, как огонь.
Я снова плачу, слезами пытаюсь выразить все, что чувствую, но у меня нет слов. Мое влагалище сжимается и пульсирует вокруг члена Крейна, и Бром выходит у меня из моей ноющей челюсти.
Я опускаюсь на локти, пытаясь дышать, пытаясь успокоиться, прижимаясь лбом к прохладной траве, закрыв глаза.
— Сработало? — спрашивает Крейн, его рука нежно, успокаивающе проводит по моей спине, когда он выходит из меня, отчего я чувствую пустоту.
— Не знаю, — говорит Бром, прочищая горло. — Я так не думаю. Я все еще… все еще чувствую связь с ним. И не вижу никаких духов.
— Возможно, мы не должны были торопиться, — размышляет Крейн, его голос все еще хриплый. — Возможно, сначала это должно как-то подействовать.
— Ее порез уже заживает, — отмечает Бром.
— Тогда сделаем по-другому.
Эти слова возвращают меня к реальности. Я медленно приподнимаюсь на руках, и сквозь туман удовлетворения пробивается страх.
— Ты снова меня порежешь? — спрашиваю я, поднимая голову, хотя никого из них не вижу из-за того, что волосы закрывают лицо.
— Мы должны попробовать еще раз, пока можем, — тихо объясняет Крейн. — Мы не можем завершить ритуал, пока эликсир не подействовал полностью. Это…
Он замолкает.
— Бром, — шепчет он с нотками раздражения в голосе. — Ты это видишь?
