— Тут я, увы, не смогу вам помочь. По крайней мере, не сейчас. Пока же…
Прошу вас, выбирайте себе по вкусу.
Призрак указал на высокий платяной шкаф. После всего того, что я успела увидеть в необычной комнате, я уже не опасалась получить вместо платья побитую молью тряпку и потому смело распахнула дверцы.
Платьев было немного. Всего с десяток. Но что это были за платья… Любая модница отдала бы десяток лет жизни, чтобы владеть хоть одним из них.
Живые эльфийские наряды! Вот что скрывалась за резными дверцами шкафа. Я и слышала-то о них только в той, королевской жизни. А видеть, так и вовсе не видела ни разу — эльфы не продавали наряды своих аристократов ни за какие деньги.
Не смея снять с плечиков хоть одно, я осторожно провела кончиками пальцев по чуть теплому эльфийскому шелку. Плотному и одновременно необычайно легкому. Чтобы носить такие платья, надо было обладать идеальной внешностью островитян. Эльфийский шелк, который шел на них, не прощал фигуре ни одного изъяна.
Касаясь невесомых нарядов, я понимала, что некогда меня безбожно обманули, продав за ненормальные деньги ткань на мою особую юбку. Теперь-то я видела, что она ничего общего не имела с настоящими эльфийскими тканями. Ну, или мне подсунули какой-нибудь эльфийский мешок из-под картошки под видом шелка. Улыбнувшись подобному сравнению, я наконец решилась снять с плечиков одно из платьев, которое привлекло мое внимание больше остальных. Черный как сама ночь каскад струящихся воланов как ничто гармонировал с сапфировыми крыльями моей бабочки. Но, увы, это оказалось платье с открытой спиной. Даже не говоря о том, что оно бы взорвало чувства всех, кому знакомо слово «приличия», у меня была своя причина с сожалением вернуть черное чудо в шкаф. Та самая причина, которую так и не сумела свести Орта с моей кожи.
— Разумно, — сказал Лемок, о присутствии которого я совершенно забыла. — Ни к чему так громко объявлять о вашем происхождении. Это может повлечь за собой множество проблем.
— Вы знаете?! — ахнула я, едва не рухнув на пол вслед за фиолетовым платьем, которое выскользнуло из моих вмиг ослабевших пальцев.
— Разумеется, — спокойно кивнул призрак. — Я слишком долго смотрю на этот мир, чтобы не научится замечать такие вещи. А вы и не скрывались особо.
— О, боги! А Густав? Густав тоже знает?!
— Нет, конечно, — пожал плечами Лемок. — Кто он такой, чтобы я делился с ним своими открытиями?
— Покойный местный король?
— Мало того что давно покойный, так еще и местный, — поморщился призрак. — Не тот собеседник, которого бы мне не хватало. To ли дело вы.
Я оставила эту ремарку без комментариев. Слишком велики были сначала ужас, захлестнувший меня при известии о том, что мое инкогнито раскрыто, а потом облегчение, что это все же не так.
Стараясь восстановить ровное дыхание, я перебирала эльфийские платья, рассматривая тонкие детали и волшебную работу скорее всего давно покойных мастеров.
«Что-то слишком много дел у меня появилось в последнее время с покойниками, — мелькнула в голове бредовая мысль. — Как бы самой к ним не присоединиться незаметно».
Я достала из шкафа роскошное платье цвета морской волны и провела рукой по гадкой ткани. Она струилась. Нет, не так. Она Струилась. Складывалось реальное впечатление, что лиф, плотный и узкий, стекает к полу медленными потоками, словно внезапно обленившийся и загустевший водопад.
— Хороший выбор, — вмешался Лемок. — Та, для которой его когда-то шили, была так же прекрасна, как вы.
Я подавила инстинктивную дрожь, пробравшую меня при мысли о давно покойной хозяйке чудесного платья.
— Не задумывайтесь, — снова напомнил о себе призрак. — Такие вещи у островитян передаются по наследству. Она предпочла бы, чтобы его носили вы, а не бездушные плечики в забытом шкафу.
Я стряхнула неуместную меланхолию и взялась за шнуровку корсета.
— Отвернитесь.
— Мне все равно придется немного помочь вам, — мягко проговорил Лемок.
— Когда мне потребуется помощь, я о ней попрошу, — вежливо, но твердо заявила я.
Эльф не стал спорить. Он спланировал в угол комнаты и демонстративно отвернулся к стене. Я привычно окинула стены пристальным взглядом, Но никаких непрошенных соглядатаев не заметила и спокойно развязала шнуровку.
— Кстати, почему об этом месте никто не знает?
— Почему вы решили, что никто не знает? — не оборачиваясь, усмехнулся Лемок.
— Я знаю.
— А кроме вас?
— На островах знают. Если еще не забыли. Но это вряд ли. Вы первая переступили этот порог за последние сто сорок лет.
— Удивительно, что Густав не рассказал об этом месте своим любимым потомкам. Только эти платья стоят больше, чем дворец со всем содержимым.
— Вы преувеличиваете. Но людям такие вещи действительно не отдают. Красота должна принадлежать тем, кто сможет ее оценить. Те же платья… Вы сейчас заметите, они сами ложатся по фигуре владельца. А теперь представьте себе какую- нибудь раздобревшую от жирной пищи и постоянных родов жену богатого барона в таком наряде.
Фантазия живо нарисовала мне нежно-зеленую ветчину с перетяжками там, где у женщин бывает талия.
— Конечно, — светским тоном продолжал Лемок, — Есть и другие наряды. Те, которые корректируют фигуру, освежают цвет лица и так далее. Но это привилегия островитянок. В конце концов, именно они платят своей силой за то, чтобы такое вообще было возможно. Что же касается Густава, то он, конечно, не замедлил бы разболтать об этой комнате всем, кто смог бы его услышать, но он ее не видит. Даже если бы он вошел в ту стену, через которую прошли вы, то вышел бы из противоположной стены. Пространство этой комнаты просто не существует для всех, у кого нет хотя бы искры Дара.
— To есть герцог ла Вейн…
— Смог бы. Но для этого ему надо знать, как и куда. А мы же с вами ему не скажем?
— Не скажем, — улыбнулась я, подумав, что очень неплохо иметь во дворце убежище, в которое не пролезет ни один чертов стражник, не говоря уже про настырного Густава.
— Позвольте мне помочь вам, — снова предложил Лемок. — Застежки довольно хитрые. По незнанию можно и перепутать.
Я как раз пыталась понять, который из нащупанных на спинке крючочков относится к какой петельке, и страшно боялась как-нибудь повредить чудесную ткань. «Все равно ничего интересного он уже не увидит!» — решила я, поправляя платье на груди. Мне оставалось только свести вместе две половинки спинки.
— Хорошо. Подскажите, вот это я правильно застегиваю? — я щелкнула ногтем по поставившему меня в тупик крючку и замерла в ожидании ответа.
Но призрак молчал. Помянув недобрым словом посмертный маразм и сопутствующую ему забывчивость, я извернулась и посмотрела на призрака через плечо.
