— Э…, — Вера никак не может подобрать подходящие слова.
— Что мне делать? — не унимаюсь я, в пару шагов преодолевая комнату, останавливаюсь у окна, которое выходит на шикарные виды Москвы. Вдали виднеются здания Москва-Сити, куда, собственно, мы сейчас с Дубровским собрались.
— Ты тест сделала? — спрашивает, шурша на заднем плане. Встает, судя по всему. — Саша, подожди, тут Вика с новостями, — бурчит она на своего мужа, и мужчина все же отстает от подруги.
— Нет, — качаю отрицательно головой, — нет, еще не успела.
— А как ты тогда выводы сделала, ну ты даешь, — нервно хохотнула Вера. — Тошнота, головокружения, задержка, в конце концов, — перечисляет она, словно загибает пальцы, оглашая симптоматику, которая сопутствует беременности.
— В том то и дело, Вер, месячных нет, — шумно выдохнула я, прикоснувшись к холодному окну. — Причем уже давно, больше пяти недель, — тихо отвечаю, чтобы только Вера об этом услышала.
— В ваш первый раз, — за меня продолжает, — в день их свадьбы.
— Да.
— Ну…
— Я не знаю, что мне делать, — растеряно признаюсь, разворачиваясь. Телефон выпадает из моих рук, потому что я напарываюсь на Дубровского. Замерев на месте, мы оба пристально смотрели друг другу в глаза. Неотрывно. Мужчина был напряжен и обеспокоен. Он осмотрел всю меня с ног до головы, затем сделал еще один шаг, встав ко мне вплотную. В образовавшейся тишине мы оба слышали взволнованный голос Веры, как она звала меня, матерясь всеми благими матами. Костя опустил обе своих ладони мне на плечи, затем притянул к себе, вбирая в сильные объятия. От неожиданности, я сама обернула его торс в кольцо, утыкаясь лицом в крепкую, твердую грудь.
— Вика, твою мать! — отчетливо раздавалась ругань Веры. — Ответь! Сейчас же!
— Подожди, — ласково произнес Костя, опустившись передо мной, он поднял телефон и вложил его мне в руку. — Поговори с ней, я буду на кухне. — Меня жутко пугает его тихая реакция, и как многое он успел услышать. Дубровский так нежно погладил меня по лицу, что мне хотелось разрыдаться, потому как я дико соскучилась по его ласкам в постели.
— Я на связи, — проговорила Вере, едва проследив за тем, как за Костей закрылась дверь.
— Ты издеваешься надо мной?! — свирепо проорала подруга, продолжая материться. Впервые столько бранных слов летело в мой адрес от девушки. — Только не говори, что твой Дубровский оказался в комнате, пока ты мне тут изливала свои признания, — как бы между прочим, заметила она, но, когда я промолчала, Вера снова ругнулась. — Так, девочка моя, сначала сделай тест, хорошо?
— Естественно, — наконец, ко мне вернулся дар речи.
— Хорошо, — одобрительно шикнула Вера. — Это не обязательно беременность, Вик. Мог и стресс сыграть с тобой в злую шутку, ведь в последнее время столько всего произошло.
— Согласна, — вновь киваю головой, словно болванчик. Я все еще не могу свыкнуться с мыслью, что могу носить малыша под сердцем. И его отец — Костя.
— Я вышлю тебе контакты хорошего акушера-гинеколога. Прям сегодня съезди к нему. Я сама наблюдаюсь у него, и доверяю. Кстати, разве прежде ты не сидела на таблетках?
— Нет. Уже больше полугода точно. Не было необходимости, — добавляю. — Как только прекратились встречи с Вячеславом, я сразу перестала пить пилюли.
— Понятно. Ладно, Вик, сначала убедись, а потом перезвони мне, хорошо? И раньше времени не паникуй только, — хохотнула подруга, больше переживая, чем я сама.
Закончив разговор с Верой, я быстро переоделась в деловой костюм. Непослушный замочек на юбке-карандаше никак не поддавался мне, не желая сходиться на талии. Я отказывалась верить, что изменения уже могли начаться, ведь визуально осмотрев себя в отражении зеркала в рост, не заметила ничего. Кое-как совладав с непослушной молнией, я закончила макияж, затем вышла из комнаты, чувствуя внутреннюю тревожность. Дубровский в это время разговаривал по телефону, сидя за барной стойкой. Жестом пригласил присесть, указывая на тарелку с приготовленным мюсли. Рот сам собой наполнился слюной, оттого что я действительно ощутила голод.
— Эдуард, будь на связи. Мы с Вознесенской приедем, — Костя опустил взгляд на свои позолоченные дизайнерские часы, — через двадцать минут, если не будет пробок. — Замолчал, слушая своего друга. — Нет, но скажу по дороге, — бросает свой черный таинственный взгляд на меня, и я опускаю голову, делая вид, что поглощаю порцию приготовленной им каши. — Спасибо, что приготовил контракт. Это неожиданно с твоей стороны. Подписание проведем сегодня. — Костя напрягся, выдавая свою нервозность. — Да, безусловно.
Отключив телефон, Дубровский уставился на меня. Лицо абсолютно безэмоционально, никакой реакции. И я не решаюсь начать, словно струсила. Да. Я струсила.
— Ничего не хочешь мне сказать? — устрашающе придвинулся он, положив обе руки на стол. Ухмылка касается только уголков губ, но не глаз. Я выпрямилась, и покачала отрицательно головой. До тех пор, пока я сама не буду уверена в своей предполагаемой беременности, то и говорить нам точно не о чем. Костя нахмурился, но не стал вдаваться в подробности, о чем я разговаривала с Верой. — Ладно, — хлопнул он по столу, и от неожиданности я подпрыгнула, а потом рассмеялась, пряча за ладонью рот. — Прости, — тут же извинился он, и встал.
— Костя, — нерешительно начала я, вставая следом за ним, и мужчина с интересом посмотрел на меня. Я отчетливо слышала его частое дыхание, ощущала каждой клеточкой исходящее от него напряжение и ожидание. И знала — мы оба на интуитивном уровне чувствуем друг друга. — Ты все слышал, да? — пусть я задаю ему вопрос, но почему-то уверенна, что он тут вовсе не нужен. По одному только взгляду Кости, мне ясно, как в самый светлый день — он все слышал. Дубровский кивнул. — И? — я обошла барную стойку, и встала перед ним, приподнимая голову, чтобы видеть его глаза. Он стоял неподвижно.
— Что ты сейчас хочешь услышать от меня? — оглушает вопросом, и я часто заморгала, опуская глаза. Но Дубровский подхватил мое лицо за подбородок, приподнимая. — Посмотри на меня, — приказывает, дыша совсем близко у моей щеки. Опаляет жарким воздухом губы, которые я облизнула, увлажняя. Костя прикасается к моей щеке своим носом, затем другой рукой обвивает талию и притягивает к себе, показывая свое возбуждение, что теперь упирается мне в низ живота.
— Не знаю, — одними губами шепчу, но Костя все слышит.
— Сделай тест, Вик, — пристально вглядывается в мои глаза, — я буду ждать его результат, — серьезно проговорил, оставляя на губах короткий поцелуй. Но я не уступаю ему, сама обхватываю рукой за шею и впиваюсь в его сладкие губы. Все мое тело горит огнем, который вот-вот превратит всю меня в пепел. Мой любимый отвечает мне, ничем не уступая. Но как только его руки дотрагиваются до моего живота — он замирает, едва переводя свое дыхание. Уперевшись лбами друг в друга, затаили дыхания. А мое сердце, так вовсе принялось мчать галопом, и, опустив голову, не могла отвести своего взгляда от руки Кости, которой он накрыл мой живот. Что с ним сейчас происходит? Что он чувствует? Я хотела выбить все из него, до каждой последней капли мысли. Но, и так же понимала, что сама стою перед неизвестностью. Много всего свалилось на нас в последнее время. И, если все-таки я беременна, меня волнует сам факт, как Костя примет эту новость. — Нам пора, — объявляет он, оторвавшись от мгновения, что скрепило нас больше, чем даже крышесностный секс.
