и отчаянно горький одновременно.
Все заканчивается и кажется сном. Его легкие поглаживания по ее слегка влажной, мягкой коже царапают душу. Нужно набраться храбрости и вытолкать Дана наружу. Наговорить каких-нибудь гадостей. А потом дать приказ охране избавиться от бывшего сотрудника.
Пускай он запомнит ее именно такой. Капризной, взбалмошной, сумасбродной девчонкой. В конце концов именно такой она и является. Так почему должна меняться? Ради чего? Ради кого? Ради призрачной надежды когда-нибудь стать любимой? Лейла на такое не способна. Все внутри восстает против подобного.
Однажды они уже расставались. И она помнит, как ей было плохо. Стоит признаться, что в ее сердце этот суровый несговорчивый мужчина все же сумел занять определенное место. Вопреки собственному желанию и здравому смыслу.
Но разве люди не хозяева своих эмоций? Разве она не сможет это пережить? Да, придется немного пострадать. Но она справится, если не будет больше малодушничать. В конце концов она для него всего лишь задание, которое успешно завершилось. И им всем так будет только легче.
Молча выворачиваться из-под рук охранника. Он лежит рядом абсолютно голой. Такой невероятно красивый в своей наготе. С перекатывающимся рельефом мышц. Смуглой блестящей кожей. Он изрядно попотел, сначала позаботившись о ее удовольствие. И только потом полностью сорвался с катушек, выбивая из нее всю душу.
Проходит в ванную, чтобы немного прийти в себя. Собраться с силами. Просто набраться храбрости. Там же заматывается в халат после легкого прохладного душа. Она сегодня его уже принимала, но сейчас ей просто необходимо охладить пыл.
В комнате под пристальным внимательным взглядом немного теряется. Но начатый спектакль необходимо довести до конца.
— Выйди, пожалуйста. Я устала и хочу отдохнуть.
И это чистая правда. Поэтому даже врать не приходится.
Дан уже успел надеться. Привести себя в полный порядок и, похоже, даже в боевую готовность. Интересно, он всегда такой? Готовый в любую минуту отражать атаки пока еще невидимого врага? Впрочем нет! Нисколько ей не интересно.
— Я буду в коридоре, — зачем-то уведомляет он.
Но Лейла не слушает. Отворачивается и пытается не выдать всю ту бурю, уже зарождающуюся в душе. Наговорить гадостей на прощание не получится. Она вообще больше не в силах ничего произнести. Даже в глаза ему взглянуть не может. Расставание дается тяжело.
И он, словно заподозрив неладное, не торопится уходить. Стоит возле дверей и никак не желает облегчить ей задачу.
— Иди, уже!
Сил хватает только на эти два слова. И дверь за спиной наконец-то хлопает. Лейла оседает на пол. Но, прежде чем разрыдаться или выкинуть еще какую-то глупость, снова встает. Медленно подходит к двери и поворачивает щеколду замка.
Старается действовать тихо, но он каким-то образом слышит звук похожий на шелест пуха в траве. Стучит в дверь сначала слабо, а потом все настойчивее.
Девушка быстро добирается до телефона и звонит начальнику их службы безопасности, моля, чтобы тот оказался на территории особняка и смог ей помочь. Трубку берут после третьего гудка. А дверь уже вовсю ходит ходуном. Поэтому приходится сбежать в ванную и запереться там. Выиграть себе несколько минут.
Почему остальная охрана не приходит? Или может не смеют вмешиваться. Каким-то чудодейственным образом Дан в их доме успел приобрести значимый вес.
— Слушаю вас, Лейла Каримовна!
— Семен, вы где?
— Проверяю камеры видеонаблюдения, — осторожно отвечает он. — Есть какие-то проблемы?
— Да. Идите скорее к моей комнате. Охранник, мой телохранитель, с сегодняшнего дня покидает свою должность. Помогите ему получить расчет. В его услугах мы больше не нуждаемся.
— Это решение согласовано с Каримом Мухтаровичем?
— Конечно. Можете ему позвонить. Только поторопитесь.
— Поторопиться? — непонимающе повторяет он.
— Да. Не знаю, что на него нашло, но этот телохранитель пытается нанести мне вред.
— Он что вас ударил?! — взволновано спрашивает мужчина.
На заднем фоне слышится грохот павшей двери и топот шагов. Конечно, Лейле было бы выгоднее соврать и здесь. Но на подобный шаг она не решается. Внутри все восстает против подобного. Дан никогда бы ее не ударил. Скорее бы отрезал себе руку. Она в этом уверена.
— Поторопитесь! — вместо ответа приказывает она и сбрасывает вызов.
Голос мужчины становится ближе. Он зовет и, кажется, даже упрашивает. Хочет поговорить. И звучит искренне. Лейла затыкает уши. Прижимается спиной к холодному кафелю стены и сползает на пол. Уступать больше она не собирается. Нужно просто немного перетерпеть. Скоро придет охрана и ей поможет.
Их сумасшедшему «роману» пора положить конец. Переболеть раз и навсегда и больше никогда в подобное не вляпываться. Этот урок Лейла усвоит наверняка. Слишком больно. Слишком мучительно. Слишком смертоносно.
Под звуки борьбы, доносящиеся из комнаты, и грохот падающей мебели начинает легонько поскуливать. Но страшно становится не от того, что он уйдет. А от того, что охрана с ним попросту может не справиться. Что если он положит всех и ворвется сюда, в ванную. Присядет напротив на твёрдый холодный пол и заглянет своими невозможными глазами прямо в ее.
Сможет ли она устоять? Сможет ли оттолкнуть? Сможет ли сохранить голову холодной? Рядом с ним это редко получается. Он действует на нее как дурман. Терпкий, густой, обволакивающий. Проникающий внутрь. Отключающий все важные ключевые области в поплывших мозгах. Рядом с ним она не может думать и это факт.
Она всхлипывает сильнее, не в силах больше подавлять разрывающие изнутри рыдания.
Внезапно все смолкает. Лейла напрягается. Вытягивается на полу, как стрела, даже про слезы на мгновение забывает и старается прислушаться. Приглушенные голоса слышны слабо. Похожи на монотонный шум за стеной, сливающийся в один поток, где сложно разобрать отдельные звуки и фразы.
Но некоторые слова обостренный слух все же выхватывает.
— Дан, что на тебя нашло? — голос начальника безопасности звучит строго и удивленно. — Успокойся. Иначе нам придется вызвать полицию. Что ты здесь устроил? Чтобы у вас ни случилось с Лейлой Каримовной, ты не прав. Зачем пугаешь девочку? Ты был нанят для ее охраны, а не для того, чтобы доставлять неудобства. Послушай меня и уходи. А расход за причинённый ущерб мы вычтем из твоего гонорара.
Что отвечает мужчина, она не слышит. То ли он молчит, то ли говорит слишком тихо для ее слуха. Но через какое-то время дверь наконец хлопает. Наверное, можно выбраться из собственного импровизированного убежища, но Лейле все еще страшно.
Страшно, что натолкнется на него. Страшно увидеть суровое мужское лицо полное ненависти и неприкрытого презрения. Бесспорно, она его подставила. Быть может, даже подмочила безупречную репутацию. И безосновательно обвинила в приставании к объекту охраны.
Нужно будет потом позаботиться, чтобы данный
