Поэтому Тоня вернулась на кухню и собиралась уже заняться приготовлением салата из редиса, как услышала шаги – Женечка вернулась.
– Я в ванную! – с порога сказала Женя.
Вот теперь, после душа, чистая, но уставшая, она сидела за столом, обняв ладонями кружку с компотом из клубники, и пересказывала Тоне все события прошедшего дня.
Тоня, ухаживающая за ней, только и успевала повторять:
– Ну надо же!!! Я-то думала, что ты весь вечер будешь делиться впечатлениями о том чиновнике, которому ты собиралась дать взятку, расскажешь все детали, как он отреагировал и все такое, а тут такие дела, убийство!!!
– Да я уже вроде бы тебе сегодня за обедом все рассказала. Обычное дело. Пришла, представилась теткой Лены, сказала, что хотела бы уладить вопрос с регистрацией брака. Мы разговаривали в сквере, чтобы нас не подслушивали, я перевела ему деньги, он сказал, что позвонит и назначит дату регистрации. Все! Ты Лебедеву-то рассказала про мой визит к Золотову, чем все закончилось?
– Нет, подумала, что пусть это лучше сделаете вы с Леной.
– Понятно. Вернее, ничего не понятно, человек же как на иголках, но ладно. Как решили, так и решили. Так вот. Самое интересное началось после того, как мы с Петровым отправились в пиццерию…
Она рассказывала, а Тоня никак не могла взять в толк, какое отношение история семьи Фроловых может иметь к ним. К Лене или Лебедеву.
– Тонечка, да теперь, когда мы обнаружили труп Фроловой, если вдруг окажется, что и она тоже была отравлена таллием, то получится, что наш Игорь Сергеевич точно попал в список жертв этого маньяка или маньячки, а потому он до сих пор находится в опасности! И что список жертв убийца составил исходя из своих представлений о добре и зле. То есть этот человек (или назовем его отравителем) возомнил себя судьей и теперь казнит всех тех, кто, по его мнению, не имеет права жить. От слова «совсем», понимаешь?
Петров сказал, что труп пролежал в гараже примерно пару месяцев, если не больше. Но главное – эту Фролову убили до того, как умерла Фаина Осина.
– А это имеет значение?
– Да конечно! – Женя, разойдясь, взмахнула руками и чуть не уронила кружку с компотом. – Там же, на ее волосах…
– На чьих волосах?
– Тоня, на ее, фроловских, волосах сидело три бабочки!
– Живых?
– Тоня, да как же там могут быть живые бабочки, если гараж был полон трупных газов и всего такого…
Женя, отреагировав на собственные слова, вдруг подскочила на месте и, зажав ладонью рот, бросилась в ванную комнату. Тоня, нахмурившись, пошла следом. Подождала, когда характерные звуки за дверью стихнут, и тихо спросила:
– Ты не хочешь провериться? Там, на стиральной машине, в корзинке…
– Я уже проверила… – вдруг услышала она всхлипывание. – Тоня, ну почему все так плохо?!
Она вышла красная, заплаканная, и Тоня обняла ее.
– Когда ты узнала?
– Сегодня утром. Просто так тест сделала, упаковок-то много, хотя, может, кто-то подсказал мне оттуда, сверху, мол, давай, Женька, проверь, может, после развода останешься все-таки не одна…
И она снова заплакала.
– Да разве ж это плохо? Радоваться надо, что у тебя будет ребенок! На-ка салфетку, вытри слезы, успокойся.
И Антонина, зная характер подруги и увлекающуюся натуру, решила отвлечь ее и начала активно интересоваться бабочками. Ее расчет оказался верным, слезы моментально высохли, и Женя рассказала ей о том, что именно Петров узнал от одной кондитерши, Ольги Курасовой, об украденной коллекции кукол. И о разноцветных бабочках, которые составляли часть выставочной композиции с сидящими на пенечках куклами-эльфами.
– Получается, что куклы у этого преступника закончились, их было всего пять. – Тоня старалась все запомнить, поскольку уже и сама поняла, что смерть Катерины Фроловой на самом деле может быть связана с покушениями на учителя. – Четыре из них были обнаружены непосредственно на местах преступления, а пятая была подарена дочери фермерши Тамары Дерябиной. Оставались только бабочки, я так полагаю, что они были в коробке с куклами. Ну и пенечки. Этому маньяку надо было хотя бы что-то оставить на месте убийства Фроловой в гараже, и она, а это, мне думается, женщина, оставила на трупе бабочек.
– Да это точно Фаина Осина! Это она, она приходила к Тамаре Дерябиной, она рассказала ей о том, что любовницей ее мужа Виктора является Валерия Шишкина, то есть двоюродная сестра. И, чтобы этой фермерше не было так горько и больно, подсластила это известие, подарив куклу дочери. А потом, поставив ее в известность, отравила эту Шишкину, а мотив теперь появился у самой Тамары, ее соперницы. Таким образом, она, между прочим, капитально подставила ее. Вот и получается, что она как бы возомнила себя судьей, а сама совершала преступления налево и направо!
– Да, похоже, это на самом деле Фаина, – согласилась с ней Антонина. – А откуда у нее кукла из украденной коллекции? Она же ее и вынесла!
– Не кукла, а куклы!!! Ну да, получается, что она эту коллекцию и украла. А потом, возможно, в момент просветления (ведь она, получается, была психически нездоровой) вдруг поняла, что и сама преступница, убийца, потому и выпила яду. Казнила, получается, себя. Вот и вся история. Но теперь, я думаю, нашему учителю ничего не грозит. Убийца самоликвидировалась.
– Хочешь сказать, проблем теперь нет? Назначим дату регистрации, я позвоню Ане, все объясню, она приедет, справим свадьбу – и все! Можно будет ехать домой! – обрадовалась Тоня. – Но ты, конечно, можешь вернуться домой хоть сегодня.
Послышался скрип калитки, и на веранде появилась Лена. Одна ее щека была в брызгах белой краски или раствора.
– А вот и наш штукатур пришел! – бросилась к ней Антонина. – Привет, моя хорошая! Как ты? Устала? Иди руки мой – и за стол!
– А где Игорь? – встревожилась Лена, не увидев за столом своего учителя.
– Тсс… Он спит. Мы решили не будить его. Пусть восстанавливается. А у нас, кстати сказать, отличные новости, Женя договорилась…
– Я знаю, – улыбнулась Лена. – Вы себе не представляете, Женя, как мы вам благодарны за вашу помощь. А деньги мы вернем, вот как начнет Игорь зарабатывать…
– Считайте это моим свадебным подарком! – улыбнулась Женя.
– Спасибо. У меня просто нет слов…
– А список есть?
– Да! Минутку… – И Лена достала из кармана джинсового комбинезона листок, протянула Жене. – Вот, смотрите. Хотя не знаю, что вам это может дать.
Женя, пробежав глазами список, щелкнула пальцем по листку:
– Вот, что и требовалось доказать! Вот она, затесалась в этот список. Неугомонная Фаина!
И Женя высказала предположение, каким образом Фаина могла узнать от соседки по палате, роженицы Галины Мышкиной, о том, как двадцать лет тому назад рано утром
