взял за плечи, заглянул в лицо. – Мы же всегда можем вернуться через портал. И Шон знает, где нас найти. Как только всё устаканится, он к нам придёт. А если мы шефу будем срочно нужны, я думаю, он тоже нас отыщет. Не зря же он на тебя такой «маячок» навесил…
– «Маячок»? – нахмурилась Ева, покосившись на камень. – Он сказал, что это для защиты. Пока я сама ещё не научилась. Ты хочешь сказать, он за мной следит, что ли?
– Не знаю. Я на эту побрякушку даже внимания не обратил сначала. Словно этот камушек от себя глаза отводит. Но когда он тут сработал… Это ж надо, как светануло! Очень надеюсь, что мирные жители Брея в этот поздний час сидели по домам и не видели, что мы там вытворяли. От этой штуки такой магией сильной разит. Эриху столь мощный источник энергии найти – раз плюнуть. Я, если честно, в шоке. Не помню, чтобы шеф кого-то так одаривал. Такое чувство странное… будто пометил, клеймо поставил. Не тронь – моё!
Ева нахмурилась ещё сильнее: звучало это как-то неприятно, а ещё показалось, что в словах Белова неожиданно промелькнула ревность и злость.
– Но защита мощная, да! Хорошо, что этот амулет у тебя был. А то ещё неизвестно, чем бы дело кончилось. Видать, мне он всё-таки тебя не доверяет, – уже спокойнее хмыкнул Алекс, снова разливая джин. – И правильно делает. Как меня угораздило тебя одну отпустить на улицу? Придурок! Сижу, жду, а тебя всё нет. Выхожу на крыльцо. Зашибись! Исчезла по-английски. Хорошо, догадался Шона кликнуть. Слушай, а ты-то чего? Ты же исчезать умеешь, силой своей шарахнуть можешь. Чего ждала?
– Я растерялась, – вздохнула Ева, делая глоток. – Вылетело из головы всё. Господи, как дура! Только и смогла, что заорать.
– Ничего, – кивнул Белов. – Это нормально. Не привыкла пока. С опытом придёт.
– Ага, если я до этого доживу, – хмыкнула Ева. – Ещё пара мгновений, и мне бы конец. Ты просто как супермен какой-то – появился в самый нужный момент!
Она посмотрела с восхищением и благодарностью, а Лёха неловко усмехнулся.
– Не думаю, что он тебя убить хотел.
– В смысле? – тонкие тёмные брови взлетели вверх изумлённо.
– Если бы хотел убить – убил бы сразу, время не тянул…
– А чего он тогда хотел, этот перевёртыш? – пожала плечами Чернова.
– Ева… – закатил глаза Лёха. – У тебя какие-то сомнения по поводу его намерений остались?
Она вспыхнула от его слов, даже уши загорелись.
– Собственно… я его понимаю, – тихо добавил Лёха, и резко подхватив бутылку и стопки, бросил через плечо, – пойдём к камину. Тарелку с закуской прихвати, пожалуйста!
– Ты что, собираешься сидеть тут и пить? – изумилась Ева, но тарелку прихватила, и следом пошла, и с удовольствием уселась на мохнатую белую шкуру возле камина.
От огня веяло уютным теплом. Свечи мерцали так красиво.
– А что нам ещё делать, малыш? – рассмеялся Лёха. – Вечеринка закончилась раньше, чем мы планировали. Узнать сейчас всё равно ничего нельзя. Тебя я обратно в Брей не потащу. Одну здесь тоже не оставлю. Позвонить нельзя. Остаётся одно: затаиться и ждать вестей от Шона. Просто пойти и лечь спать – скучно. Поэтому будем пить, откровенничать и рассказывать друг другу всякие глупости из прошлого, за которые будет мучительно стыдно утром!
***
– Нет, Наташка… она хорошая. Я на неё не в обиде, – пьяно качал головой Алекс. – Просто с нами действительно простому человеку тяжело. Я сам себя тогда пугался. Когда всё это только началось. Бабка умерла, ничего толком не объяснила… Так намекнула чуток, что ждёт меня теперь весёлая жизнь. Сила рода, мать твою! А когда инициация началась, мне всякое стало чудиться, мерещиться. Да и сны такие снились, что просыпался и полночи лежал. Мне бы, дураку, помалкивать… А я ей всё это вываливал. Ну, мне же надо было с кем-то говорить – жена всё-таки, не чужой человек. Думаю, она сначала решила, что у меня крыша потекла. Наташка в такое вообще не верила. Это я в деревне вырос. Там у нас ни один вечер в детстве не обходился без страшных историй про деревенских ведьм и всяких банников. А потом, приехал в цивилизацию, учиться поступил… А там она! Фея моей мечты… Маникюр по пять см, каблуки – все десять, локоны, укладки, духи, платьица… Я же таких принцесс и не видел никогда! Любовь-морковь, все дела… Нет, ты не думай, она блондинкой не была, хоть и блондинка. И училась хорошо, и общаться с ней было интересно. К Юнгу и Шопенгауэру меня приобщить пыталась…
Леха привычным жестом плеснул ещё джина.
– Знаешь, теперь-то я понимаю, что у нас бы всё равно ничего не вышло. И без всякой мистики. Когда люди с разных планет, ничего не выйдет. Потому что страсть проходит, вот это первое «вау», а потом должно что-то общее остаться… А у нас… Молодость, глупость, романтика. Как-то так…
– А почему она ушла? В смысле… Что стало поводом? – Ева закусила божественным сыром, внимательно слушая эту хмельную исповедь.
– Да там ещё тёща масла в огонь подливала. Я как-то психанул и сказал, мол, Галина Петровна, вы бы в чужие дела не встревали, у вас и так сердце слабое… Надо нервы беречь, а то ещё удар хватит!
– О, нет! – трагично хлопнула себя по лбу Чернова. – Только не говори…
– На следующий день, ага… – угрюмо кивнул Белов. – Я вечерами подрабатывал, после учёбы. Натаха мне позвонила из больницы. Мол, доволен, мать в реанимации. Никогда, говорит, тебе этого не прощу. Я ночью с работы приехал, а её уже след простыл.
– Но ты же пытался поговорить, объяснить? – нахмурилась Ева.
– Пытался… Но я же и сам не очень-то понимал, как это всё растолковать. Она это объяснить своим рациональным умом тоже не могла, но отчего-то решила, что я не просто почувствовал, а специально навлёк, накаркал. Ну, знаешь, вроде, порчи или проклятия. Я и сам со временем в свою вину поверил. Паршиво мне от этого очень было. Хорошо ещё, что Галину Петровну выходили. Против развода я возражать не стал. Как доучился, и сам не помню. Потом собрался и укатил обратно в свою деревню. Дебил с красным
