Столько саркастичных вариантов, но никакой не подходит. Не могу открыть рот и сказать пару важных фраз. Не знаю, чего боюсь больше.
Что ребёнок им окажется не нужен.
Или постараются сыграть в заботливого отца, а потом им надоест. И Марку будет больно.
Или что кто-то из них действительно станет хорошим отцом для сына, и мы окажемся связаны навсегда. Отношения ведь могут не выдержать. Тогда больно будет мне.
Алекс укладывает Марка на постель, а я наблюдаю, как Теймур выбрасывает все продукты с кухонных тумбочек в корзину.
– Даже не хочу думать, что туда могло попасть.
– Ничего не знаю. И знать не хочу. Я заказываю доставку из рыбного ресторана, будет через час. Так что – свободны. Вы трое. Мне нужно в одиночестве восстанавливать психику и плакать психологу.
– Ты не плачешь и не ходишь к психологам, - выдыхаю, понимая, что ссора закончена. – Для этого у тебя есть невеста.
– И бедная Кира, ей столько всего предстоит выслушать. Так что, брысь.
Я смеюсь, когда Алекс и Сэм утаскивают меня в свою квартиру. А после резко становится не до веселья. Когда встречаюсь с серьезным выражением лица, а руки уже прибираются под мою футболку.
Глава 40
– Я грязная, - хнычу, когда пальцы Сэма так правильно накрывают мою грудь. Едва задевают соски, ласкают кожу. – У меня куркума в волосах и…
– И? – Алекс усмехается, чувствуя мою дрожь. Наслаждается мучениями, когда не могу стоять и хватаюсь за его шею. – Ну же, принцесса, что ещё?
– Масло. И приправы. И…
Давлюсь воздухом, когда мужчины вводят меня пальцы. Не знаю, кто из них. Ничего не понимаю, просто плавлюсь в объятиях. Мы всё ещё посреди их гостиной, совсем рядом с входной дверью. И лишний шаг кажется невыносимым испытанием.
Как можно идти, когда всё внутри пылает. Отзывается на мужчин, скручивает меня ожиданием.
– Всё, что я попрошу, - шепчу пересохшими губами, сильнее вжимаясь в Сэма. – И я хочу в душ. Я…
– Принцесса научилась просить, - Сэм улыбается широко, целуя. Оттягивает за волосы, втягивая нижнюю губу и затем проходится по ней языком. – Тише, принцесса. Душ так душ.
И я даже не спорю, что в тесной душевой кабинке мы оказывается втроём. Подставляю лицо льющейся тёплой воде, а шею – настойчивым поцелуями. Их руки путешествуют по телу, сжимая бёдра и талию, вырисовывая узоры в опасной близости от моего лона.
Мне кажется, будь в мужчинах больше терпения и жестокости, я могла бы кончить только от этого. Как они касаются меня, терзают губы без перестану. Как смотрят жадно. На меня никто и никогда так не смотрел. Словно самое прекрасное, что видели. Самое желанное.
– Кофейный или ванильный?
Всё в тумане, и я слишком сильно рассыпаюсь на атомы, чтобы сразу сообразить о чём они говорят. Думаю о странных вкусах презервативов или непривычном запахе смазки. А после понимаю.
Гель для душа. Обычный гель для душа. Они портят меня, выворачивают все грязные мысли и желания. А я совсем не против, подаюсь безумию и похоти. И в первые настолько уверена, что в этом ни капли моей нимфомании.
Всё дело в мужчинах. Которые так мне необходимы. До судорожных вдохов, пульсации внизу, агонии внутри.
– Кофейный.
Господи, это ведь совсем неважно. Мелочь, которая сгорает от того, что делают мужчины дальше. Выдавливают гель на ладони и ведут по моему телу. Очерчивают шею и плечи, задерживая слишком долго на груди. Так долго, что я могу лишь откинуться на грудь Алекса, стараясь удержаться. Ещё немного и сползу вниз, отключаюсь от постоянной ласки.
Их ладони скользят по животу и ниже. Ни капли вида, что мы здесь действительно для душа. Кто-то накрывает мой клитор, двигаясь мучительно медленно. Кто-то сжимает бедро, закидывая на себя ногу, чтобы удобнее было двигаться внутри.
– Защита, - единственная мысль, которая задерживается в голове. – Я не…
– Я успею, принцесса.
Ничерта это не спасёт, не поможет. Но, Господи, я не могу сейчас остановиться. Даже если на страну обрушатся ураганы и землетрясения, они не сравнятся с той бурей, что творится внутри меня. Переворачивает, сметает всё, оставляя у руля демона желания.
Меня саму, которая не готова отказываться сейчас.
– Да!
Это крик смешанный с разрешением, когда Сэм толкается в меня. Сильнее удерживает за бёдра, пока Алекс сжимает мои ягодицы, не давая отодвинуться. Держит меня, пока другой мужчина двигается во мне.
Каждый раз удивляюсь этой порочности, каждый раз откликаюсь всё сильнее. Наслаждаюсь тем, что происходит и как влияет на меня. Что внизу живота разрастается собственное солнце, сжигающее всё.
– Ох, фак, принцесса.
Алекс прикусывает мои губы, когда я накрываю его член. Словно не могу справиться с тем, что хоть один мужчина останется неудовлетворённым. Мне нужно это, чтобы саму скручивало сильнее. С каждым толчком, с каждым разом, как я задеваю бархатную кожу головки.
– Не играйся, принцесса. Сильнее.
И я сжимаю ладонь, двигаясь всё быстрее. Вторю тому, как Сэм берёт меня. Без медлительности и промедления. И как Алекс накрывает мой клитор, так быстро доводя до грани.
До того момента, когда кровь шумит в голове, а внутренности сдавливает. Словно сейчас давящая струна лопнет, совсем немного. И это немного слишком растягивается, с каждым толчком и касанием. Поцелуем, когда мужчины перехватывают мои губы по очереди. Не отпускают, пока полностью не уничтожат меня.
Вместе с оргазмом, который так внезапно и долгожданно накрывает. Сильнее вжимаюсь поцелуем в губы Алекса, глуша стоны. Судорожно сжимаюсь, чувствуя, как меня трясёт. Границы словно размывается, и меня размывает вместе с ними.
– Вот так, принцесса.
Я почти не чувствую, как Сэм отстраняется, обжигая живот и бёдра своим семенем. Как Алекс накрывает мою ладонь, ускоряясь. Меня словно не существует больше.
– Такая красивая, когда кончаешь.
Они повторяют это каждый раз. И каждый раз я верю им. Потому что на лице Сэма такая улыбка, что не получается сомневаться. Мужчина придерживает меня за талию, пока Алекс кутает в полотенце.
– У нас был подлый план, как заманить тебя в ванную. Но ты справилась с этим сама.
– Сэм!
