— Я знаю, — почти ласково ответил мужчина и пожал плечами: — Это обратная сторона любви. Я тоже испытал это.
Он приблизился и коснулся моей щеки.
— Я любил дядю как родного отца, но Марэн никогда не видел во мне наследника. Только ошибку его сестры. Позор семьи! Он даже нанял убийц, чтобы избавиться от меня. Да и для матери я был лишь разменной монетой. Козырем, который можно разыграть в нужный час, чтобы обрести больше богатства и власти. Билойю я презираю ещё сильнее! Потому мне нравится мысль ещё раз насладиться смертью Марэна… Вместе с ним исчезнет та женщина. И Демен, которого не могут сдержать эти слабаки-ароны. А также в пламени бесследно растает одна дерзкая леори.
Положив ладонь мне на шею, Энтон притянул меня к себе и впился в губы. И выругался, когда я укусила его.
— Ты сумасшедший, — сплюнула я и, зная, как выгляжу, холодно засмеялась: — Уверен, что твоя ненавистная любовь к Марэну именно родственная?
Отступив, эрр вытер окровавленный рот и криво ухмыльнулся.
— Не двигайся, Аксирлия Лардаг. Не моргай. И не дыши.
Вынув из кармана пузатый пузырёк, эрр с размаху метнул его мне под ноги. Раздался звон стекла, и по полу зазмеилось обжигающее пламя.
— Передавай привет своему отцу, — расправляя крылья, бросил эрр. — Пусть простит мне долг в два серебряных, которые я так и не успел отдать.
Я хотела закричать, проклясть его, но не могла и вдоха сделать. Удушье убивало быстрее, чем это сделал бы дым. Я понимала, что вот-вот потеряю сознание. Навсегда! А Энтон получит всё, к чему стремился. И безнаказанно займёт место Повелителя Крылатых.
Полумаска надёжно скроет подмену, и никто никогда не узнает, как страшно погиб Демен.
В груди похолодело, по щеке поползла слеза. Я уже ничего не видела, кроме бездонной пропасти под названием смерть. Стояла на обледеневшем краю и знала, что вот-вот поскользнусь и упаду. Хлопок возвестил о том, что сила амулета Марэна иссякла, а его личина исчезла. Последние крохи магии таяли быстрее искр от костра.
Было жаль, что я так и не попыталась изменить этот мир. Не сумела повлиять на отношение к метаморфам.
И ещё сильнее жгло понимание, что я не прочувствовала в полной мере вкус поцелуя Демена. Если бы я могла вернуться в тот момент, тот обняла бы Крылатого и отдалась влечению. Прижалась к груди и, закрыв глаза, послушала, как бьётся его сердце. Сказала бы, что у меня точно такое же, поэтому между нами больше общего, чем я допускала.
А ещё мне всегда хотелось потрогать его крылья и ощутить кончиками пальцев мягкость перьев. Это желание было настолько сильным и ярким, что казалось, я уже чувствовала их. Будто достаточно было лишь представить.
Глава 46
— Дыши. — Властный голос прорвался сквозь пелену забвения и разорвал её, будто свежий ветерок разогнал застывший туман. — Дыши, я сказал! Не смей умирать, Лилеа. Живи!
«Меня не Лилеа зовут», — хотелось ответить, но получилось лишь застонать.
И тут спина похолодела. Энтон же приказал мне умереть… Но я не подчинилась? А как же магия истинного имени?
Я распахнула глаза и изумлённо уставилась на Демена.
Повелитель стоял на коленях и, удерживая меня в объятиях, смотрел так, что в груди всё переворачивалось от ужаса и надежды. К горлу подкатил ком, и я замотала головой. Да быть не может! Он же назвал меня вымышленным именем, а своего я не сообщала.
Судорожно втянув воздух в пылающие лёгкие, закашлялась.
Эрр прижал меня к себе и огладил плечи.
— Хвала создателю!
Вокруг нас клубился чёрный дым, в выбитом окне торчали доски и колыхались тлеющие занавески. Пол был усеян сверкающими осколками.
— Не так… — прохрипела я.
— Что не так, Лилеа? — глубоко вдохнув, тихо уточнил Демен.
— Меня зовут… — начала я.
— Не важно, — оборвал он и сильнее вжал меня в своё тело. — Под какими бы именами ты ни скрывалась, какие бы лица ни надевала, я узнаю тебя.
Я всхлипнула и зажмурилась, а по щекам скользнули обжигающие капли. Кусая губы, я пыталась придумать логичное объяснение происходящему, но иначе чем чудом назвать это была не в силах.
Вдыхая наполненный дымом воздух, я несмело протянула руку и взялась за лацкан сюртука Повелителя. Будет неправильно прижаться к мужчине? Кто он и кто я? Мы будто небо и земля, такие разные. Под ладонью я ощутила биение сердца эрра. И вспомнила свои сожаления, которые мучили меня на краю пропасти под названием смерть.
Тогда мысль казалась пронзительно острой и чистой, но сейчас я снова была метаморфом. Низшим существом в объятиях Крылатого. Я медленно разжала пальцы, и плотная ткань выскользнула.
Демен — сильнейший маг Сорэндо. Под его началом служат и метаморфы. Наверняка он знает какое-то средство, чтобы притупить магию истинного имени.
Когда я решила для себя самый странный вопрос, то дальнейшие рассуждения потекли полноводной рекой.
— Вот как? — опуская ресницы, прошептала я. — Выходит, ты с самого начала знал, что мне приказано сделать. Но почему же терпел всё, что я вытворяла?
Краснея, вспоминала, как обливала его водой. Прочие проделки одна за другой вставали перед внутренним взором.
— Ах да… Подыгрывал, чтобы усыпить бдительность Билойи и её приспешников. Я была наживкой и для тебя. Это всё объясняет.
— Ты зачем вернулась? — сурово перебил он. — Почему подвергла себя опасности?
Хмурясь, поддерживал так бережно, будто я — ценная хрупкая ваза.
— Я всегда возвращаюсь туда, откуда меня выбрасывают, — холодно ответила я и покосилась на него с осуждением. — Хотя бы для того, чтобы спросить, за что меня вышвырнули в окно!
Он усмехнулся и покачал головой:
— Неужели ты думала, что я не позабочусь о том, чтобы тебя поймали?
— Ты бы лучше побеспокоился о сохранности крыльев, прежде чем в одиночку сражаться с аронами! — возмутилась я.
— Ого! — Он помог мне подняться. — Что я вижу? Неужели ты так беспокоилась обо мне, что решила спасти? Маленький дерзкий метаморф полез в драку с Крылатыми ради одного из них? Ты же так нас ненавидишь…
— Это не так, — вырвалось у меня, и я снова почувствовала, как краснею.
Демен приподнял бровь.
— Кто-то удостоился чести быть особенным?
Я поспешила исправить ситуацию.
— Одного я ненавижу больше других! — И пылко проговорила: — Однажды Энтон появился на пороге нашего старенького замка и попросил моих родителей о помощи. Притворяясь больным, нанял моего отца, чтобы тот якобы отдал долг ростовщику. Папа принял внешность эрра и погиб от рук разбойников. Когда я узнала правду, то возненавидела Крылатого… Но было уже поздно.
