которая уже совсем успокоилась.
Слышу, как спрашивает мать, зачем ей такой красивый платок на голове. Рита что-то ей отвечает смешное и Дашка заливается смехом. У меня что-то вздрагивает внутри, когда слышу смех. Господи, почему столько эмоций во мне вызывают слезы или смех дочери.
— Успокоилась? — спрашиваю у дочери и сажусь рядом. Вижу в телефоне Риту и улыбаюсь ей. Она накрутила на лысой голове тюрбан, как у восточных красавиц, голова маленькая, смотрится немного комично.
— Да...папа, — шепчет Дашка, снова вызывая во мне волну восторга.
— Ну, вот и славно, — говорю обеим, слышу смех Риты.
— Испугался истерики? — спрашивает меня жена.
— Да, тут было от чего в штаны наложить, — отвечаю ей, а Дашка подхихикивает рядом.
— Артем, — укоризненно качает головой Рита, — Как долетел?
— Все хорошо, сейчас на работу, займусь делами. Скоро вернусь.
— Не нужно, я справлюсь, — неохотно сопротивляется Рита.
Справишься ты, конечно, мы это уже проходили.
— Рита, не начинай, — сразу говорю ей, чтобы пресечь эти разговоры, — Мне нужно пару дней, и я приеду.
— Я с тобой, — тут же подпрыгивает на диване Дашка, — Папа, мама, я поеду?
— Нет, родная, — вижу, как Рита сразу становится грустной, улыбка растворяется в уголках губ и глаз, — Потерпи еще немного, котенок. Скоро я приеду.
— Лучше бы ты приехала, вместо него, — снова начинает всхлипывать Дашка, показывая на меня пальчиком, — Мне не нужен папа!
— Разве? — делаю удивленное лицо, а Рита замолкает, — Мне казалось, тебе понравилась моя машина, а еще я помню про собаку. Это же было обязательное условие для наличия папы в семье или нет?
— Обязательное, — кивает головой Дашка.
— Тогда я вернусь с работы и поедем за собакой, хочешь? — предлагаю дочери и вижу, как вспыхивают ее глазенки, слезы высыхают сами собой. Слышу возмущение Риты в телефоне, но продолжаю улыбаться, — Тогда, все твои условия будут выполнены, и ты больше не будешь считать меня чужим дядей?
— Да, — немного подумав, соглашается Дашка и кивает, отчего ее косички смешно подпрыгивают на плечах, — Я видела собаку, какую хочу, — бескомпромиссным тоном заявляет дочь, — Она работает водолазом!
— Что? — теперь уже отвешиваю челюсть я, — Собака работает водолазом, людей спасает?
— Да, — уверенно кивает Дашка.
— Ньюфаундленд это, такая порода, — подходит к нам бабушка, заглядывая в телефон, — Здравствуй Рита, неплохо выглядишь.
— Значит, ньюфаундленд, — смиряюсь с неизбежным, думая, как уговорить дочь на собаку меньше, а потом понимаю, что не буду. Дом большой, места хватит, да и не хочу я другую собаку. Мне ньюфаундленд обалдеть, как нравится. Прямо жить теперь без него не смогу.
Глава 51. Признание Агафонова
— Я буду говорить с Натальей наедине, — заявляет Агафонов, когда мы с матерью входим в комнату для допросов.
На Сергее помятый пиджак, лицо заросло седой щетиной, но взгляд прошивает насквозь. Вижу, как мама зябко передергивает плечами, молчит. Садится подальше от Агафонова на деревянный, с покарябанной краской стул.
— Вы извините, господин Агафонов, но при этом разговоре будут присутствовать все, — авторитетно заявляет следователь, занимая место за столом, напротив нас.
— Моя мать не останется с тобой одна, — смотрю в глаза бывшему заместителю и не вижу там ни капли раскаяния.
— Хорошо, — усмехается Сергей, откидывается на спинку стула и принимает расслабленную равнодушную позу. Его взгляд замер на моей матери, словно сканирует ее, вызывая во мне волну негодования. Какое вообще право, у него смотреть так на женщину, тем более мою мать?
Рассказ, который мы слушали почти час, заставил пошевелиться волосы на моей голове и усомниться в психическом здоровье Сергея.
— Тогда, почти сорок лет назад, Наталья отказала мне. Воротила нос, будто я какое-то противное насекомое, что мешается под ее ногами. А я всего лишь любил ее, как не мог полюбить драгоценный Николай. Они все считали меня ненормальным, но надо отдать должное, пользовались моим умом. Смирнов, Коля, Мария — все жили на деньги, которые, можно сказать, заработал я. Ты, Наталья, только ради тебя я работал, как проклятый все эти годы. Мой уникальный мозг позволил обеим компаниям не только встать на ноги, но и завоевать свое место на мировом рынке. И за все это, я всегда был лишь заместителем генерального директора, — усмехается Агафонов, — Твой муж, Наталья, был намного хуже меня. Я хранил тебе верность все эти годы, изменив лишь несколько раз и то, ради того, чтобы ты потом узнала. Я тоже достоин быть с красивой и молодой женщиной, твоей женой, Артем.
При этих словах, что-то больно дергает внутри, но я стараюсь ничем не выдать эту боль, тем более показать, что мне неприятно. Не дождется, подонок.
— Да, я спал с Ритой, не скажу, что это было настолько восхитительно, чтобы забыть тебя, Наталья, даже порой ничего не получалось. Для меня эта близость ничего не значила, — продолжал Сергей, — Я хотел, чтобы ты ревновала, когда это узнаешь.
— Ты, больной человек, Сергей, — качает головой мама, — Я никогда не давала тебе повода, никогда не поощряла твои ухаживания. С чего ты вообще решил, что я должна полюбить и выбрать тебя?
— Я умнее их всех, лучше любого из них. Твой Коля, начал изменять тебе лет через десять после свадьбы, когда появились деньги, много денег. Частые гулянки, баня, девочки по вызову, все эти годы, твой муж тебе изменял.
— Заткнись, — сжимаю кулаки, еще немного, и я превращу в фарш эту наглую морду и пусть попробуют меня остановить.
— Почему? Ты такой же, как и я, — смеется Сергей, — Ты мне здорово помог со своей местью, после того, как твой отец покончил с жизнью. Слабый, ничтожный, узнал о болезни и банкротстве, наплевал на жену и ребенка.
При этих словах я срываюсь, отбросив стул и впечатываю кулак прямо в смеющееся лицо Агафонова. Наношу удар за ударом, пока следователь зовет охрану и меня не оттаскивают от безумно хохочущего чудовища. Руки саднят, костяшки истекают кровью, но я нахожу моральное удовольствие, видя окровавленный рот этого ублюдка. Как стекает кровь по его подбородку, как он сплевывает ее из разбитого рта.
— Не нравится? — сглатывает Агафонов, — А
