есть кто-то умный и не замороченный!
Проводили мы Сашу, зашли домой, и Вовка торжественно развернул передо мной кусок брезента.
— Ва-а-ау…
Правильное оружие всегда выглядит красиво. Я не знаю, почему. Эргономика?
— Подержи. Какая она удобная!
Знакомая песня. Конечно, удобная. Для мужика под два метра ростом и с такой вот физухой. Я больше минуты эту шпагу на весу удерживать не могу. Да, я нежная пеночка, и собираюсь ей оставаться. Нет, я, конечно, подержу…
— Для меня — тяжеленная, даже не уговаривайте.
— Да ты посмотри! — Вовка начал активно показывать мне, как здорово и прочее.
— Ой, люстру не отруби! Слушай, пошли в школьный двор, там рядом со стадионом спортплощадка есть, помашешь? Только замотай, мало ли.
— Надо будет чехол ей сшить.
— Сошью.
Моя (ну, в смысле — в которой я училась) восемнадцатая школа стоит на самой горе, на макушке Юбилейного, в одну линию с магазином-стекляшкой и областной клинической больницей. Школьный стадион ниже учебного здания на две широких земляных террасы. А вот на одну ступеньку ниже, между собственно школой и стадионом, как раз и находится спортивная площадка.
Тут есть площадка для мини-футбола (огороженная забором из крупной рабицы, продранной в нескольких местах), заржавленная металлическая конструкция для лазанья высотой метров в шесть, совершенно скрытая бурьянами полоса лабиринта для бега из металлических труб, а ещё дальше, за разросшимися тополями — асфальтированный пятачок непонятного назначения, метров десять на десять, наверное. Судя по куче шприцов под каждым деревом, здесь регулярно сидели нарики, но середина была относительно чистой.
Ну вот, пришли мы, поупражнялись. То есть, Вовка поупражнялся, а я повосхищалась. Люблю я смотреть, как он двигается. Здесь, сейчас, движения ещё до автоматизма не дошли, а вот когда они станут отточенными — это же, товарищи, будет просто песня. Я обожаю своего мужчину, да.
На обратном пути зашли в стекляшку, купили пакет яблок. Любим мы яблоки, понимаете ли. Подошли к подъезду, я полезла в сумку за ключами — и вспомнила!
— Ой, Вова! Я же тебе комплект сделала, чтоб спокойно ездить мог!
— Да чё-то неудобно как-то…
— Я тебя умоляю! Мы через десять дней поженимся, чего тебе неудобно…
Потом я намыла целый таз яблок, разложила в две тарелки, отправила Вовку за комп, а сама села за пододеяльники, хоть и надоело мне это шитьё уже до посинения. Однако, Василич двадцатого августа на работу выходит, вот и кончится лафа. А пока нам прёт прям неиллюзорно, у меня уже скопилась приличная кубышка, грех не пользоваться моментом. Не думаю, что в магазине будет такая же проходимость, так что надо успевать.
Шила-шила я, и чёт подустала. И от шитья, и от яблок. И захотелось чего-то, понимаете, возвышенного.
А вот скажу я вам, если ваш мужчина сидит на табуретке (это важно) и играет в компьютер в одних труселях, классная тема подойти сзади и прикоснуться сосками к голой спине. Особенно если так — вверх-вниз… Эффект потрясающий. Главное, в какую-нибудь спокойную паузу вклиниться, а то мало ли, случаи бывают всякие…
ВТОРНИК И ТАК ДАЛЕЕ, ТОЖЕ НИЧЕГО СЕБЕ
Ночью Вовка опять дрожал мелкой, еле заметной дрожью. У него так обычно бывает, когда дикая заруба снится. Кровь, кишки, масштабные баталии. Главное — не дёргать его в этот момент, а то сон поломать можно.
Спрашивать утром не стала. Надо будет — сам расскажет.
Сели завтракать.
— Милый, я сейчас к папе в магазин поеду, потом с Василичем. Дома буду где-то к четырём, ты, если что, меня не теряй.
Он ответил, но как-то замедленно. По ходу, весь в своём сне.
— Хорошо, любимая…
— А у тебя планы какие?
— Да хотел в училище съездить, пока возможность есть, поработать с текстолитом.
— Хочешь ещё что-то сделать?
— М-гм. Да и потренироваться сходить на ту площадочку не помешало бы.
Так-так… По ходу, видел во сне сам себя, упражнялся. Ну правильно. Сон сном, а в реале навыки тоже обкатать надо.
— Вов, а кольца-то! Забыли!
Натурально, забыли напрочь.
— Ну, давай тогда в «Алмаз» за кольцами, я оттуда в часть проеду, а ты до отца дойдёшь?
И поехали мы, купили колечки. Серебряные, потому как от золота Вовка напрочь отказался, а серебро зато оплатил, как жених, солидно. Ну и ладненько. Потом, станем куркулями, закажем как я хочу, ажурные. Ну, мне во всяком случае, а уж Вова сам будет выбирать.
В магазин я примчалась, когда отец с Аллой Алексеевной как раз ругались.
— Что за шум, а драки нет?
— Да я говорю, т… Зачем?.. Вот зачем?.. — вопрошал папа.
— Саш, ну посмотри, красиво же, — уговаривала Алла Алексеевна, — И цвет бежевый, подходит к стенам и к прилавку…
— Да прибыли ни хера нет, какие кожаные диваны!!!
Короче, вы поняли: Алла Алексеевна купила… не то что бы кожаный прям диван. Скорее, банкетку. Довольно симпатичную, так-то. То, что денег у них оставалось в обрез, и банкетка могла потерпеть, это другой вопрос. Более того, в придачу к банкетке был куплен ещё и набор светильников, состоящий из двух рядов с витражными плафонами (в двух разных местах вешать), такой красивый, что невозможно было удержаться, ясно море…
— Дорогие мои, не ссорьтесь. Зато теперь у меня отпали сомнения, в какой цветовой гамме мы будем делать нашу роспись. А затраты отобьются. А самом деле я бы посоветовала вам музыкальный центр купить простенький. И пару дисков с чем-то презентабельным. Эрик Клэптон, например. Для создания атмосфэры.
Я достала из сумки наброски. Так. По задней стене. У входа. И вокруг эксклюзивных витрин как бы рамки. Поехали.
Мало кто такое делал в те годы. Возможно, в Иркутске и вовсе никто. Это было похоже на смешанную этнику в стиле антистресс. Хорошо должно получиться, эффектно.
Ну и неделя у меня получилась, товарищи. Каждое утро я ехала в магазин. По мере того, как мои шедеврашки начали оформляться, Алла Алексеевна проникалась всё большим вниманием к моим словам. Ещё я попросила Василича сколотить из обрезков стройматериалов несколько штендеров (одного размера) и по-быстрому сляпала броский макет:
МЫ ОТКРЫЛИСЬ!
Магазин
ЛУЧШИЙ
одежда,
обувь,
домашний
текстиль,
аксессуары
(внизу адрес)
Заказала у соседей-рекламщиков, отдала Василичу и к пятнице получила кучу штендеров, уже оббитых как надо.
А ещё заказала скидочные карточки «любимых покупателей». А что, другим советую а сама не воспользуюсь, что ли?
Три-четыре часа я рисовала,
