— Что за манеры? — Я пыталась держаться независимои самоуверенно, но голос предательски дрожал. — Неужели нельзя былопригласить меня в гости так, как это принято в цивилизованном обществе? А тохватаете женщину на улице, как настоящие бандиты…
— Не видела ты настоящих бандитов, — с кривойусмешкой проговорил Вахтанг, — но ничего, у тебя все впереди! Впрочем, чтоэто мы разговариваем стоя? Толик, усади нашу гостью!
Охранник подвел меня к ужасному креслу и толчком усадил внего. На меня накатила такая омерзительная слабость, что я стала послушной ибезвольной, как тряпичная кукла. Правда, если бы я и захотела сопротивляться,это наверняка ничего бы не дало — силы были слишком неравны.
Толик пристегнул мои руки ремнями к подлокотникам кресла,затем нагнулся и точно так же закрепил щиколотки. Ужас нарастал в моей душе,как снежный ком, и казалось, я скоро не выдержу и дико закричу или просто умруот страха. Однако я каким-то невероятным усилием воли взяла себя в руки ипроговорила дрожащим, неуверенным голосом:
— Не объясните ли, что произошло? Прошлая наша встречабыла обставлена куда приличнее… Мы беседовали в прекрасно оборудованномкабинете, секретарша приносила кофе, а теперь — какой-то сырой грязный подвал,напоминающий эсэсовские застенки…
— Что произошло? — переспросил Вахтанг, поднявтяжелые веки. — Я думаю, это ты должна объяснить, что произошло. Я тебеповерил, думал, ты действительно ничего не знаешь о деньгах… Макс еще тогдаговорил мне, что ты в деле и тебя надо как следует тряхнуть, но я его непослушал!
— Но я действительно абсолютно ничего не знаю! Я оденьгах услышала только от вас!
— Вот как? — прогремел под сводами подвала второйголос, злобный и истеричный.
Я оглянулась, насколько позволяло кресло, и увидела, что изнебольшой дверцы, которую я сначала не заметила, появился старый знакомый Максс лицом злого, испорченного ангела.
— Вот как? А тогда как же случилось, что тыпрофессионально ушла от слежки? И что ты делала сегодня весь день? Наш человекдоложил, что у тебя наверняка были сообщники!
— Да какие сообщники! Ваш человек просто придурок! Янаняла уличных мальчишек за сто рублей, чтобы они прокололи ему шину!
— Ах вот как! — Макс подошел ко мне и наклонился,глядя прямо в глаза. — Для чего же это тебе понадобилось, если ты такаяневинная и ничего не знаешь ни о каких деньгах?
Он распрямился и повернулся к молча наблюдавшему запроисходящим охраннику:
— Инструменты! Сейчас она у нас запоет, как МонсерратКабалье!
— Постой. — Вахтанг взял Макса за плечо и, отведянемного в сторону, заговорил вполголоса, однако достаточно громко, чтобы япочти все могла расслышать: — Мне кажется, ты слишком спешишь. Если начать сней работать по твоей методике, потом ее уже нельзя будет отпустить… Она будетуже отработанным материалом, от которого придется избавляться…
Я догадывалась, что Вахтанг ведет этот разговор специальнодля меня, чтобы запугать меня еще больше и заставить выложить все, что я знаю,и мне стало еще страшнее, чем прежде, если это возможно. Услышать, как меняспокойно и деловито называют «отработанным материалом», от которого придетсяизбавляться… это было куда страшнее истеричных угроз «безумного Макса».
Однако Макс то ли не понял тонкую психологическую игрусвоего партнера, то ли в силу своей истеричной натуры не мог ему достойноподыграть, во всяком случае, он закричал, совершенно не владея собой:
— Снова тянуть? Опять выжидать? Ведь Баранович со дняна день потребует свои деньги!
Эти слова прозвучали для меня как удар грома среди ясногонеба!
Баранович! Тот самый крут??й «спонсор» Ларисы Семашко, окотором мне сегодня рассказывала Нина Евгеньевна Аникеева! Нефтяной магнат,богатый и сильный человек… Вот, оказывается, кто стоял за всей этой историей!Вот чьи деньги судорожно ищут Макс с Вахтангом!
Картина происшедшего стала вырисовываться передо мной всеяснее и яснее.
Лариса не удовлетворилась теми подарками, которые получалаот своего богатого возлюбленного, и решила попросту ограбить его, пользуясьтем, что он что-то рассказывал ей о своем бизнесе. Она нашла себе помощника втой фирме, через которую Баранович прокачивал свои деньги — то ли отмывал, толи обналичивал их. Видимо, не раз в своей жизни она пользовалась мужчинами,готовыми делать для нее черную работу, таскать каштаны из огня, но тут ейподвернулся Роман, который и сам был не промах, он не захотел рисковать своейжизнью ради ее прекрасных глаз, и тогда она нашла наивного человека, которыйбыл отдаленно похож на Романа… Таким человеком оказался Андрей Удальцов,который поверил в ее любовь и которому она уготовила жалкую роль — рольобгоревшего в машине трупа!
Однако не лучшая роль предназначалась мне. Я должна быларазбиться в одной машине с Андреем, чтобы ни у кого не возникло сомнений, чтообгорелый мужской труп — это останки Романа…
Но у этой безжалостной парочки все пошло вразрез с планом —сначала я неожиданно отказалась играть приготовленную для меня роль, села впоследний момент в Димкину машину и уехала в город, потом Андрей Удальцов сумелчудом остаться в живых.
Все эти мысли промелькнули у меня в голове практическимгновенно, в то время как в нескольких шагах продолжался волнующий разговор:
— Ты с ума сошел! — прошипел Вахтанг. — Зачемты произнес здесь эту фамилию? Думать нужно!
— Может быть, я очень хорошо подумал! — ответилМакс с кривой ухмылкой. — Надеюсь, теперь ты не будешь играть в бойскаута?Она должна заговорить — а потом… сам понимаешь, теперь ее уже нельзя…
При этих словах по моей спине поползли капли холодного пота.Этот мерзавец нарочно назвал при мне фамилию нефтяного короля, чтобы принудитьВахтанга согласиться на мое уничтожение!
Вахтанг посмотрел на своего молодого партнера долгимвнимательным взглядом, затем опустил тяжелые веки и медленно проговорил:
— Что ж, делай что хочешь… я умываю руки.
Он развернулся и пошел к выходу из комнаты.
— Тоже мне, Понтий Пилат нашелся! — негромкопроговорил Макс, глядя ему в спину.
Затем он повернулся к охраннику Толику и громким,требовательным голосом произнес:
— Я тебе, по-моему, ясно сказал — немедленно принесиинструменты!
Толик послушно удалился в ту низенькую дверь, из которойнезадолго до того появился Макс. На секунду задержавшись в дверях, он незаметнодля шефа бросил на меня сочувственный взгляд.
За дверью послышался металлический лязг и звяканье. Япредставила, какие инструменты подбирает сейчас дисциплинированный Толик, и наменя накатила волна такой дурноты, что я едва не потеряла сознание.
Макс тем временем прохаживался передо мной, в нервномнетерпении потирая руки.
