кого-то из гимназии.
— Кстати, не хотели бы познакомиться с господином Лорье? — поинтересовался кто-то из парней. — Быть может, у него будет время лично поприветствовать победителя олимпиады.
Меня пытаются унизить. Здесь было две вещи, указывающие на это: то, как сказано «победитель олимпиады» — с уничижительной интонацией, насмешкой, словно это не заслуживало никакого уважения. И то, что у господина Лорье «быть может» будет время познакомиться со мной. А быть может и не будет.
Чего гадать, они хотят, чтобы ты как собачка сейчас бегал за ними с надеждой завести знакомства с их родом. Унижаться ради шанса вступить в их род. Дать прочувствовать ту толику власти этим подневольным, которой обладают они.
Чем меньше люди, тем больше они хотят тыкать своими возможностями.
— Не думаю, что мне интересно, — ответил я, спокойно осматриваясь.
— Вам не интересна встреча с господином Лорье? Или хотите сказать, что он для вас слишком незначителен? — сразу прищурился главный из этой группы. — Вы этим оскорбляете не только его, но и нас.
Адекватными выглядели только девушки, которые начали сторониться парней. А я просто пытался понять, насколько надо быть глупыми, чтобы на ровном месте искать конфликт. Они пытаются пародировать взрослую жизнь, которую видели у старших? Выглядит жалко.
— Я, кажется, уже ответил на ваш вопрос. Если позволите, на этом я покину вас, — решил я свести к минимуму общение с этими непонятными личностями.
Они не аристократы, а значит определённые нормы им будут не писаны, что делает их менее предсказуемыми. А сейчас мне меньше всего хотелось каких-либо проблем с другими людьми. Не хочу выступать клоуном на местном вечере.
— А если не позволим? — услышал я голос другого идиота, когда уже разворачивался. — За такие слова я могу вызвать вас на дуэль в защиту чести.
Я уже собирался уходить, оставив его слова без ответа, когда неожиданно для себя обернулся и выдал ему в лицо:
— Свой мокрый подгузник на защиту чести вызови, чушка.
Внезапная вспышка злости заставила их на мгновение потерять дар речи. Я же попытался уйти подальше, когда мне на плечо положили руку.
— ТЫ! Я…
Движение локтя, и вся остальная фраза исчезла в хрусте ломающегося с чавкающим звуком носа. Неудавшегося дуэлянта поймали его же товарищи, не дав тому свалиться навзничь. Небольшая неразбериха и шок среди идиотов позволяют мне спокойно покинуть это место, пока все присутствующие заняты своими делами, не обращая внимания на лёгкую потасовку.
Я не понимаю тягу людей возвыситься за счёт унижения, как они считают, более слабой жертвы. У нас в космодесанте это считалось бесчестием, пытаться показать свою силу, вызывая на дуэль заведомо более слабого противника. Ничего хорошего это о тебе не говорило. Здесь же…
Общество, которое уже гниёт, погружаясь в хаос. С таким подходом людям здесь ничего хорошего не светит. И аристократия, которая должна быть проводником воспитанности и знаний в массы здесь выполняла противоположную функцию.
Но если я думал, что на этом вечер внезапных и не самых приятных встреч закончится, то очень сильно ошибался.
Покинув место стычки и вернувшись под крышу, я постарался углубиться и затеряться в толпе, насколько это в принципе было возможно, учитывая, что моя форма была едва ли не чёрным пятном на белом фоне. И тем не менее я остановился около стола с закусками.
Я не беспокоился по поводу подневольных аристократа. Такие мелочи не могли вызвать какой-либо другой эмоции кроме раздражения. Благо я открыл для себя удивительный способ заесть то самое раздражением чем-то вкусным, что было представлено в этом месте широким выбором.
Попробовал одну закуску, взял другую, третью, наблюдая косым взглядом за той стороной, откуда пришёл. Возможно, скоро они будут искать меня, чтобы попытаться вызвать на дуэль, но…
— Я прошу прощения… — раздался за моей спиной тихий и мягкий, слегка застенчивый голос.
Который мне был очень знаком, пусть в голове сразу и не всплыло, где я его мог слышать. Но даже вспомни я, кому он принадлежал, бежать куда-либо было уже поздно — меня поймали с поличным.
Когда я обернулся, та самая закуска во рту едва не встала у меня поперёк горла, стоило мне увидеть внезапного собеседника.
Девушка, напротив, выглядела не менее удивлённой, однако в отличие от меня, желающего любой ценой избежать подобной встречи, она будто ждала её и была очень даже рада. И лицо девушки стало светлее в тот миг, когда она узнала меня.
Между нами повисла тишина, через которую не пробивался даже гул зала. Мы словно оказались в своей микровселенной, отделённой от остальных. Только я, да она.
И эту тишину первой нарушила незнакомка-охотница.
— Рада вновь встретиться с вами, мистер незнакомец, — с придыханием поприветствовала меня юная аристократка, пытаясь сдержать рвущуюся наружу улыбку, что получалось у неё не очень. — Не ожидала вас встретить здесь…
— Я тоже рад вновь вас видеть в добром здравии, госпожа Голд… — пробормотал я.
Надо было отказаться от приглашения.
Глава 23
Мы смотрели друг на друга несколько секунд. И если я смотрел сквозь неё, пытаясь просчитать последствия подобной встречи, девушка, напротив, разглядывала меня, будто пыталась запомнить моё лицо в новом образе.
Она первой улыбнулась, протянув мне руку.
— Мы так и не представились в прошлый раз. Меня зовут Алианетта Голд. Можете звать меня просто Алианетта.
Девушка была одета в бежевое платье, по которому расходились узоры серебряных листьев. Не сравнить с моим нарядом, который теперь выглядел убогим.
— Грант Роковски, — ответил я на её рукопожатие.
— Грант Роковски… — протянула Алианетта. — Я и подумать не могла, что вы учитесь в гимназии Гагарина, Грант. Буду честной, я искала вас.
— Искали?
— Хотелось поблагодарить своего спасителя, — скромно улыбнулась она, потупив взгляд. Хорошо отыгрывает. Даже щёки зарумянились. — А вы сбежали, так и не представившись.
— Вы преувеличиваете, Алианетта. Вы отлично справлялись.
— Ох, прошу вас, — отмахнулась она хихикнув. — Первый раз с той иллюзией, а во второй раз тогда на мосту. Два раза меня чуть не стало и два раза вы смогли мне помочь.
— Кстати, как вы? — поинтересовался я. От вопроса она будто стала светлее.
— Как видите, на ногах, — улыбнулась Алианетта, приподняв подолы своего платья и показав свои открытые туфли. Шрамы ещё были видны. — Так что я должна вам, Грант. И знаете, это ведь странно…
Она склонила голову вбок, коснувшись пальцем подбородка.
— Обычно все хотят выделиться перед домом. И тем более сделать его должником. А вы просто сбежали, пытаясь скрыться. Почему? Есть что скрывать?
— Были свои обстоятельства.
— Если у вас проблемы с законом, я могу…
— Всё не настолько плохо, — покачал я головой.
Всё ещё хуже.
— Раз вы так говорите… Как бы то ни было, я рада встретить вас здесь. Вы пришли с кем-то?
— Меня пригласили благородные Шнейрденты.
— А вы… — её вопрос был понятен без пояснений.
— Нет, я не работаю на них. Просто меня пригласили как друга их будущего кандидата.
— Это… благородно с их стороны, — кивнула Алианетта. — Обычно они не проявляют такой доброты, но видимо ваш друг очень заинтересовал их. Это, как я понимаю, тот высокий юноша, на котором висит юная Нэвия?
Висит? Довольно грубо, но думаю, между собой им позволено так обращаться.
— Да, это он.
— Я слышала о нём. Грог, если я правильно помню. Говорят, он хороший охотник, спас её брата, — её взгляд стал внимательнее. — Вижу, вы знакомы с ним очень хорошо.
Намёк на наши способности в охоте?
— Росли на одной улице.
Алианетта уже хотела было что-то ответить на это, когда внезапно смолкла и перевела взгляд мне за спину. Я тоже обернулся, чтобы лицезреть уже не шестёрку, а четвёрку парней, которые не могли успокоиться. Вижу, девушки поступили мудрее, решив держаться подальше, но парни не обладали такой же хорошей интуицией и умом, как их спутницы. Однако, увидев меня рядом с благородной, их пыл явно поубавился.
— Вы что-то хотели? — тон девушки, как и её лицо стало в то же мгновение ледяным, и гости, кажется, забыли, зачем они вообще подошли к нам. Четверо парней начали переглядываться, бросая больше всего взглядов на своего главного, который теперь неуверенно переминался с ноги на ногу.
Мне было интересно, что победит, страх или обида.
— Я… Я прошу прощения, госпожа Алианетта,
