Я нормальная!
— Ты должна была мне сказать! — обижать маму не хотелось, и все же, я понимала, что доверять ей как раньше, уже не смогу.
— Прости, я не заметила, как ты стала взрослой.
— Но я уже взрослая, — сказала жёстче, чем следовало. — Я умею решать проблемы.
— Я знаю. И очень тобой горжусь, — она улыбнулась. — Я всегда верила, что ты справишься со своими страхами.
— Но я бы справилась с ними быстрее, если бы ты мне сразу все рассказала! — странная ярость начала подниматься в душе, я хлопнула ладонями по столу, — я столько лет страдала от того, что я бракованная, я уже смирилась! И вот ты мне говоришь, что просто лишила меня возможности иметь детей! Как ты могла так поступить со мной? Ты знала, что я чуть не покончила с собой несколько лет назад, когда мне сказали, что я бесплодна? Я остановилась в последний момент.
— Дана… — мама шокированно замолчала.
Я не говорила ей, как в восемнадцать, после осмотра у гинеколога и сдачи анализов узнала, что не смогу иметь детей и решила, что не хочу больше жить. Я решила спрыгнуть с крыши высотного здания, уже подняла ногу над пропастью, заливаясь слезами, но остановилась. Я слишком любила жизнь. Меня прострелила мысль, что я могу посвятить себя воспитанию других детей. Я решила, что буду дарить свою любовь тем, кому она так отчаянно была нужна.
— Почему ты лишила меня возможности иметь детей, мама? — мои пальцы дрожали, их покалывало сотнями импульсов, будто идущих от области между лопаток.
— Потому что я хотела защитить тебя, — прошептала мама, на её ресницах задрожали капли слёз. — Мне рассказали твоё будущее — ты погибнешь, воспитывая ребёнка оборотня. Я тогда была в таком отчаянии после того нападения, я любой ценой хотела сохранить тебя. Прости меня, доченька, прости!
Она сжала мои ладони и уткнулась в них носом, тихо заплакала. Моё сердце дрогнуло, и я прижала маму к себе. Мне хотелось успокоить её, сказать, что все будет хорошо, я хотела забрать её страхи.
Вокруг засветились сотни маленьких золотых искр. Пальцы безмерно кололо, а между лопаток зудело.
Мама громко шмыгнула и подняла голову с моего плеча, куда откинулась, когда я её обняла.
— Даночка, — прошептала она. — Солнышко моё. Ты… Только что использовала магию высших фей.
Это стало последней каплей. Я любила свою маму и понимала, что она всё делает для моего блага, однако же в данный момент я просто не могла её видеть и слышать… Чёрт возьми, я ведь ничего не знала, совсем ни-че-го! А теперь выясняется, что кто-то там что-то ей сказал…
Да меня не так волновала сущность высшей феи, как возможность стать матерью. Это ведь для фей главное… Да и мне самой очень хотелось когда-либо держать на руках малыша, у которого будут мои глазки, волосы, как у меня… Который будет потом называть меня мамой.
Я брела по улице, думая обо всём этом. Я должна была радоваться открывшейся правде, но на душе, казалось, скреблись кошки, а глаза начало щипать. Но не хотелось сидеть рыдать прямо на тротуаре… До такого опускаться себе позволить нельзя, нет. Именно поэтому я постаралась сдержать слёзы, хотя получалось не очень.
Сейчас создавалось такое ощущение, будто вся та боль, которую я испытывала на протяжение нескольких лет, сжалась кольцом вокруг моего сердца, понимая, что придётся отступить. Но позиции её были так крепки в моей душе, что она не желала меня покидать, а я не могла ничего с этим поделать.
Но понемногу, по чуть-чуть я смогла заставить себя думать о хорошем… Да, наверное, я не смогу быть с Деймом, в конце концов та навязанная оборотница должна быть ему ближе, всё же, она из его стаи… Да и вообще, я фея… Я не чувствую истинного, и в этом сейчас моё проклятие: я не смогу узнать, от кого же я смогу родить ребёнка.
Но если верить Кэсси, то всё будет хорошо… Хотя, кто бы меня слышал: поверить суккубе, ха-ха. Даже не смешно, Дана.
Но ей хотелось верить. Она ничем не напоминала суккубу, такая жизнерадостная, счастливая в браке и будущая мать. Да и зачем бы ей меня обманывать?
Прохладный воздух слегка освежил, и я пожалела, что так стремительно убежала от мамы. На улице уже стемнело, кругом зажглись фонари, засветились витрины. Мимо меня спешили люди, торопясь домой, к семьям.
Семья… Какая ирония. Теперь, когда я потихоньку начинаю понимать, что я такая же полноценная женщина, как другие, и могу иметь семью, я лишилась единственного мужчины, с которым хотела бы ее создать. Потому что не смогу жить с нелюбимым! И даже дети от него вряд ли смогут меня утешить. Я полюблю их, как и любых других малышей, но не смогу любить другого мужчину. Будь он хоть сто раз моим истинным!
Потирая замерзшие руки, я круто развернулась и заспешила обратно.
Мама все так же сидела за столом, а перед ней исходил паром чайник. Она знала, что я вернусь. Моя любимая мамочка, успевшая изучить меня, как никто другой. Я крепко обняла ее, безмолвно прося прощения за свой побег, и снова села за стол. Она так же молча с легкой улыбкой налила мне новую чашку чая.
— А как фея может определить свою истинную пару? — спросила я, выпив половину чашки. — Мы же не волки, мы не можем чувствовать запах или еще что-то…
— Ну, Дана, — рассмеялась мама. — А если подумать. Мы же феи. Какой наш главный дар?
— Заботиться? — неуверенно предположила я. — Любить?
— Ну вот, ты сама все сказала. Любить, конечно. Как только ты полюбишь мужчину, это и будет значить, что он твой истинный.
— Но… Но я уже люблю Дэмиана! — воскликнула я в замешательстве. Я ведь уже говорила ей об этом! Почему она продолжает, как ни в чем не бывало?
— Это не то, — ответила мама. — Оборотень не может быть твоей истинной парой. Это непреложный закон заклятия. Предсказание было однозначным, поэтому я подстраховалась. Если ты будешь растить ребенка оборотня, тебя ждет смертельная опасность. Так что я благодарна твоему… начальнику за то, что он пробудил твои силы, но он никак не может быть твоим истинным.
— Но…
Я хватала ртом воздух, не зная, что сказать. Как протестовать против такой несправедливости! Это ошибка, фатальная ошибка! Ведь не все оборотни такие, как те, которые чуть не уничтожили меня! Мама, как ты могла так… так растоптать судьбу своей единственной дочери?
— А ты уверена, что смертельная опасность грозила мне, только если я рожу от оборотня? — попыталась я призвать на помощь логику. — Я работала у него нянькой, значит, воспитывала его ребенка… И недавно была в опасности — меня похитили… И он спас меня! — поспешно добавила я, видя, как мама побледнела. — Может, речь шла об этом, и ты неправильно истолковала пророчество?
— Не думаю, — медленно проговорила она. — Но даже если так… Я уже не могу ничего изменить.
— Но я люблю его! — крикнула я.
— Тебе это кажется. Со временем ты полюбишь другого.
