— Что, хватит? — усмехнулся я.
— Убойные у тебя «Колобки», что ни говори. А вот «Косы» надо еще править. Ничего, после смотра дожмем.
Я подошел к Ирэн и бегло провел ладонью в нескольких сантиметрах от ее тела. Не поранил, а то все-таки зацепил пару раз.
— В порядке. Отлично.
Сейчас, судя по рубиновому цвету моих барьеров, у меня был пятый ранг. На один больше, чем у Ирэн, но иногда это могло сыграть фатальную роль. А калечить девицу накануне ответственного мероприятия мне не хотелось.
Она выпрямилась и вытерла рукавом куртки вспотевший лоб.
— На сегодня хватит. У меня уже ноги отваливаются. Домой?
— Ага, — с готовностью согласился я. Да и есть хотелось ужасно. Ибо кое-кто сожрал и все мои печеньки.
— Хороший бой, — выровняв дыхание, сказала Ирэн. — Так бы на поединке…
— Слушай, а почему тогда ты не применила ментальные заклинания?
Девушка отвела глаза. Не ответила.
— Ир?
— Хотела победить в честном бою. Я же знала, что ты не был подготовлен к сражениям. Матильда сказала тогда, что у тебя большие пробелы во владении заклинаниями. И я подумала, что победить тебя при помощи того же «Алконоста» будет слишком просто. Точнее, сначала я хотела им воспользоваться, но потом… Передумала.
— И что в тебе взыграло? Гордыня или человечность?
— Даже не знаю, — улыбнулась девушка. — Но знай я тогда, на что ты способен… Пощады бы ты точно не дождался!
— Я едва тебя не угробил.
— Сама виновата, — удивила ответом Ирэн.
— Ты как-то легко это приняла.
— Нет, — девушка покачала головой. — Совсем не легко. Я ненавижу проигрывать. И еще болезненнее проиграть тому, кто просто взял и научился шарахать чистой силой, в то время как ты годами оттачивала заклинания для экономии энергии. Придумывала эффективные связки, искала способы применять их удачнее… А потом появился непонятный парень, который ни черта не умеет, но которому дается все слишком легко. Мне было ужасно обидно, Миша.
— Выходит, у тебя есть все поводы меня ненавидеть.
— Я не ненавижу. Мир несправедлив. Ко всем. Кто-то посчитает, что мне повезло родиться с красивой мордашкой и серебряной ложкой во рту. Кто-то посчитает, что я всего этого не заслужила, хотя я и не выбирала в какой семье родиться. Так же и с тобой — не думаю, что ты выбирал свою силу. И всегда найдется тот, кто проявит несправедливость по отношению к тебе. Это неизбежно.
Признание Ирэн здорово меня удивило. Я видел в ней стервозную ухоженную куклу, наделенную даром. Да, кукла красивая, даже очень. Да, шестой ранг и редкие для одаренных способности менталиста. Все это было при ней, но раньше, глядя на Ирэн, я не мог отделаться от ощущения искусственности. Пообщался — и как пластик пожевал.
Оказалось, я все же ее недооценил. Хотелось бы верить, что сейчас она не играла со мной и говорила искренне.
— Вижу, ты и правда многое переосмыслила.
— Было время, пока ты лежал в отключке. И знаешь… — она подняла на меня огромные карие глаза. — Я благодарна небесам за то, что столкнулась с этой несправедливостью при таких обстоятельствах. Дома, под присмотром… и с тобой. Ведь все могло бы получиться гораздо хуже и опаснее.
— Согласен. Было… волнительно.
Мы замолчали. Я хотел как-то подбодрить ее, поощрить за откровенность, но… не понимал, как. Не то чтобы общение с противоположным полом давалось мне трудно. Скорее наоборот — я еще в прошлом мире легко находил с девчонками общий язык. Но сейчас все было иначе. Серьезнее. Ценнее. В мире аристократии важны были не только дела, но и слова.
— Я благодарен тебе за откровенность, Ир. Правда. И мне очень приятно, что мы больше не враги.
— До испытаний.
— До испытаний. Обещаю, что не заставлю тебя сдавать…
Я не успел договорить. Ирэн прильнула ко мне, обхватила руками за шею и впилась своими губами в мои. Пахнуло духами — букетом весенних цветов. Всего миг — и она отстранилась, смущенно потупив глаза.
— Что это сейчас было? — ошарашенно спросил я.
— После испытаний шанс может и не представиться, — тихо, все еще глядя себе под ноги, ответила Ирэн.
Напряжение нарастало. Черт, я должен что-то сказать. Как-то разрядить обстановку.
— Надеюсь, ты целуешь не всех, кто устроил тебе моральный катарсис? — улыбнулся я.
— Только тех, кто спасает меня от смерти. Извини, это было неуместно…
— Я не против.
— Значит, я все же тебе нравлюсь?
— Нравишься. Особенно вот эта версия Ирэн, после поединка.
— Мне тоже больше нравится этот Миша. Не знаю, что с тобой случилось после отлучки домой, но ты вернулся другим.
Интересно. Я не замечал.
— Что изменилось?
— Ты словно повзрослел. Посерьезнел. Стал похож на… мужчину. У тебя в глазах что-то поменялось. Даже благодать теперь фонит по-другому. Я почему-то ощущаю ее иначе.
Я пожал плечами. Мне очень хотелось верить Ирэн, но я не был готов рассказывать ей о родовом источнике и своих детективных изысканиях. В лучшем случае поймет превратно, в худшем — может разболтать.
— Видимо, участие в перестрелке меняет людей, — усмехнулся я.
Ирэн поежилась и прильнула к моему боку.
— Пойдем домой, — попросилась она. — Что-то сегодня совсем холодно. А я набегалась, вспотела. Стужа пробирает.
Я приобнял ее и повел по тропе к дому. Отсюда особняка даже не было видно. Далековато мы забрались, к самым границам приусадебных владений Матильды. Но за забором можно было чувствовать себя в относительной безопасности.
— Миш…
— М?
— И все-таки… чего ты от меня потребуешь?
— Однажды ты спасешь мою задницу.
— Фу как грубо! — она рассмеялась и шутливо ударила меня кулачком в грудь. — У вашего сиятельства просто отвратительные манеры! Хотя если подумать… Потому ты мне и нравишься.
— Любишь плохих парней?
— Сильных парней. Тех, кто сильнее меня.
Так вот в чем дело. Я улыбнулся. Ирэн так старалась подчеркнуть свои независимость, силу и недоступность, а на деле оказалось… Что ж, видать, всякой даме нужен рыцарь. Правда, в этом случае у барышни самой забрало частенько падало.
Я не знал, что она себе надумала, но принял это ухаживание. Пусть все идет как идет. Руки распускать сейчас точно не время — мало того, что можно запустить ненужные слухи, так еще и экзамен на носу. Кроме того, неизвестно, как отреагирует Матильда, узнав, что ее воспитанница позволила себе недвусмысленные вольности.
Мы пробирались вдоль забора, и здесь тропа обрывалась. Вдоль обрыва тянулась каменная лестница — надежная, но без перил.
