Книга Очень наглая ведьма - Бесс Велиаль

– Похоже, ты ни под каким предлогом не согласишься с нами сотрудничать? – наконец, вздохнул Кельтар.

– Совершенно верно, – не стала отрицать я. – От вас слишком много проблем, а я не люблю проблемы. Да и ваши тайны мне тоже не по душе. Если хотите, можете попробовать переубедить меня, выложив всю правду, но не забывайте, что я сразу пойму, если вы мне солжете или умолчите о чем-то важном.

В этот раз архидемон и князь переглядывались значительно дольше. Я терпеливо ждала их ответа. Впрочем, не представляю, что такого сверхъестественного мне должны сообщить, чтобы я изменила свое решение. Желание избавиться от всех проблемных персонажей в моей жизни было слишком сильным.

– Жаль, Хоранна-нир, что ты не хочешь пойти нам навстречу, – в голосе Келя слышалось искреннее разочарование. – Я бы и рад рассказать тебе всю правду, но, боюсь, ты к ней не готова. А доказательств у меня никаких, лишь честное слово и твои сомнительные способности Чувствующей Истину.

Я иронично усмехнулась. Сомнительные способности? Ты же сам в это не веришь, демон. Похоже, ты знаешь о Чувствующих куда больше меня, но не хочешь делиться. И, судя по всему, не скажешь мне, откуда узнал про мои способности ощущать Истину. Как же устала от этих недомолвок!

– Верить вашим словам или нет, я уже сама решу, – сказала я. – Поэтому либо говори, либо на этом мы прощаемся.

Возможно, упомяни я, что кое-что уже знаю из видений, Люцифель был бы куда разговорчивее, но что-то не давало мне рассказать об этом. И это «что-то» было куда серьезнее, чем просто невозможность подобрать подходящие слова, как тогда с Трией. Стоило мне подумать о том, с чего начать описание видений, и в горле вставал ком, да такой, что я начинала задыхаться. И все та же интуиция подсказывала, что этот запрет распространяется почему-то только на стоявших передо мной мужчин. Реши я поделиться, например, с Надаем, то таких проблем не возникло бы. Наверное, это что-то вроде магического ограничения, знать бы только, почему оно наложено именно на этих двоих.

– Кель… – князь предупреждающе приподнялся с дивана, но архидемон раздраженно отмахнулся:

– Я знаю. Нет доказательств. А рисковать, вываливая всю подноготную кому попало, мы не можем. Похоже, придется вернуться домой ни с чем.

Я скривилась, услышав, что меня тут считают за «кого попало». Не знаю, почему, но мне было обидно уже в который раз за последние полчаса слышать в свой адрес нелестные замечания Люцифеля. Брошенные так легко и словно невзначай, они оседали в душе мерзким налетом чужого пренебрежения. Казалось, что меня втаптывали в грязь, снова и снова. И кто? Мужчина, дьявольски красивый и столь же дьявольски жестокий, спасший мне жизнь, бегавший со мной по болотам, упрашивавший называть его Келем, а не Кельтаром, видевший меня голой и физически, и ментально…

Если меня кто-нибудь спросит, смогут ли ужиться вместе люди и демоны, я однозначно отвечу «нет». Не смогут. Потому что люди для демонов – мусор. И я – живое тому доказательство. Кто попало. Глупая наивная ведьма.

– Не смею вас задерживать, – ядовито прошипела я. – Могу предоставить вам свой телепорт, дабы вы как можно скорее скрылись с моих глаз.

Кельтар взглянул на меня и переменился в лице. Кажется, понял, что я не шучу. Я действительно всей душой желала, чтобы они ушли. Я действительно больше не хотела их видеть в своем замке. И сейчас вряд ли позволила бы им остаться даже на обещанный праздничный обед.

– Пойдем, не будем злоупотреблять чужим гостеприимством, – бросил архидемон князю, и тот, тоже почувствовав напряжение, разлившееся в воздухе, поспешно поднялся на ноги. – Можешь нас не провожать, Хора, я сам найду телепортационную комнату.

– Надеюсь, больше не свидимся, – процедила я, даже не обернувшись.

Танатар пробормотал сбивчивые слова благодарности, Кель же ограничился презрительной усмешкой. Вскоре на мини-пьюте замигал огонек, свидетельствовавший об активации телепорта.

– Госпожа магичка! С возвращением! – Надай, бочком проходя в комнату, застыл в низком поклоне. – Праздничный обед готов!

Я стряхнула оцепенение и неестественно бодро вскочила с места.

– Раз готово, то давай праздновать, – и я стремительным шагом понеслась на кухню, твердо намереваясь снова – уже в который раз за последние дни – упиться до беспамятства.

На этот раз мой актерский талант меня подвел. Надай, проследовав за мной, некоторое время молча наблюдал, как я сметаю со стола все без разбору, а потом робко поинтересовался:

– А где господин Танатар-нор и его этот, дьявол?

Я застыла и, с трудом проглотив кусок мяса, бесстрастно ответила:

– А нету их. Домой уехали. Решили, что дома еда вкуснее.

Больше мы с Надаем на эту тему не разговаривали. Оставив на краю стола увесистый мешочек с обещанными золотыми, которые крестьянами ценились куда больше западных кредитов, я заперлась в спальне с бутылкой вина. Напившись, я сдуру полезла крошить нечисть у стен, едва не убившись еще на подходе к парадной двери, и полночи окрестности оглашали мои пьяные маты, потому что я от души срывала злость на скотину Кельтара и его мямлю-контрактора, размахивая направо и налево серебряным мечом.

Под утро я, грязная, протрезвевшая и обессиленная, завалилась обратно и, благословив Надая на долгую дорогу до родного дома, уснула на кухне в обнимку с графином компота. А когда проснулась, крестьянина уже и след простыл – он, увидев, что я перебила всю нечисть, поспешно удрал, чтобы, не приведи Боги, не попасть под горячую руку истеричной магичке. Да и демоны с ним, с Надаем, и с этими столичными мужиками тоже. У меня своих проблем хватает. Самое время разобрать хлам в гараже…