жизни проходили перед открытыми глазами где-то рядом с картинкой раскисшей весенней тундры.
Иван – совсем маленький – лет пяти, изо всех сил бежит по скошенной траве к обожаемой мамочке. Лето – самый разгар. Одуряюще пахнет сеном и нагретой на солнце пылью. Добежал, уткнулся в колени. Подхватив невесомое детское тельце, ласковые женские руки подбросили в безоблачные, бесконечно высокие небеса, цвета бирюзы. Он заливисто хохочет. И не было в мире никого счастливее его!
Ой-ся, ты ой-ся, ты меня не бойся.
Я тебя не трону – ты не беспокойся.
Ой-ся, ты ой-ся, ты меня не бойся.
Я тебя не трону – ты не беспокойся.
Потом в памяти всплыл покойный дед. В застиранной до белизны гимнастерке с внушающей уважение орденской планкой на груди, в руке прадедовская шашка.
– Иль ты не казак, Ваня?
Мальчишка насупился.
– А коль казак, так и руби по-казачьи! Шашка, она ласки требует, как баба, и коли ты ее любишь, то не подведет. Вот смотри!
Дед крутанул над головой кистью правой руки, от чего клинок превратился в один сверкающий круг. Левую руку убрал за спину, острый, прицеливающийся взгляд впился в деревянного болвана, и вдруг, блеснув высоко в воздухе металлом, он весь упал вперед. Страшно и пронзительно свистнул пластаемый воздух. Верхняя половина болвана мягко и тяжело шлепнулась на землю, оставив плоскую и гладкую, словно отполированную плоскость среза.
– Понял ли? – дед довольно посмотрел на внука и подкрутил седые усы.
– Да вроде, – невольно поежился Иван.
Дед фыркнул:
– Казак не может сумневаться в силах, на то он и казак, пробуй, – дед протянул шашку рукоятью внуку и выжидающе уставился на подростка.
Иван вздохнул тяжело, концентрируясь на остатках деревянного болвана, лицо окаменело. Вновь страшно свистнул разрезаемый воздух. Очередной кусок мягко упал на землю. Срез – не менее гладкий, чем у деда.
– А молодец, настоящий казак! – Тяжелая рука деда легла на плечо подростка, вызывая в детской душе чувство восторга и гордости. Он смог, он достоин!..
Вновь в разгрузке тяжело забился спутниковый телефон. Не отпуская руль, офицер вытащил его и поднес к уху.
– Старший лейтенант Жуков, слушаю. Да… Да… Есть покинуть машину и бегом как можно дальше.
Еще через миг мотор, напоследок угрюмо и протестующе рыкнув, замер. Открылась дверь, подхватив автомат, на землю тяжело спрыгнул человек и не оглядываясь побежал навстречу поднимающемуся солнцу, словно на стометровку, с разбегу перепрыгивая лужи талой воды. Он сделал все, что было в человеческих силах.
Вот уже между ним и грузовиком сто метров, двести. Конечно, это ничто для ядерного взрыва, но в душе молодого человека теплился огонек надежды. Он успеет, он уйдет раньше, чем неизвестный урод в неведомом месте нажмет на кнопку, активирующую бомбу.
* * *
Среди топких, болотистых лесов на северо-западной окраине России, где после дождя можно пройти, только утопая по уши в грязи, и где, как говорят местные, до сих пор есть места, где, ступив на обманчиво приветливую полянку, в единый мах ухнешь в бездонную топь с головой, только бульк и нет человека, именно в таком месте Ленинградской области, на окраине деревни Лехтуси за высоким бетонным забором спряталась РЛС[40] дальнего обнаружения «Воронеж-М». Станция контролировала север страны и прилегающую территорию с Северным Ледовитым океаном на глубину до шести тысяч километров и работала круглосуточно.
После прибытия на Землю драуни и начала массированного давления на страну персонал станции был загружен работой по максимуму. Военные самолеты стран НАТО, прежде всего американские, и раньше регулярно проверяли на прочность воздушные рубежи России, а в последнее время они буквально кишели в приграничной зоне. В иные сутки приходилось отслеживать передвижение нескольких сотен целей.
Воскресный день для личного состава РЛС ничем не отличался от будней. С утра заступила очередная смена, и все шло, как обычно, пока ровно в 10:00 утреннюю тишину, нарушаемую только легким гулом кондиционеров – жара была под тридцать, и тихими голосами операторов, разорвал тоскливый вой сирен. Тревожные резкие звуки боевой тревоги еще плыли по коридорам, залам и кабинетам станции, когда на дисплеях отобразился одновременный залп из района Северного Ледовитого океана, западнее острова Медвежий – там крейсировала американская эскадра в составе пяти ракетных крейсеров и десяти эсминцев типа «Арли Берк». Всего несколько сотен ракет и разведывательно-ударных БПЛА. В первом ударном эшелоне со скоростью более 6 Махов и на высоте 25-140 километров шли гиперзвуковые ракеты. Их целью было подавление системы ПВО и завоевание безусловного господства в воздухе. Второй ударный ракетный эшелон составили «Томагавки» и небольшое количество новейших беспилотных летательных аппаратов XQ-58 Valkyrie. Третий состоял из разнообразных беспилотных летательных аппаратов. По расчету суперкомпьютера «Воронеж-М» траектории ракет и беспилотников упирались в расположенные на севере России командные пункты объединений и частей, военные базы, склады вооружения и ГСМ, в подходящие для использования современной авиацией аэродромы и средства ПВО, РЛС дальнего обнаружения. Словом, при успехе воздушно-космической операции, называемой на Западе «Быстрым глобальным ударом», она с гарантией обезоруживала Россию со стороны мягкого подбрюшья страны – Северного Ледовитого океана, превращая Север в выбитую наглым агрессором дверь. Заходи кто хочет и делай что хочешь, в том числе с силами ядерного сдерживания.
По каналам проводной и беспроводной связи, включая «Закрытый сегмент передачи данных»[41], полетели кодовые сигналы и рапорта.
Прошло еще пару минут, и шестеренки военной машины начали проворачиваться, огромная страна готовилась к бою. На тысячекилометровой территории объединенного стратегического командования Северного флота и Западного военного округа заревели в казармах сирены; распахивались ворота боксов с военной техникой, грозно ревя моторами, выползали танки и БМП; в авиационных полках и отдельных эскадрильях буксировщики тянули на взлетную полосу истребители; на стартовых позициях пэвэошников мобильных зенитно-ракетных бригад с системами С-500 и С-400, комплексами «Панцирь» и радиолокаторами «Небо-М» – сила, способная создавать непроницаемые для самолетов и беспилотников зоны ПВО, готовились к бою.
На рабочем месте в кремлевском кабинете президент России тяжелым взглядом рассматривал принесенную секретарем распечатку, руки на столе были изо всех сил сжаты в кулаки. Неужели война? Неужели неверно просчитали реакцию истеблишмента Штатов, и те, чтобы не упустить господства над планетой, готовы разбить мир в труху? Ладно он пожил, за себя не боялся. Кем-кем, но трусом не был. К тому же спуститься в легендарное (существование его не отрицалось, но и не подтверждалось) метро-2, ведущее в особо защищенные командные пункты глубоко под землей, как в Москве, так и за ее пределами, он
