Мэнгри чуть отвел ствол влево, и на «экране» снова появилась Клементина… Девчонка свое уже отыграла. Она уже не нужна, и можно развязать Вацуре руки. Без нее он быстрее и без волокиты получит наследство, и тогда его можно будет обработать по полной программе… Прицельная точка скользнула по спине девочки, потом поднялась выше и остановилась на затылке, как раз между двух черных косичек с вплетенными в них красными лентами… Прекрасная мишень! Мэнгри не садист. Он не хочет, чтобы девочка мучилась. Он убьет ее профессионально, и малышка не успеет даже ойкнуть…
Палец начал давить на спусковой крючок. Мэнгри медленно выдыхал воздух и прислушивался к ровным ударам своего сердца. Выстрел следует произвести между ударами, в то мгновение, когда наступит короткая пауза…
Черт! Вацура распахнул дверцу, и она, как бронированный щит, закрыла Клементину. Однако хватит смаковать и упиваться своей властью над судьбами людей! Стоит поторопиться… Мэнгри перевел прицел на фигуру брата, который продолжал лежать грудью на капоте. Раю было горячо. Раскаленный на солнце черный капот обжигал щеки, словно сковородка. Рай приподнял голову. Перекрестие прицела застыло точно на середине затылка… Палец начал давить на спуск. Удары сердца. Пауза. Огонь!
Винтовка дрогнула в руках Мэнгри. Через оптику было прекрасно видно, как лопнул затылок брата, как вишневые брызги веером прошлись по ветровому стеклу машины. Рай стукнулся лицом о капот и стал съезжать на землю, оставляя на лакированном металле красную полосу.
Вот теперь они засуетились! Вацура словно куклу закидывает девчонку в салон. Но ее еще можно достать через открытую дверцу. Коляска Августино стоит слишком близко и не позволяет ее закрыть… Мэнгри навел прицел на голубое пятно в сумрачной утробе салона… А вот и лицо Клементины. Изумительный профиль. Висок, прикрытый вьющейся прядью… Еще мгновение… Вацура пытается взять Августино на руки, но старик разворачивает коляску и хватает револьвер… Еще один портрет! Высокий лоб, волевой взгляд, крепкие скулы… Мэнгри казалось, что Августино смотрит прямо на него, глаза в глаза. Нет, старик, ты сейчас не умрешь! Ты станешь свидетелем смерти своей внучки. Мэнгри доставит тебе это удовольствие…
ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯСТОЯНКА АВТОМОБИЛЕЙ
– Августино, черт вас подери! – закричал Кирилл. Он не мог ни захлопнуть дверцу, ни закинуть старика в салон. Коляска намертво застряла у порожка. Под ногами, лежа навзничь в пыли, истекал кровью убитый Рай.
Августино развернулся к машине спиной, взглянул на вышку и увидел мерцающую звезду.
– Я уже слишком стар для этих игр, Кирилл, – произнес он.
Дальнейшее событие заняло всего мгновение. Кириллу показалось, что Августино попытался встать на ноги. Он опустил руки на ободья и резко отжался, изо всех сил вытягивая шею. Его легкое тело взметнулось вверх, и тотчас же раздался глухой хлопок. Кириллу показалось, что старик ударился лбом о какой-то невидимый острый предмет. Во все стороны брызнула кровь. Голова Августино с дыркой во лбу с силой откинулась назад; коляска не устояла и опрокинулась. Старик упал на землю, перевернулся на бок и затих.
– Гуно! Миленький! Что с тобой! – заплакала Клементина. Она не видела залитого кровью лица Августино и думала, что дед по неосторожности свалился с коляски.
Кирилл, срывая с плеча автомат, ногой захлопнул дверцу автомобиля, передернул затвор и стал поливать длинной очередью наблюдательную вышку. Он дрожал вместе с автоматом и орал от злости. Магазин быстро опустел, но рядом вдруг оказался Линчо.
– Это Мэнгри! – заорал он, открывая стрельбу по вышке. – Уезжай отсюда! Я тебя прикрою!
Пулеметная лента колыхалась в воздухе, словно бумажная полоска на ветру. Звонкие частые хлопки разрывали воздух. Белые трассеры огненным пунктиром соединили Линчо с вышкой. Почерневшее от копоти лицо индейца было перекошено от ненависти к Мэнгри.
– Я ему кишки выпущу! – орал он. – Я его сделаю! Я его нашпигую пулями! Он у меня свинцовым поносом изойдет!
Кирилл отбросил бесполезный автомат и прыгнул в машину. Завел мотор и резко рванул с места.
– А где дедушка? – всхлипывала Клементина. – Почему мы не взяли его с собой?
Она обернулась и посмотрела через заднее стекло. Кирилл молчал, до боли стиснув зубы. Девочка все увидела и все поняла. Она поджала колени, крепко прижала к себе куклу и опустила голову. Плечи ее вздрагивали. «Несчастный ребенок! – думал Кирилл, чувствуя себя бесконечно виноватым перед Клементиной. – Сколько уже раз ей приходилось видеть смерть?»
По асфальтовой дороге «Мерседес» влетел в лесную зону, объехал вокруг живописного озера и выскочил на широкую просеку. На полосе, выложенной из бетонных плит, стояла оранжевая «Сессна».
«На кой хрен нам теперь самолет?» – подумал Кирилл и все же подрулил к нему, надеясь на чудо, – что в кабине вдруг окажется какой-нибудь сговорчивый пилот. Остановив машину, Кирилл вытащил из-за пояса револьвер, проверил патроны и посмотрел во все окна.
Клементина уже не плакала, но на ее ресницах еще дрожали слезы.
– Папа. – Она шмыгнула носом, – как мы теперь будем без Гуно?
– Посиди тут минутку, ладно? – сказал ей Кирилл.
– А ты куда?
– Я хочу заглянуть в самолет.
– Меня Рай катал на нем. А кроме него, больше никто не умеет управлять. А ты разве умеешь?
Кирилл не ответил, вышел из машины и прикрыл за собой дверцу. Взлетная полоса была пустынной. Рядом с бочками и уборочными машинами никого не было. Лес, обступивший аэродром, казалось, застыл в ожидании развязки. Со стороны виллы с ветром еще доносились автоматные очереди и одиночные щелчки винтовок.
Кирилл зашел под крыло, открыл дверь и заглянул в кабину. Четыре сиденья, приборы, кнопки, рычаги. Вроде все как в машине, но все другое. Здесь черт ногу сломит! Нет, надо выкинуть из головы всякую мысль о полете. Это самоубийство.
Кирилл с силой захлопнул дверь и вернулся к «Мерседесу».
– У тебя такое печальное лицо, – сказала Клементина. – Мне тебя жалко.
Удушливая волна жалости прошлась по груди Кирилла и застряла где-то в горле. Он обнял девочку, едва сдерживая слезы. «Что же нам теперь делать? – думал он. – Ничего не остается, как возвращаться в Сан-Хосе через сельву».
Он уже хотел сесть за руль и по асфальту вернуться к вилле, чтобы разыскать лесную дорогу, как вдруг услышал отдаленные крики. Размахивая руками, в его сторону бежали Юля и Трушкин. Живые! С автоматами! Не сдержавшись, Кирилл побежал им навстречу. Юля, пискнув от восторга, прыгнула ему на шею, и Кирилл довольно чувствительно ударился головой о почерневший ствол автомата.
– Как ты?! Цел?! Мы думали, ты погиб! А где девочка?! Ты ее нашел?! – тараторила Юля, покрывая лицо Кирилла поцелуями.
Трушкин невероятно изменился. Он с напускной небрежностью держал в руках автомат и презрительно кривил рот.
