запасной план. Если я не остановлюсь, он пустит оружие в ход. Может, пробьет шины. Может, направит дуло на жирафов. Или на меня — и плевать, что он там рассказывал про ценность человеческой жизни.
Пистолет отвлек меня от грез о богатстве и сделке с дьяволом, и этого времени хватило, чтобы я успел обдумать, как мои — наши — следующие шаги повлияют на весь исход дела. Хоть я и не рисковал отводить взгляд от пистолета Персиваля Боулза, но краешком глаза заметил, что Старик снял дробовик с подставки. Время шло, мы ехали вровень по пустому шоссе, а будущее зависело от того, какую судьбу я нам сейчас изберу. Свобода выбора порой опасней планов, а стратег из меня, как вы знаете, всегда был неважный. Я понимал: если заторможу, добром это не кончится. Но если продолжу путь, может быть еще хуже.
А пока я думал, какое решение принять, нервно ерзал на сиденье. И доерзался до того, что пачка банкнот высунулась из кармана и купюры зашелестели на ветру. Тут-то Старик их и заметил.
Он потянулся ко мне и схватил деньги.
По его печальному взгляду я сразу понял: он знает, что это за сумма и откуда она взялась. Я уже был готов к тому, что Старик ткнет дробовик мне в висок. Но нет: не сводя с меня глаз, он вышвырнул пачку купюр в окно, и они разлетелись, влекомые ветром. Я не успел даже вскрикнуть или расстроиться. Потому что следующий миг стал решающим.
Слева от меня поигрывал пистолетом и новой пачкой банкнот дьявол во плоти, а справа, сжимая в руках дробовик, сидел Старик, полный праведнейшего гнева. Пришел черед решать, на чьей я стороне.
Но тут, впервые за всю мою жизнь, невозможность принять решение сама по себе оказалась верным решением.
Потому что план циркача тоже имел изъяны, с которыми пришлось столкнуться в самом что ни на есть буквальном смысле. На пригорке впереди появился лесовоз. Водитель циркового фургона ударил по тормозам и попытался встать позади нас. Вот только он не разглядел, что за нами уже едет автомобиль. С дороги, ведущей на ферму, на шоссе повернул седан: он то появлялся в зеркале заднего вида, то прятался. Это тоже был «паккард», а за рулем сидела дама. Заметив его, я нахмурился: неужели Рыжик? Я что, сумел призвать ее одной силой мысли? Но нет: автомобиль оказался коричневым, а после я разглядел за рулем старушку в вязаных белых перчатках и шляпке. Она так близко подъехала к нам, засмотревшись на жирафов — Дикаря, глядевшего в одну сторону, и Красавицу, устремившую взгляд в другую, — что и сама не замечала, что происходит, но, что самое страшное, даже жирафы ни о чем не подозревали: Дикарь до опасного сильно высунулся над дорогой.
Водитель лесовоза засигналил.
Водитель циркового фургона ударил по тормозам.
Пистолет Боулза упал на пол.
Дикарь — хвала небесам! — спрятал-таки голову в вагончик.
Старушка за рулем «паккарда» тоже резко затормозила. Но было уже слишком поздно: цирковой фургон ну никак не мог встать позади нее. Лесовоз уже летел на нас. Водителю Боулза оставалось только одно: он вывернул руль влево и вылетел, миновав заросли высокой травы и деревья, прямо на рельсы. Удар был такой силы, что мы отчетливо услышали, как лопнули все четыре шины — хлоп, хлоп, хлоп, хлоп! — а следом с оглушительным воем гудка — би-би-биииииииииип — мимо нас проехал лесовоз и скрылся из виду.
Меня била такая сильная дрожь, что пришлось сбавить скорость. Когда старушка на «паккарде» обогнала нас, лицо у нее было белое от страха, да я и сам наверняка выглядел ничуть не лучше. И только когда железная дорога, точно сжалившись над нами, начала уходить в сторону, я взял себя в руки и поднажал на газ. Старик по-прежнему крепко сжимал дробовик и внимательно следил за дорогой. Я боялся взглянуть на него, боялся прочесть его взгляд. Мне хотелось объясниться. За всем, что случилось, стояла правда бродячего мальчишки, но как ее перескажешь? Я и сам ее толком не осознавал. Только и мог, что бормотать: «Это не я… я б ни за что…»
— Это вся сумма? — уточнил Старик, даже не взглянув на меня.
— Да, — солгал я, не решившись — даже тогда! — расстаться с золотой монеткой, которую по-прежнему сжимал в кармане.
Несколько миль мы проехали молча. Когда по пути стали попадаться указатели на Мемфис, Старику, все еще державшему оружие на коленях, волей-неволей пришлось на меня посмотреть. А мне оставалось лишь ждать своей участи. Я был уверен: с билетом до Калифорнии придется распрощаться, а еще догадывался, что он захочет передать меня местному шерифу, а этого-то я, обремененный своими собственными тайнами, никак не мог допустить.
Впереди замаячил въезд в город.
Я сбавил скорость.
— Не тормози, — осадил меня Старик. — Нам надо объехать стоянку этих мерзавцев и распрощаться с ними навсегда. Если красавцы не станут возражать против скорости, мы уже через четыре часа будем в Литл-Роке.
Я не вполне понимал, к чему он клонит.
— Так мы не будем останавливаться?
— Не тормози, — повторил он.
Вот так вот в мгновение ока он избавил меня от остановки в Мемфисе. Вот только на моих лживых, подлых плечах все еще лежала ответственность за стариковский бесценный груз. «И почему он не вышвырнет меня из кабины, пока есть такая возможность?» — подумал я. Неужели планирует отомстить мне по пути? С каждой секундой я только сильнее терялся в догадках, а ведь впереди меня ждало еще добрых четыре часа, за которые можно не раз прокрутить в голове все жуткие финалы сегодняшнего дня вкупе с последствиями, а заодно и поразмыслить о словах Боулза, назвавшего Старика убийцей.
Мало того, когда мы проехали мимо стойки торговца фруктами, нам навстречу вырулил зеленый «паккард». Подул ветер, и у ног Старика что-то зашелестело. Я оглянулся посмотреть и увидел вчерашнюю газету, купленную им в Чаттануге.
Вот только «вчера» миновало.
Наступил мой день рождения.
Мне сравнялось восемнадцать.
«Сан-Диего дейли транскрипт»
11 октября 1938 года
ТРИУМФ ПЯТНИСТЫХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ
Сан-Диего. 11 октября (спецвыпуск). Любители животных со всей Южной Калифорнии затаили дыхание, предвкушая встречу с первыми жирафами в этих краях! На празднике по случаю дня рождения зоопарка Сан-Диего его глава, миссис Белль Бенчли, объявила, что автовояж двух длинношеих жвачных через всю страну «идет по расписанию».
По словам мистера Райли Джонса, сотрудника зоопарка, который недавно прислал директрисе телеграмму из Теннесси, путешествие обходится «без приключений»…
***
— …Дедуля!
Кто-то
