больше захотелось изучить узор больших каменных плит на полу.
Да только поднять глаза все же пришлось. И, как ни странно, заставила меня вовсе не великолепная Рхианнон. А взгляд. Недобрый, колючий и немного растерянный. Направленный даже не на меня. На Эдхарда.
Я тут же вздернула голову и пристально всмотрелась в лица встретивших нас.
Королева Рхианнон вправду была великолепна, просто чудесна. С виду юная девочка, моя ровесница. Высокая, изящная, в длинном воздушном белом платье, тонком как паутинка. Само совершенство. Распущенные волнистые белокурые волосы до колен, голову обвивал хоть и простой, но невообразимо прекрасный золотой обруч. Тонкие черты, огромные синие глаза, как два сапфира. Они глядели немного изумленно, изучающе.
По правую руку от нее такой же высокий молодой человек. Безумно похож на саму Рхианнон. Те же синие глаза, волнистые платиновые волосы. И взгляд заинтересованный. Лукавый. Он смотрел на меня, как на диковинную зверушку. И улыбался в непонятном предвкушении.
Перед тем, как взглянуть влево, немного поколебалась. Мне уже не нравился тот, кто там стоял. Тело внезапно охватила нервная дрожь, по позвоночнику побежали неприятные мурашки. Он единственный не смотрел на меня. Только на Эда. Не отрывая взгляд, не мигая. Глаза, как и у Бриннэйна и Рхианнон, поражали своей изумительной синевой. Только злыми были, недобрыми. И волосы черные, словно смола, вились кольцами, как у молодого барашка. Только ямочка на подбородке слегка смягчала черты мужчины. Я бы назвала его красивым, но та ненависть, которая, словно неуловимый вихрь разрасталась в его глазах, искажала, обезображивала идеальную внешность.
Позади них на небольшом постаменте возвышалось три белоснежных кресла. Посередине, высокий изящный трон, украшенный растительным узором с легкой, едва заметной позолотой, а по бокам чуть поменьше. Видимо, для брата и мужа.
Нас фей-ир встретили стоя. И я этому несказанно удивилась.
— Какая очаровательная и… особенная у тебя спутница, — вновь прожурчала королева.
Я осмелилась кинуть на нее осторожный взгляд. И то, что увидела, меня несказанно испугало. Просто до самых глубин дотронулось холодной ледяной рукой ужаса. Каким-то непостижимым, необъяснимым образом Рхианнон уже знала, кто я на самом деле. Еще до того, как ей доложили о нашем прибытии. Она узнала меня, узнала, несмотря на весь мой маскарад.
Я вздрогнула, сжала губы и задрала подбородок.
— Ри, это… это моя… Шэнна, — сказал Эдхард.
Вот так просто, взял и сказал. Моя Шэнна, словно я вещь или животнее. Но по-другому как? Моя будущая любовница? Смешно…
— Шэнна, — ухмыльнулась Рхианнон. — Твоя Шэнна…
Сошла со своего постамента, приблизилась ко мне и внезапно взяла за свободную руку обеими ладонями.
— Что ж… приятно познакомится, Шэнна. Чувствуй себя как… м-м-м дома, — загадочная улыбка скользнула по идеально очерченным губам.
— Спасибо, ваше величество, — высвободила ладони и попыталась присесть в книксене, постаравшись сделать его как можно более изящным. Но штаны, стоптанные башмаки и грязный плащ сводили на нет все мои старания.
Рука Эда сразу же обвила мои плечи. Он по-хозяйски прижал меня к боку.
— Нам нужно поговорить, Ри. И серьезно, — глухо заявил.
— Это насчет наемников из Дома Олесандра? — не удивилась Рхианнон.
— Да.
Я закусила губу в попытке сдержать эмоции. Чего ждать от этого разговора не знала. Но была уверена, ничем хорошим для меня он не закончится.
— Тогда пройдем в кабинет, названый братец, — подал голос Бриннэйн.
Рхианнон кинула на него быстрый взгляд и согласно кивнула.
— Такие дела лучше обсуждать в более защищенном месте.
— А твоя спутница может отдохнуть пока… — промолвил брат королевы. — Я сейчас кого-нибудь позову, чтобы провели девочку в покои. Она выглядит измученно, Эд… Словно, на ней вместо коня всю дорогу ехали.
Фраза была странной, непонятной. И ни у кого не вызвала улыбки. Эдхард нахмурился.
— Нет, Бри, она пойдет с нами. Это не все, что нужно обсудить. И Шэнна должна присутствовать. Тем более, что от нее тут тайн нет.
— И это правильно, — внезапно согласилась Рхианнон. — Если она с тобой… если ты решил, что она твоя… Какие могут быть тайны?
При этом она так посмотрела на меня, что щеки запылали, и сердце подпрыгнуло к яремной впадинке, застучав в сумасшедшем ритме.
Я опустила ресницы и снова принялась изучать плиты на полу. Не отрывалась от них, даже когда мы покинули тронный зал и через огромный светлый коридор двинулись в сторону вышеупомянутого кабинета. Мне казалось, что стоит только посмотреть любому из фей-ир в глаза, как тот сразу вытянет мою горькую правду наружу.
Глава 26
В кабинете мы уже расположились менее официально. И напряженная атмосфера как-то сразу отпустила, стало легче дышать, и смелее оценивать происходящее. Лишь злобные взгляды мужа Рхианнон по-прежнему кололи острыми иголочками ненависти.
Комната мне очень понравилась. Светлая, с огромными окнами, мягкими снежно-белыми диванами, изящным письменным столом, тоже белым и потрясающе роскошным. Даже мне, с моими не слишком глубокими познаниями в роскоши хватило ума раскумекать, что сотворить такое чудо очень и очень непросто.
— Нардгейлский дуб, — шепнули на ухо.
И я испуганно дернулась. А Бриннэйн, обогнав меня и Эда, подошел к Рхианнон и что-то тихо ей сказал. Королева кивнула, похлопав его по плечу.
Я сглотнула, прижала ладонь к сердцу, успокаивая тревожное биение под ребрами, и вновь принялась разглядывать все вокруг. Особенно понравились стеллажи с книгами. Они были выполненным в форме разлапистого дерева. Каждая ветка превращалась в удобную полку. А еще воздушные светильники, плавающие прямо под потолком. Я неожиданно подумала, что, когда у меня будет свой собственный дом, я обязательно сооружу или куплю что-то подобное. Да и сам потолок удивлял. Чудесный и невообразимый. Столь искусно разрисованный, что казалось, будто это самое настоящее бескрайнее небо. Я, задрав голову и открыв рот, таращилась на него, не в силах отвести взгляд.
И понемногу осваивалась, уже не цеплялась испуганным мышонком за ладонь Эда. Отпустила его, продолжая увлеченно созерцать невиданное доселе великолепие. И дело было не только в богатстве и роскоши. До попадания в монастырь я тоже не нищенствовала, да и при дворе Роверта, несмотря на бедность самого Ханара, любили шикануть. Дело было в том, из чего были сделаны… сотканы все эти предметы. Они сияли и пульсировали, источая колоссальный, просто невообразимый проток энергии. Правду говорил Эдхард — Энилейн первозданная сила в чистейшем виде.
— А ночью оно усыпано звездами, — незаметно встал
