«Помните, я всегда рядом. Только позовите».
Виктор отдалился, его мысли стали тише, и словно пустота окружила Анаис, пустота и холод.
В башне раскатисто ударил колокол, возвещая о конце обеда.
Анаис вошла в аудиторию и встала за кафедрой, ожидая учеников.
Глава 8
К концу лекции разболелась голова, к окончанию коллоквиума — хотелось убивать. Анаис как-то резко осознала, почему в Академии такая текучка преподавателей второстепенных дисциплин, которые изучают в общеобразовательных целях — избалованные детки, не поддающиеся контролю, могли довести кого угодно. И если младшие курсы еще были достаточно вымуштрованы семейными гувернантами, а старшие уже были достаточно умны, чтоб не измываться над наставниками в открытую, то средние курсы оказались воплощенным кошмаром любого учителя. Вздорные, капризные подростки, обуреваемые гормональной бурей, остро жаждущие самоутверждения и понимающие только язык силы и власти.
И их как-то предполагалось обучать?!
К концу коллоквиума Анаис уже полностью понимала Диану, снабжающую зельями сомнительные опыты Роксаны. Да что понимала — от всей души поддерживала! Остро хотелось устроить практический срез знаний, заставить подростков варить простенькие зелья, а потом — самим же их дегустировать! Насмерть никто не отравится, но несколько неприятных часов с больной головой ли, с больным пузом ли научат их на лекции слушать наставника, а не выяснять, у кого родители богаче и знатнее!
После того, как волна возбужденно лопочущих подростков выкатилась из аудитории, Анаис обессилено опустилась в кресло и прикрыла глаза. Першило горло и покалывало виски. Виктор, как и обещал, отгородился от ее мыслей, и сейчас его ободряющего присутствия очень не хватало. Анаис посмаковала идею позвать его, чтоб пожаловаться на учеников, попросить сочувствия, но с сожалением откинула эту мысль. Все-таки менталист — не ее персональная нянька, ему хватает и своих проблем. Один допрос террористов чего стоит! И вряд ли он поймет, если она начнет отвлекать его нытьем от работы.
Девушка с тихим стоном помассировала виски. В ушах все еще стоял гул студенческой болтовни. Похоже, преподавание дается ей гораздо тяжелее, чем она думала.
От тихого стука в дверь ее перекосило, как от зубной боли. Ну кого еще там принесло?! Послать бы их дьяволам небесным, пусть ползут до черного города на карачках… Но Анаис выдохнула и нацепила на лицо вежливую улыбку.
Но вместо надоевших студиозусов из-за двери показался Антуан.
Он сразу заметил состояние Анаис, даже за жизнерадостной маской.
— Совсем они тебя измучили, Одетт, — сочувственно вздохнул он, спускаясь по амфитеатру аудитории.
— О да, — через силу улыбнулась девушка. — Средний курс сегодня в ударе. Даже удивительно, по одиночке они бывают такими милыми…
— Вы о Робере? Он, должен согласится, еще не худший экземпляр, хоть снобизма в нем хватит на десятерых…
— Но тихий вежливый сноб лучше громкого и невоспитанного сноба? — понимающе усмехнулась Анаис.
Антуан кивнул, опустился на одно колено рядом с ее креслом, тревожно заглянул в глаза.
— Вы слишком бледны, Одетт. Вы уверены, что у вас хватит сил на прогулку?
Анаис благодарно улыбнулась магу. Рядом с ним ей становилось легче, он как раз мог дать ей то сочувствие и тепло, в котором она сейчас так нуждалась.
— Я уверена, она вернет мне силы.
Антуан протянул ей руку и помог встать, но не убрал ладонь.
— Стоит ли мне переодеться во что-то более подходящее для прогулки?
— Ну что вы. Мы же не покинем территорию Академии. Думаю, вам будет вполне комфортно и в форменном платье.
Анаис кивнула, все-таки жалея, что не положила с утра в карман скальпель. С ним было бы спокойнее, как с любимым амулетом.
Когда они вышли из главного корпуса Академии, уже смеркалось, солнце клонилось к закату, обливая жидким янтарем тонкие стволы сосен. Холодный ветер освежал лицо, перебирал волосы, выбившиеся из тугой прически. Анаис прикрыла глаза и вдохнула полной грудью, наслаждаясь коротким покоем.
Они медленно спустились по высоким ступеням и с основной аллеи свернули на одну из неприметных тропок, по сторонам которой росли высокие кусты можжевельника. Было приятно смотреть на зеленые веточки, пока остальная природа только пробуждалась после зимы, только готовилась вновь облачиться в зеленое.
Антуан молчал. Анаис ловила на себе его внимательные теплые взгляды и была благодарна за молчаливое участие. На какое-то время она позволила себе забыть все заботы и тревоги. И поиск сестры, и расследование Канцелярии отступили на второй план.
Она заслужила несколько часов покоя.
Чем ниже опускалось солнце и длиннее становились тени, тем сильнее дул ветер. Он пронизывал до костей, и Анаис ежилась, жалея, что не накинула сверху пальто. Антуан заметил, что она мерзнет и, несмотря на возражения, накинул ей на плечи свой сюртук, оставшись только в рубашке и шерстяном жилете.
— Как вам не холодно? — вздохнула Анаис.
— Ну что вы, — Антуан так тепло и легко улыбнулся, словно действительно не чувствовал ледяного ветра, который трепал воротник его рубашки и красиво уложенные локоны, то и дело обнажая выбритые виски. — Я уже привык к местной погоде, закалился, так сказать.
— А вы здесь давно?
— Да. Пожалуй, из всех преподавателей кафедры магических дисциплин — дольше всех.
— Даже дольше Бьянки?
— Ну, — тут Антуан немного замялся, — сложно сказать. Когда я пришел в Академию, она жила в своем имении. Она же весьма благородная дама со множеством связей. Ее уважали при дворе, даже не взирая на ремесло. Конечно, ходили слухи, что она преподавала здесь и в молодости, тогда же и обзавелась своими богатыми связями… и богатыми благодетелями. А вернулась она не так давно, года за два до вас, вместе с дочерью. Тогда ради них ректор отказал от места двум весьма уважаемым магам… которые, увы, могли похвастаться только своей искусностью, но не знатным происхождением.
На мгновение его тонкие черты лица исказил гнев, но тут же они разгладились, словно тень сползла. Анаис сочувственно вздохнула. Как бы она хотела сказать Антуану, что прекрасно понимает его, что сама постоянно думает об этом, переживает из-за своего низкого происхождения — особенно, когда говорит с Виктором…
Но сейчас она не безродная Анаис Лессар. Сейчас она — дворянка Одетт Нуаре. И слова для утешения нужно искать другие.
— Но искусность в ремесле навсегда останется с магом, — мягко заметила она, осторожно подбирая слова. — Тогда как титула можно лишиться из-за каприза Его Величества или интриг других дворян. Да и когда в семье нет денег, поверьте, толку от титула немного. И искусность в магии — это только ваша заслуга, которой вы можете гордиться. А гордиться титулом и родней… ну, немного глупо, не находите?
