Книга Дитя Демиургов. Путь к магии - Анна Бантикова

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86

– А, ты сверяешься с этим графическим наброском… Можно, но, думаю, продвижение по болоту займёт много времени.

– Откуда там болото? – удивился Артес. – Русло высохло.

– В прошлом году. В этом река решила вернуться, но, так как засушливый сезон держится дольше, чем следовало, она обмелела, и теперь там чудесное вязкое болото с чёрной грязью.

Артес содрогнулся.

– Нет, пожалуй, так мы не поедем. Есть другой путь?

– Лучше ехать вдоль Зелёного ручья. Он идёт параллельно Коричневой реке и впадает в неё в области дельты.

– Зелёный ручей? – Артес внимательно вглядывался в карту Джоя. – Я не вижу здесь такого.

– А откуда ему там взяться?

– Но в твоей карте он, конечно, есть?

– Естественно. Реки здесь, в смысле, реки Сухих равнин очень капризны и любят менять русло примерно раз в два года – иногда чаще, иногда реже. Ручьи то появляются, то исчезают. Этот появился за последние полгода.

Артес не пожалел, что они поехали вдоль Зелёного ручья. Вода в нём была нежного золотисто-травяного цвета, прозрачная до хрустальности – на дне был виден каждый камешек и стайки чёрных маленьких рыбок. По берегам росли невысокие пушистые хвощи, отделявшие ручей от хвойного леса. Ладимир не всегда ехал впереди; частенько он сдерживал Ваджру и ехал рядом с принцессой, что-то шепча ей на ушко. Артес тогда занимал его место во главе отряда, благо что для того, чтобы ехать вдоль ручья, не нужно было особенных умений. Ему было не до скуки: он вслушивался в шорох хвощей, сухой звон сосновых игл, в мелодичное журчание ручья. Природа раскрывалась перед ним, и он понимал её голоса, которые раньше были для него недоступны.

Ладимир был в странном состоянии. Он был счастлив – и от прошедшей ночи, и просто оттого, что Аталэйнт сейчас ехала рядом с ним, но его не оставляло ощущение, что он совершил омерзительный поступок. В войске Братства не было женатых воинов. Как-то так получалось, что стоило воину жениться, и его быстро переводили в хозяйственные службы. Корвус объяснял это тем, что у него нет желания лишать семью кормильца. Настоящая причина, которую Ладимиру рассказали, когда он сам стал воином и довольно долго прослужил, крылась в том, что князь Див не считал воинов, имевших неосторожность полюбить, пригодными к службе. Любовь окрыляла душу, но губила разум; хладнокровный расчётливый боец превращался в радостного дурака, уверенного, что всё ему по плечу, либо, если любовь оказывалась безответной, в дурака унылого, стремившегося поскорее пасть смертью храбрых. Ни те, ни другие Ворону были не нужны. Сам он никогда никого не любил, и похоже было на то, что это чувство ему недоступно. Лучшие воины Братства были или разгульными кутилами вроде Мстислава, или аскетами вроде Раваны. Ладимира не прельщали кутежи и продажные женщины, и он предпочёл второй путь. Из всех привязанностей он выбрал привязанность к друзьям, ради них он был готов на всё, как и они ради него.

Когда он понял, что полюбил Аталэйнт, в его душе настало смятение. Он солгал Бешеному, когда сказал, что давно приметил шестиногов; на самом деле, он их увидел лишь тогда, когда они напали. Если восприятие Рыси уступает восприятию лошади, она перестаёт быть Рысью, тем более если Рысь Чёрная. Но… ведь сейчас Ладимир слышал, как шустрые ящерицы скользили по гладким стволам, как их подстерегали голодные змеи, как осыпалась старая хвоя, как ступали по ней длинные лапы гривастых волков. Может быть, тот раз был всего лишь ошибкой? Ведь даже Чёрная Рысь может ошибаться, она же живое существо, а не великий дух. Невозможно, чтобы прекрасное чувство, влившее солнечный свет в его сердце и давшее ему крылья, погубило его мастерство воина. Это чувство дарит, а не уничтожает. И что, если Корвус, воин, равного которому не знала ни Земля, ни Запределье, убивает свет в других, потому что не способен взрастить его в себе? Что, если ум его богат так же, как скудна его душа? Разве виноваты другие в том, что наделены чувствами, в то время как Корвуса природа обделила?

Корвус вернул его в мир живых, это верно. Но ведь тем самым он получил легендарного воина, предания о котором живут во всех народах Запределья. Он заботился о нём, и это правда; но ведь Корвус заботился и о других воинах, понимая, что их сила – это его сила. И Ладимир понемногу начал осознавать, что тот, кем он восхищался всю свою жизнь, вовсе не одинокий, никому не верящий и тоскующий предводитель могущественной силы, положивший душу на то, чтобы обезопасить и поднять тех, кто доверился ему, а обычный карьерист, сумевший за счёт своих необычайных способностей достичь столь высокого положения, о котором и мечтать не мог никто из смертных.

Занятый своими думами, Ладимир не заметил, как изменилась местность, зато это сразу увидел Артес. Деревья поредели, всё чаще стал появляться кустарник с узкими длинными острыми листьями, пепельно-серую землю сменил жёлтый песок, и перед путешественниками открылась безбрежная прозрачная гладь Холодного моря.

Ветер с моря приятно холодил кожу путешественников. Во время похода Артес загорел, и его кожа оттеняла ставшие совсем светлыми волосы с голубой полоской. Черты лица уже больше походили на зрелого мужчину, чем на мальчика – скулы заострились, под глазами пролегли тени, губы чаще всего были крепко сжаты. Даже на высоком лбу пролегла тонкая морщинка, словно художник, едва касаясь кистью, прочертил прямую, еле заметную линию.

Случай с ядовитой тварью показал ему, насколько опасен этот сказочный мир. Джой был прав, что послал его сюда с проводником – самому ему было бы тяжелее справиться, поход занял бы очень много времени и не ясно, чем бы закончился. Ладимир же своим поведением показал, что совсем не заинтересован в гибели Артеса, развеяв его сомнения на этот счет. Тем не менее, поведение его оставалось загадочным. Иногда Артес думал, что тот пытается что-то ему сказать, намекнуть. К сожалению, Артес всегда отличался прямодушием, никогда не играл в придворные игры, не плел интриг и не привык разгадывать загадки поведения других людей. Обычно его интуиция сама подсказывала ему, есть ли подтекст в словах собеседника. Друзья Артеса тоже предпочитали открыто говорить то, что думают, а с остальными он никогда не обсуждал настолько глубоких и личных тем, чтобы их ложь могла как-то повредить Артесу, задеть его интересы или заставить открыть свои тайные мысли.

Аталэйнт старалась быть рядом с Ладимиром и беспечно болтала. У нее было отличное настроение, и Принцесса старалась придумать, как бы развить зародившиеся романтические отношения с оборотнем. В ее голове уже нарисовался план с проживанием в его доме, как она будет готовить ему обеды из пойманной дичи, чистить, у них будет куча ребятишек, и Ладимир сможет защитить ее от всего враждебного мира.

Артес, который исходя из своих интересов подчёркнуто игнорировал перемену в отношениях своих спутников, чтобы не дай Боже ничего не изменить, стал больше разговаривать с Седутрэ, словно советуясь с ним, хотя лесной дух мог только светиться в ответ разными оттенками.

Корабль, на котором они должны были поплыть, походил на одну из парадных яхт Джоя. Он был небольшим, но элегантным, с отделкой из темного дерева и позолоты, красивыми голубоватыми парусами и фигурой русалки на носу.

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86