прошу…
Он склоняется и пытается коснуться моих губ, но я отчаянно мотаю головой, уворачиваясь. Это больше распаляет его. Он опускается на меня сверху всем своим весом и не дает пошевелиться.
— Не люблю, когда ты злишься… но именно в таком состоянии я начинаю хотеть тебя еще больше.
— Отпусти…
Сейчас мне не до его игр.
— Будешь сопротивляться? Попробуй.
Я упираюсь кулаками ему в грудь, но он одним ловким движением перехватывает их и закидывает мне за голову.
— Неубедительно…
Тут же его губы накрывают мои, а язык вторгается в рот. В этом порыве столько ярости и страсти, что я задыхаюсь от нехватки кислорода. Все напряжение, копившееся целую неделю прорывается наружу, сминая нас двоих взрывной волной.
Еще несколько секунд сдерживаю себя, но контроль стремительно ускользает. Я во власти мужа, а он не согласен довольствоваться малым. Нас словно затягивает на дно гигантского водоворота. Все ниже и ниже, дальше от здравого смысла… Дэймон забывает о всякой сдержанности, его руки бесцеремонно рвут на мне ночную сорочку, обнажая грудь. В ушах стоит его порывистое тяжелое дыхание, смешанное с треском ткани. Дэймон больше не держит мои руки, и я впиваюсь ногтями ему спину. Он рычит, но в ответ лишь безжалостнее терзает мою грудь, кусает шею, ключицы. Его бедра уже движутся мне навстречу, требуя получить принадлежащее ему по праву. Он скользит ладонями вниз по моему животу, крепко обхватывает бедра и разводит мои ноги в стороны. Не успеваю ничего понять, как он вторгается в меня, издавая глухой стон. Выгибаюсь всем телом, принимая его максимально глубоко. Он берет меня грубо, словно его потребности стоят выше моих. Я вырываюсь, мне хочется показать ему, что я против таких грубых методов, но против своих истинных желаний не пойдешь. С каждым толчком его члена, мое сопротивление слабеет. Мы с Дэймоном идеально подходим друг другу, чувствуя допустимые грани обоих. И сейчас моя грань примет все, что он со мной делает, как бы я не пыталась убедить себя и его в обратном. Вся накопившаяся обида трансформируется во взрывоопасную смесь из обоюдной страсти и желания. Я хорошо знаю мужа, чтобы понять — это его метод извинения, так он показывает, насколько ему меня тоже не хватало. Сладкая агония поглощает нас, крики смешиваются со вздохами и стонами. Он во мне, не останавливается и не дает и секунды вздохнуть. Я умираю и воскресаю в его сильных руках, снова и снова. Не успеваю ничего осмыслить, как Дэймон переворачивает меня на живот и снова берет, на этот раз резко входя сзади. Зарываюсь лицом в постель, прикусываю простынь, чтобы не закричать от боли. Его проникновения становятся слишком глубокими и резкими. Пытаюсь инстинктивно отползти вперед, но Дэймон поднимается выше и снова настигает меня, обрушиваясь с удвоенной силой. Я упираюсь в мягкую спинку кровати головой, в то время как Дэймон ускоряется, продолжая осыпать меня безжалостными ударами.
Не знаю, сколько это длится, я теряю счет времени. Каждый его рывок внутри отдается умопомрачительной вибрацией в каждой моей клеточке. Мне больно, но эта боль исцеляет, и несет за собой дикое наслаждение. Несмотря ни на что, я не хочу, чтобы он останавливался. Я боюсь его отпускать, хочу чувствовать, что он мой.
Я полностью вымотана, но борюсь со сном. Голова Дэймона лежит на моем животе, руки держат колени. Я рассеянно перебираю пальцами его спутанные волосы. Я так его люблю, и мне безумно страшно, что с наступлением утра все повторится. Дэймон снова возведет между нами стену отчуждения.
Нет, нет… Эта мысль проходит ознобом по коже. Я этого не допущу.
Утро подкрадывается незаметно. Я просыпаюсь от резкой боли. Сажусь в кровати, судорожно ловя ртом воздух, однако всего несколько секунд спустя понимаю, что это просто не что иное, как фантом. Мое сознание сыграло со мной злую шутку. Это не физическая боль, а осознание, что в постели я снова одна. Который час? Во сколько Дэймон встал? И спал ли он вообще этой ночью? На часах без четверти восемь. Со стоном опускаюсь обратно на кровать и смотрю в потолок. Размышляю, что делать дальше. Решение приходит молниеносно. Я торопливо откидываю одеяло и вскакиваю на ноги. Не хочу давать себе шанса передумать. Мне необходимо взглянуть в лицо той, которая своим заочным присутствием в нашей жизни, отравляет ее и делает токсичной.
Впервые на сборы у меня уходит всего несколько минут. На этот раз никаких каблуков и узких платьев. Я наспех надеваю спортивный костюм, заправляю волосы под кепку и натягиваю на ноги легкие конверсы.
Пока спускаюсь вниз, набираю номер Маркуса. Он отвечает после первого же гудка. Не то, что мой муж. Хотя после того, что я собираюсь сделать, уверена, он будет в ярости и вернется домой задолго до полуночи. Вот и отлично. Если не получается достучаться до него по-хорошему, буду использовать запрещенные методы. Мне нечего терять.
— Маркус, доброе утро. Мне нужна машина через пять минут. Отвезешь меня в одно место…
Сбегаю с лестницы и проношусь мимо Агнесс, удостоив ее лишь сухого кивка. В спину слышу удивленный окрик:
— Миссис… Мия, вы куда?
Захлопываю дверь прежде, чем она успевает договорить. Дрожащими пальцами нажимаю кнопку вызова лифта, и с облегчением выдыхаю, когда он подъезжает. Я боюсь, что Агнесс решит пойти за мной, или начнет звонить Дэймону.
Пунктуальность Маркуса приятно радует. Черный «Ford» уже ждет у парадного входа. Маркус открывает передо мной дверь заднего сиденья, но я решительно захлопываю ее и сажусь рядом с ним спереди.
— Куда мы едем, миссис Рэй?
— Пресвитерианская клиника, Маркус. Угол 137-ой улицы, Мейн-стрит. Чем быстрее, тем лучше!
Глава 27
Маркус молча заводит двигатель. Не оборачиваясь, строго предупреждаю его:
— Если ты хоть слово скажешь об этой поездке мистеру Рэю, полетят головы, Маркус. Так что держи язык за зубами.
— Что бы вы ни задумали, миссис Рэй, он все равно узнает.
Молча киваю. Отлично. Я не сомневаюсь в этом, но время пока на моей стороне.
Поездка занимает не больше получаса. У самой клиники, я надвигаю кепку на глаза посильнее и выхожу из машины. Чувствую себя преступницей. Интересно, для чего я это делаю? Для чего хочу встретиться с Шартотт? Сама не могу ответить, но ноги все равно уверенно несут меня вперед. На стойке регистратуры я протягиваю документы. Молодая голубоглазая девушка с любопытством разглядывает меня.
— Миссис Рэй? — она хлопает длинными ресницами, что-то сверяя в своих записях. Больше чем
