Книга Исчезнувший аптекарь - Кевин Сэндс

– Но у меня ничего нет, – пролепетал я. – Я просто сказал, будто есть… чтобы вы пришли сюда.

Освин с огорчённым видом покачал головой.

– Я не оскорблял тебя подозрением в глупости. Будь добр, окажи мне такую же любезность. И дай сюда рецепт огня Архангела.

– Мастер Бенедикт ни о чём таком мне не говорил.

– Вот в это я верю. Он не подверг бы тебя опасности без крайней необходимости.

– В кубике никогда не было никакого рецепта, – сказал я, стараясь унять дрожь в голосе. – Я солгал, чтобы заставить вас признаться.

– О, я знаю.

– Тогда вы понимаете, что у меня нету…

Освин не дал мне закончить.

– В воскресенье ты ушёл из гильдии. Я приказал ни с кем не общаться. Предупредил, что тебя может разыскивать Стабб. Велел ждать меня. Но ты всё равно сбежал. Если ты убегал не от меня, значит, остаётся лишь одна вещь, из-за которой ты мог уйти. Видимо, Бенедикт что-то дал тебе перед смертью. Если не рецепт самого огня, то указания, как его разыскать. Письмо. Инструкцию. Карту. Затем ты позвал меня сюда, к дому Мортимера. Три месяца назад, когда мы схватили Генри Мортимера, он уверял, что ничего не знает. После его смерти мои люди перерыли особняк от чердака до подвала. Мы искали несколько дней, но ничего не нашли. И всё же ты здесь. Думаешь, я поверю, будто это совпадение?

Я не знал, что тут можно ответить. И потому спросил:

– Зачем вам огонь?

– В гильдии я пытался объяснить тебе это. Я хочу сделать мир лучше.

Я уставился на Освина. Пожалуй, я бы рассмеялся, если б не был напуган до чёртиков.

Освин чуть нахмурился.

– Ты ещё очень молод, Кристофер. И считаешь нашего короля душкой. «Весёлый король» – так вы его все называете. Ты и прочие его псы, жрущие объедки с хозяйского стола. Почему вы кланяетесь этим крысам? Что вы им должны – вы, люди, оставшиеся ни с чем? Неужели вы не видите, что они – просто-напросто паразиты? Они уверяют, будто имеют право господствовать над порядочными, честными людьми, в то время как наш… король, – Освин выплюнул это слово как горький яд, – погряз в праздности. И англичане идут туда, куда указывает этот мерзавец!

Лорд Эшкомб, который лежал, привалившись к стене дома, пошевелился. Эмиссар короля истекал кровью, и до сего момента я не был уверен, что он вообще ещё жив.

– Я знал, что ты был среди предателей, приспешников Кромвеля, – сказал лорд Эшкомб. Рана на лице мешала ему, и он с трудом выговаривал слова. – Зря я послушал магистра вашей гильдии. Надо было повесить тебя в тот самый день, когда Его Величество вернулся на трон.

– Ошибка, которую ты уже не исправишь, – ответил Освин и вновь обернулся ко мне. – У нас есть шанс сделать жизнь лучше, Кристофер. Мы преобразим Англию. Огонь Архангела поможет нам. Выжжет здесь всю мразь.

– Вы сумасшедший, – сказал я.

– Кристофер…

– Нет! – крикнул я. – Вы считаете себя таким благородным! Прикидываетесь, будто, убивая всех тех, кто стоит у вас на пути, вы это делаете ради блага других. Мой учитель говорил мне совсем иное. Вы тут рассуждаете о порядочных и честных людях, но на самом деле вам нужна только власть! Вы просто очередной тиран!

Освин покачал головой.

– Ты зол на меня. Я понимаю. Мне жаль Бенедикта, но выбора не было. Он никогда не отдал бы огонь по доброй воле. Не совершай ту же ошибку, Кристофер. Ты ещё можешь занять место в нашем будущем.

– Я же сказал вам! Я ничего не знаю! – Мой голос дрожал.

Уот провёл ногтем по лезвию своего ножа.

– Позвольте мне, мастер. Я его разговорю.

Освин резко обернулся и злобно бросил:

– Замолчи! Если б не твоя оплошность, мы бы уже получили всё, что нам нужно. – Он кивнул на лорда Эшкомба. – Свяжи его. А с мальчиком я разберусь сам.

– Я ничего не знаю, – повторил я.

Освин осмотрел пояс моего учителя.

– Сними рубашку.

На мне всё ещё была нелепая одежда, одолженная у доктора Паретта. И я вцепился в неё изо всех сил.

Уот и Слон сняли с мёртвых солдат ремни и связали лорда Эшкомба. Когда они закончили, Освин указал на меня.

Я задёргался, но Слон держал крепко. Уот вынул нож – тот самый, которым убил моего учителя. Он разрезал на мне рубашку и разорвал её на части.

Освин пошарил в поясе и наконец нашёл нужный флакон. Пробка была новее прочих и запечатана сургучом. Этот флакон я заново наполнил в подземной лаборатории.

– Итак, ты знаешь, что это, – проговорил Освин. Он сорвал верёвку и сломал красную сургучную печать.

– Пожалуйста… – сказал я.

Освин держал открытый флакон надо мной. Я чувствовал исходивший от него кислый запах.

– Прошу вас…

– Скажи мне, где рецепт, Кристофер.

Я замолчал.

Флакон накренился. Капля упала мне на грудь. Потом вторая. Третья. Они разбрызгивались по коже, чуть выше сердца.

Сперва ничего не происходило. На меня словно бы просто упали капли прохладной воды.

А потом грудь запылала.

* * *

Вечность. Казалось, прошла вечность, прежде чем купоросное масло наконец перестало разъедать мою плоть.

Я не осматривал себя. Мне не хотелось знать.

– Покончи с этим, Кристофер, – сказал Освин. – Скажи, где ты спрятал рецепт.

– Нет, – ответил я.

Освин покачал головой.

– Ты просто слеп.

Он поднял флакон. Его рука загородила солнце.

– А если ты слеп, – проговорил Освин, – зачем тебе глаза?

Он снова наклонил флакон. Неторопливо. Прямо над моим лицом. Купоросное масло потекло по стеклянной стенке.

Я не мог. Просто не мог.

И сказал ему.