Оставалось вече, посадники, т. е. все то, что было признаком «вольности» новгородской, дорогой новгородским массам и дававшей им возможность в какой-то мере бороться с боярской олигархией. Свои удары Иван III направил главным образом против боярской аристократии «литовской партии», которая им была окончательно деморализована и ослаблена.
Такая политика Ивана III объясняется, конечно, не его симпатиями к простым «мужикам-вечникам» и вечевому строю вообще, все традиции которого диаметрально противоположны самодержавной власти. Слишком рано и опасно было бы для Ивана приниматься за ликвидацию вечевых порядков новгородцев. Надо было играть на внутренней борьбе и противоречиях среди самих новгородцев, которые Иван мастерски разжигает.
К. Маркс указывает, говоря об Иване III: «В Новгороде… он поддерживал несогласия и партийные раздоры»[92].
Иван III, подчеркивает К. Маркс, «счел нужным разыграть внезапную умеренность»[93] и, взяв дань в 15 тысяч рублей, возвращается в Москву. Этим воспользовались бояре «литовской партии» и снова сгруппировались вокруг посадника Василия Ананьина. Их грабеж и произвол снова вызвали волну недовольства среди «черных людей», «молодших» и даже «житьих» (богатых) горожан. Они просят Ивана заступиться за них, так как «насилье держат посадники и великие бояре» и «никому их судити не мочи». Иван «снисходит» к их просьбам и в октябре 1475 г. выезжает в Новгород «творити суд». Еще по пути, в деревнях и селах приходили к нему жалобщики, просившие унять распоясавшихся бояр. Приехав в Новгород, Иван начал судить по новгородским обычаям, в присутствии посадника, владыки и бояр. Обвиненные им в «крамоле» и «перевете» (измене) посадник Ананьин, Федор Борецкий и другие были схвачены и отосланы в кандалах в Москву. Желая привлечь на свою сторону «молодших», «черных людей», «житьих людей» и купцов, он раздает им богатые подарки, выслушивает каждого жалобщика и вообще пытается использовать свое пребывание в Новгороде для того, чтобы создать себе авторитет милостивого, щедрого и справедливого государя. Это ему удалось. К нему стали прибегать все обиженные, недовольные. Иван воспользовался этим, для того чтобы забрать весь суд в свои руки. Новгородский посадник жаловался на то, что он нарушает «старину», но Иван его не слушал. Но напрасно было бы думать, что Иван III в борьбе между новгородскими «меншими» и «лучшими» действительно чистосердечно становится на сторону первых. Если авторитет великого князя среди «менших» после Шелонской битвы значительно возрос и Иван III стал как бы олицетворением «справедливого» государя, если он был засыпан челобитными от «молодших», искавших у него управу на «лучших», которые «на них насилье держат», и искренне веривших в его хорошее к «меншим» отношение, то сам Иван III, совсем не собираясь развенчивать себя в их глазах, в то же самое время в силу узости своих классовых интересов, не отказываясь от демагогического использования симпатий к себе «молодших», опирается в Новгороде все же главным образом на определенные группы боярства. «Меншие» всегда были против новгородской боярской олигархии, против ее изменнической политики, против Польши, Литвы, Ордена, Швеции, против феодальной анархии, они всегда были за Русь, за Москву, за великого князя, за «одиначество» страны и власти, но они никогда не были сторонниками феодальных порядков, откуда бы они ни исходили, от Новгорода ли, от Москвы — безразлично, и поэтому они были за свой вечевой строй, который, оставаясь орудием в руках боярской олигархии, все же давал возможность «меншим» хоть как-то с ней бороться.
В скором времени Иван, последовательно проводя свою политику подчинения Новгорода, решил, что настало время покончить с остатками независимости Новгорода. Поводом послужило следующее обстоятельство. В марте 1477 г. в Москву приехали двое послов новгородских — вечевой дьяк Захар и подвойский Назар. В своей челобитной они назвали Ивана не «господином», как ранее, а «государем». Иван в апреле этого же года отправил послов к новгородцам с вопросом: «какого они хотят государства», хотят ли они, чтобы всюду был «един государев суд и его управление»? Представители новгородской правящей верхушки ответили, что они совсем этого не хотят, не посылали Захара и Назара и не собираются уничтожать «старину». Весть о посольстве Ивана III и его предложениях взволновала весь Новгород. Послы вернулись «с честью», но без всяких результатов. Иван придрался к этому и заявил, что новгородцы уже назвали его своим государем, а теперь вздумали отказываться от своих слов. Начались приготовления к походу на «отступников».
9 октября 1477 г. войско московское выступило в Новгород. Последний уже не имел сил сопротивляться. Навстречу Ивану едут новгородские бояре, прося его принять их на службу, едут послы, предлагая ему мир, но Иван двигается к Новгороду, оставаясь глухим ко всем предложениям боярства, и в ноябре со всех сторон окружает город своими войсками. Начинаются переговоры. Конечным их результатом было полное подчинение Новгорода Ивану. Отныне Новгород должен был управляться княжескими наместниками, новгородские земли — «колонии» — переходили к Ивану, вечевой строй уничтожался. Даже вечевой колокол, по звону которого столетия собирался на вече новгородский люд, и тот «пострадал» — он был снят и отвезен в Москву.
Часть бояр Иван отправил в Москву. Вотчины их были конфискованы в пользу Ивана. Иван обещал не нарушать прав остального боярства на вотчины и оставить старые судебные законы. Бояре попробовали было заставить Ивана присягнуть хотя бы на том, что он обещал. Иван отказался. Просили, чтобы хоть его наместники «целовали крест Новугороду», т. е. приносили присягу. И в этом было отказано. 15 января 1478 г. бояре Ивана привели к присяге всех новгородцев по концам и улицам. Все новгородские бояре, «дети боярские» и «житьи люди» присягали «в службе» великому князю. Сейчас же приступили к организации в новгородских землях великокняжеского хозяйства и общего «посошного тягла». На Ярославском дворе в Новгороде поместились наместники Ивана, князья Оболенские — Иван и Ярослав.
Так покончено было с «главой русских республик» — Новгородом. Пал древний вечевой строй. Некогда он давал возможность народным массам бороться с боярской аристократией, но к XV в. вече превратилось в арену деятельности олигархов, власть которых становилась невыносимой. В силу этого новгородские низы поддерживали Ивана, несмотря на то что он уничтожил их вечевые порядки. Кроме того, сепаратизм бояр, их попытки отдать Новгород в компенсацию за сохранение собственного господства польско-литовскому королю и магистру ордена немецких рыцарей, их явная антинациональная и антинародная политика способствовали укреплению патриотического чувства новгородцев, стремившихся к слиянию с Москвой в единое Русское государство.
Отдельные вспышки борьбы бояр против Ивана продолжались и позднее. Так, например, в 1479 г. Иван узнал о том, что некоторые новгородские бояре снова ведут переговоры с королем Казимиром и Орденом, и осенью того же
