– Странный повод для перемирия, – заявила шаманка, выслушав мой рассказ.
– Ага, – быстро согласился я, заложив руки за голову. – Как и то, что ему удалось незаметным пробраться на «Ртуть» и уложить меня в кровать, при этом не всколыхнув ни единого вашего чувства. Я думал, лейры способны замечать подобные вещи.
– А лейры и способны, – кивнула шаманка, сложив на груди руки, явно задетая моими словами. – Вот только не забывай, что я не совсем лейр, да и наш дражайший друг буквально натаскан на то, чтобы незаметно лейров и им подобных убивать.
Что ж, с этим было трудно поспорить. Тем более, что сам Аргус отчего-то не спешил идти на радикальные меры. Вроде бы стремился изловить меня и доставить к куатам, но получив такую возможность, отчего-то ею не воспользовался. Чудно как-то, да и вопросов вызывало множество. Например, откуда серому стражу могло быть известно о черных кораблях, если он сам с ними никак связан не был? И как прознал о случившемся, если до сих пор ни одной живой души над седьмой луной не реяло? Почему вдруг снизошел до устроения целой погребальной церемонии для человека, которого ненавидел? И наконец, в какую такую странную игру он вознамерился меня вовлечь?
Ответов на все это не находилось, кроме одной мелкой, но крайне важной детали: Аргус никогда мне не лгал. Изъяснялся намеками, но не лгал.
Пока я размышлял, шаманка вдруг решила проявить участие. Ткнув в мою сторону пальцем, она сварливо и очень по-старушечьи прокудахтала:
– У тебя большущая шишка на виске, и вообще ты выглядишь неважно. Неужели этот жуткий человек что-то тебе сделал?
Нахмурившись, я заметил:
– Думаете, я при виде него от счастья в обморок грохнулся?
Даже не видя ее лица, я без труда мог представить, как недовольно поджались губы шаманки.
– Прекрасно, – процедила она. – Значит, сможешь сам о своих ранах позаботиться.
Это был тонкий намек на то, что она не станет обучать меня искусству самоисцеления, заставив прибегнуть к помощи скудного набора медикаментов, которые брат держал на борту «Ртути». Что ж, пусть так и будет.
Взмахнув полами своего алого рубища, шаманка намеревалась гордо удалиться, но тут вдруг заметила что-то позади меня и сдавленно ахнула:
– Это еще что такое?!
Резко подскочив от столь внезапного восклицания, я титаническим усилием сумел отогнать от себя вновь попытавшуюся накрыть меня слабость, и уставился на небольшой квадратный ящик, тихонько стоявший на письменном столе. Крышка его была чуть приподнята и оттуда тонкими струйками сочился белый пар хладагента. Как шаманка его сразу не увидела, я до сих пор теряюсь в догадках.
– Очередной подарок от Аргуса? – спросил я себя и подошел к ящику ближе. На самом деле, я уже знал, что внутри, и когда откинул крышку, ничуть не удивился, обнаружив на дне отрубленную голову контрабандиста Д’юмы с зажатым между зубов инфочипом.
Час спустя я сидел в рубке с кружкой кесса в одной руке, инфочипом – в другой, и думал о том, что осталось лежать на столе в моей каюте. За иллюминатором плескалось гиперпространство, унося нас в направлении Тетисс. Кораблем управлял ИскИн, в то время как шаманка стояла над душой и уже в течение получаса беспрерывно нудила о том, какую чудовищную ошибку я совершаю. Сосредоточившись на собственных думах, я умудрялся пропускать ее бубнеж мимо ушей, хотя время от времени кое-какие фразочки все-таки задевали сознание.
– Я считала, в его смерти виновен ты, – прошипела шаманка, раздосадованная отсутствием внимания с моей стороны. На самом деле, сам факт гибели Д’юмы беспокоил ее значительно меньше, нового подарка, оставленного Аргусом, и к чему была сказана последняя фраза, я, если честно, не знал. Хотела разозлить? Что ж, вышло успешно.
Я в ту же секунду посмотрел на нее, оскорбленный до глубины души:
– Спасибо. Спасибо вам огромное, Тассия! Других добрых слов от вас я и не ждал!
Но шаманка лишь фыркнула:
– Хоть какая-то реакция! А то мне уже начало казаться, будто меня тут вообще нет.
– Не беспокойтесь. Ваше нескончаемое брюзжание невозможно долго игнорировать.
– Может тогда стоит прислушаться к нему? Люди с богатым жизненным опытом, как правило, глупостей не советуют.
– И каков же, в таком случае, ваш совет, Тассия? Затаиться и ждать неизвестно чего?
– По крайней мере, не соваться туда, где тебя не очень-то ждут.
– Она придет на встречу!
– Она тебя презирает, а меня ненавидит. Если она и придет, то только с армией и только затем, чтобы снести наши головы.
– Чушь! Диана вовсе не настолько мстительна.
– Откуда ты можешь знать об этом? Думаешь, пару раз построили друг другу глазки и все, стали лучше понимать друг друга? Не мели чепухи! Это нелепо.
– Как бы там ни было, это единственный доступный способ вскрыть инфочип. А поскольку ни у вас, ни у меня иных идей, как нам извлечь из него информацию нет, поступим по-моему.
– Ты лезешь в колодку, по которой идет гильотина. Не делай этого, Риши.
– Послушайте, Тассия, если вы так переживаете за собственную безопасность, можете остаться на борту. Я вовсе не настаиваю, чтобы вы шли со мной. В конце концов, вам уже не раз удавалось удивительным образом испаряться прямо на ровном месте.
– Не за себя я волнуюсь, глупый. Как ты не понимаешь? Тебе и прежде доводилось поступать опрометчиво. Сейчас, когда Мекета нет рядом, кто сможет удержать тебя от необдуманных действий?
При упоминании имени брата, я почувствовал болезненный укол в середину груди, но сдержался и не стал пенять ей на это. В конце концов, о Мекете в подобном ключе мне придется слышать еще очень долго, так что пора начинать привыкать к боли. Взглянув на шаманку, я мрачно, но уверенно произнес:
– Вы правы, Тассия. Меня уже никто не удержит. – С грохотом опустив кружку на голопроектор, я сжал в руке инфочип и вылетел из кокпита. Нужно было привести себя в надлежащий вид, да и наконец уже добиться ответного сигнала от Дианы.
Смыв с себя всю пыль и сажу и тщательно оттерев въевшийся запах гари, я переодевался в свежую одежду, когда взгляд мой снова упал на криокуб, так и стоявший на столе. На этот раз крышка была тщательно запечатана, так что оттуда не исходило ни малейшего намека на рассеивающийся хладагент. И тем не менее, я не мог отделаться от ощущения, что какие-то слабые, но все же заметные токи по-прежнему распространялись по каюте, словно волны от брошенного в пруд камня.
Отложив в сторону расческу, я прислушался.
Казалось, будто изнутри ящика доносится приглушенный шум, отдаленно напоминавший мне голос Д’юмы.
Умом я понимал, что в реальности подобное возможно едва ли, и потому позволил себе легонько прикоснуться к Теням. Внутренний монстр тут же навострил уши, став олицетворением моего любопытства. Очевидно, что отрезанная голова здесь была не только затем, чтоб инфочип доставить. Аргус хотел, чтобы я снова что-то увидел. Притом, настолько отчаянно, что сама посылка просто-таки рвалась поведать о своей истории.
