Молодой человек с энтузиазмом закивал:
– Спасибо! Это чудесно!
Забавно, как его, Роберта, волновало, что кто-то будет на него смотреть, пусть даже бездарность того сорта, от которых он всю свою прежнюю жизнь успешно скрывался. Наверное, именно так это делал бедняга Уинни, высокими словами и надутой мордой дуря тех, кто еще бездарнее его. Роберт отвернулся от изображения Шарифа и попытался не дать улыбке перерасти в хищную. А когда Шариф станет умнее, я буду знать, что это не он, а Незнакомец.
Демонстрантов возле библиотеки сегодня не наблюдалось, но – удивительно – полно студентов, пришедших лично. Накатила приятная волна воспоминаний о временах, когда библиотека была центром интеллектуальной жизни университета. Что же хорошего случилось на прошлой неделе?
Роберт и виртуальный Шариф прошли через стеклянные двери и поехали на лифте на шестой этаж. Интерьер здания не был Роберту виден даже при его новообретенных навыках доступа. О'кей, посмотрим последние новости… но он уже поднялся на пятый этаж.
Лена – » Хуану, Мири, Сю: «sm» Эй! Я потеряла вид! «/sm»
Хуан – » Лене, Мири, Сю: «sm» Шестой этаж сегодня недоступен для открытого поиска. «/sm»
Мири – » Хуану, Лене, Сю: «sm» Может, мне попросить Роберта передавать? «/sm»
Шариф выцвел в светящееся красноватое пятно.
– Я ничего не вижу, – сказал он. – И ручаюсь, вы единственный, кого я сейчас могу услышать.
Роберт задумался, потом махнул рукой в сторону Шарифа, давая разрешение.
Посмотрим, что будет делать с этим «Кабала».
Уинни и Карлос Ривера сидели возле стены-окна. Томми ссутулился над своим лэптопом.
– Ni hao, профессор Гу! – сказал Ривера. – Спасибо, что пришли.
Томми поднял голову от лэптопа.
– Только я не уверен, что здесь нужен ваш юный друг. Голос в защиту Шарифа прозвучал с неожиданной стороны.
– Томми, я думаю, Шариф может быть полезен, – сказал Уинстон Блаунт.
Томми покачал головой:
– Уже нет. Теперь, когда университет прогнали через измельчитель…
– Что? – Полки были по-прежнему полны книг. Роберт шагнул назад, провел рукой по корешкам. – Ощущаются как настоящие.
– А вы не видели призывы на нижних этажах?
– Нет. Я приехал на лифте, а я пока еще не слишком хорошо умею видеть сквозь стены.
Томми пожал плечами.
– Мы на последнем неизмельченном этаже. Как мы и думали, администрация просто ждала, пока уляжется шум. А потом как-то вечером завалились с дополнительными шреддерами. И обработали два этажа раньше, чем мы успели сообразить, а тогда было поздно.
– Черт! – Роберт сел в кресло. – Так какой же сейчас смысл протестовать?
Ответил Уинни:
– Да, правда, университет Сан-Диего нам уже не спасти. Эти хитрые сукины дети подали все так, что проект «Либрареом» сейчас еще больше популярен среди студентов. Но пока что библиотека нашего университета – единственная измельченная.
Ривера выпалил на китайском:
– Dui, danshi tamen xuyao hui diao qitade tushuguan, yinwi… – Он запнулся, заметив непонимающие взгляды. – Прошу прощения. Я хотел сказать, им по-прежнему необходимо уничтожать другие библиотеки. Для перекрестной проверки. Сжатие данных и виртуальное восстановление будут развиваться, асимптотически приближаясь к идеальному воспроизведению.
Роберт заметил, что Томми Паркер смотрит с едва заметной улыбкой.
– Так у тебя есть план?
– Я ничего не скажу, пока здесь Шариф. Уинни вздохнул:
– Ладно, Томми. Можешь его загасить. Розоватое сияние Шарифа отодвинулось от полок.
– Все в порядке, я не хочу создавать труд… Сияние исчезло.
Томми поднял глаза от лэптопа.
– Он ушел. А я поставил шестой этаж в мертвую зону. – Он показал светодиод на ребре своего древнего лэптопа.
Роберт вспомнил одно из утверждений Боба:
– Даже Аппаратура Внутренней Безопасности?
– И не говори, Роберт. – Он похлопал по своему компьютеру. – Истинно парагвайская работа, доставлено как раз перед тем, как фабрики закрыли. – Он хитро улыбнулся. – Так что теперь здесь только мы, если на ком-то из вас грязных трусов нет.
Блаунт многозначительно глянул на Роберта.
– Или если кто-то из нас не полицейский шпик. Роберт вздохнул.
– Мы не в Стэнфорде, Уинстон. – Но что если Таинственный Незнакомец на самом деле коп? Надо было раньше предвидеть… – Он отогнал мысль. – Так каков же ваш план?
– Мы тут читали «Экономист», – сказал Ривера. – Финансовое положение «Гуэртас интернейшнл» довольно шатко. И затруднения здесь, в университете Сан-Диего, могут вынудить его отказаться от проекта.
Он посмотрел на Роберта сквозь свои толстые очки. Видны были мелькающие в предметах изображения.
– Несмотря даже на то, что здесь они почти все измельчили?
– Dui. – Молодой человек подался вперед, на его футболке отобразилось мелькание встревоженных лиц. – Так оно и есть. Проект «Либрареом» – не просто видеосъемка книг, изданных до миллениума. Это не оцифровка. Это выходит за пределы Гугля и компании. Гуэртас хочет собрать все классическое знание в единую объектно-ситуационную базу данных с прозрачной структурой цен.
Объектно-ситуационную базу данных? Это в обретенную Робертом терминологию не входило. Он взглянул поверх головы Риверы, пытаясь поискать термин. Ничего не всплыло. А, мертвая зона, установленная Томми.
Ривера воспринял его взгляд как недоверие.
– На самом деле не так уж много данных, доктор Гу. Несколько петабайт. Главное тут то, что они весьма гетерогенны по сравнению с набором данных того же объема в других приложениях.
– Конечно. Так к чему вы?
Краем глаза он заметил, как расплывается в улыбке лицо Уинни. Этот тип знал, что Роберт уже дымится.
– К тому, – продолжал Ривера, – что собрание Гуэртаса будет содержать почти все знания человечества по состоянию на двадцать лет назад. Скоррелированные и взаимосвязанные. Вот почему Гуэртас платит штату Калифорния за право творить это безобразие. Даже первая грубая компиляция окажется золотым дном. С момента запуска проекта полтора месяца назад у «Гуэртас интернейшнл» есть полугодовая монополия на создаваемый «Либрареом». Это означает шесть месяцев монопольного доступа к истинным озарениям прошлого. Есть десятки вопросов, которые мог бы решить такой ресурс: кто на самом деле положил конец интифаде? Кто стоит за лондонскими подделками произведений искусства? Куда реально шли нефтедоллары в последние годы прошлого века? Некоторые вопросы заинтересуют лишь мелкие исторические сообщества. Но есть и такие, которые выложат кучу долларов. И Гуэртас шесть месяцев будет иметь монопольные права на этого оракула.
