он рассказывал вам, куда судьба его занесла сейчас?
— Да вот сынок письмо присылал, да я.. — Женщина замялась, словно не знала, как признаться, — Совсем старая стала, глаза плохо видят, церковнику отнесла. Ну так у сыночка все хорошо, так что зря ты за него волнуешься, дружок. Пойдем лучше что ли за стол, расскажешь мне, как дела-то у него…
— Матушка, не могу, извините, мне по делам бежать надо. Я дела сделаю, а потом мигом к вам, глазом моргнуть не успеете.
Тепло попрощавшись с женщиной, Клин поспешил к церкви.
Священник часто читал людям письма. Люди в городе Гами в целом были неграмотные, если им приходили письма, они относили их почитать священнику.
— А что, узнавали родители детей по их письмам?
— Что ж ты говоришь такое, добрый человек. Если письмо от ребенка, какой же родитель не узнает его.
— А не припомните ли, были ли в этих письмах клички домашних животных, любимые игрушки детства, может общие воспоминания или вопросы про друзей и родственников?
— Были, отчего же нет… Мил человек, ты к чему разговор то затеял? Хочешь выведать, что такого в этих письмах люди писали? Так то тайна нерушимая, я слово Девяти богам давал.
— Что вы, понимаете, я… Я мир спасаю. В смысле… Я спасаю беженцев Стебиндеса.
— Ох и горе там произошло, я слышал целый город как есть сгорел?
— В том и дело, понимаете, люди так считают, а город целехонек. Вот ищу, не приходили ли может к вам люди из Стебиндеса, не просили ли им какое письмо прочитать.
— Вот уж воистину город спасся по воле божьей!
Священник возносил хвалу, Клин терпеливо ждал.
— Может быть у вас будет немного пожертвований на мое благое дело? Поиздержался я немного в дороге…
— Много я не дам, но боги повелели делиться и помогать в добрых начинаниях. Подожди, добрый человек, вынесу тебе денег.
Выждав и получив тощий кошель, полный к тому же самых ходовых и дешевых монет, Клин от души поблагодарил священника и пошел в условленное место встречи.
Он пробрался за стену, пришел на полянку, где они условились встретиться. Остальные задерживались. Он ждал, теряя всякое терпение.
Показались лошади.
— Что так долго?
— Отпускать не хотели. Да не волнуйся, там такой прием в честь нашего приезда устроили.
— Так и что, удалось вам все узнать?
— Да, — сказал Зэбор, — Детей увозят в Генрих. Это инквизиторы, Клин. Инквизиторы забирают детей.
— Мы должны придумать, как помочь им! Они считают, это хорошо для города, потому что якобы дети присылают деньги, потому что церковь Девяти здесь все обустроила.
— Погодите, вы все это узнали из книги?
— Клин, была, была у них книга! — отчего-то рассмеялась Аштанар.
— И что, там все это было?
— Книга на воротах была, нас сразу на въезд вписали. Они это сами нам рассказали, еще и очень гордились.
— Что рассказали, что у них детей забирают? — Он опешил, — Чего ж тут хорошего?
— Они говорят, дети идут учиться, становятся священниками, важные посты занимают. Непонятно, правда, почему им так много детей, вот мы и думаем, дело в том, что инквизиторы что-то темнят про все это.
— Совершенно точно, это же инквизиторы. Они лишь тем и занимаются. А дети возвращаются в город?
— Нет, это нас и насторожило. Думаем отправиться в Генрих, разобраться, что там на самом деле творится.
— Знаете, я выяснил в общем-то тоже самое. Письма от детей, местные жители довольны, об этом не молчат, похоже люди считают, что все в порядке.
Они молчали. Затем Аштанар задала общий вопрос:
— А мы считаем, что с этим городом все в порядке?
— Я думаю, да. — сказал Клин. — Здесь все хорошо, пусть их дети живут отдельно, но это благополучный и счастливый город.
— Я думаю, нет. Раз эта традиция города обратилась жестокостью и люди, глядя на город Гами, готовы оценивать жизнь… Если есть сама традиция покупки и продажи людей, значит, не все здесь так благополучно, как нам показывают, — сказал Ян.
— Я согласна, но не знаю, как доказать это. Зэбор?
— Я еще думаю, — сказал лесовик.
Глава 9
— Мне было бы удобнее думать, если бы был пергамент под рукой.
Сказочница, воин и бард развели лагерь вокруг следопыта и сообразили ужин из остатков еды, захваченной из двух городов. Они говорили между собой сначала тихо, чтобы не отвлекать его, затем постепенно перестали стесняться.
— Да, вот, возьми, — Клин открыл торбу, стал искать пергаменты.
— О, это здесь у тебя травник?
— Да, вот он.
— Можно посмотреть?
Клин кивнул, Зэбор открыл книгу и долго изучал рецепты и списки трав с их свойствами.
— Так и знал. Клин, здесь довольно много от знаний о растениях, которыми располагает мой народ.
— И что, я теперь не должен их использовать?
— Почему же, если они полезны людям и не приносят вреда. Клин, а откуда у тебя травник?
— У девушки одной украл.
— Клин, а давай ты больше не будешь красть? — попросила Аштанар.
— Почему? — серьезно спросил Клин.
— У нас так не принято. Не зная культуры, ты можешь понести наказание, несоразмерное ожидаемому, — нашелся Ян.
— Хорошо, я не буду больше красть.
— Так кто была та девушка? — продолжил расспрашивать Зэбор.
— Знахарка из полевого лагеря, куда я попал когда-то.
— Чей был лагерь?
— Знамена и люди были из Трагсруда…
— Трагсруд контролируют бальты, откуда там быть лесным знаниям?
— Да не знаю я! — отчаянно воскликнул Клин.
— Нужно найти ее. Можешь предположить, где та знахарка может быть?
— Нет. Я ушел, потому что, ну потому же, почему уходил из Стебиндеса. Опасно стало, понимаете? Я с тех пор не слышал о ней, не знаю, жива ли она.
— Понятно. Ян, можешь пожалуйста
