«Я не наркоманка. Вернее, не совсем наркоманка, я не так давно пристрастилась… У Темкиных друзей, между прочим, покупала. Он не знает. Если узнал бы, вообще бы убил. Ну, теперь-то какая разница? Его больше нет».
Это «нет» Вика подчеркнула тремя жирными линиями и отвернулась.
– Иногда подобное отсутствие кого-то в твоей жизни только к лучшему, – сказала я, возвращая ей блокнот. – Скоро тебе снимут первые скобы с челюсти, станет легче, потом сможешь говорить. Но ты должна сама хотеть стать человеком – либо собой прежней, либо новой, как захочешь. У нас прекрасный психолог, тебе непременно надо с ним поговорить, как только будет возможно.
«Вы заставили меня задуматься, – написала Вика. – И я вам очень благодарна за этот разговор. Мне, наверное, даже стало чуть легче».
– Легче станет спустя какое-то время. Поверьте, Вика, я знаю, о чем говорю. Надо держать себя в руках, по-другому не получится. А сейчас постарайтесь уснуть, хорошо?
Она согласно кивнула, и мне показалось, что в ее глазу промелькнуло что-то похожее на улыбку.
Выкатившись из палаты, я откинулась на спинку кресла и почувствовала, как силы меня покинули. Разговор дался мне тяжело – убеждая Вику, я снова пережила то, что испытала десять лет назад, когда Одинцов объявил, что уезжает и не берет меня с собой. В тот момент мне показалось, что земля ушла из-под ног. Он предал меня во второй раз, и я осознала, что пути назад быть не может. Нельзя возвращаться к тому, кто вот так запросто отказывается от тебя, если ему вдруг стало неудобно рядом. Я долго не могла пережить это, замкнулась, похудела, и все, что меня интересовало в тот момент, – это работа. Я остервенело читала все, что попадалось по интересующей теме, я проводила в больнице и в лаборатории дни и ночи, я работала – и это давало мне возможность отвлекаться от внутренних проблем. И я сама, своими руками, своим разумом совершила чудо – я выбросила из головы человека, предавшего меня. Хуже, правда, оказалось другое – я разучилась верить людям. Всем, без разбора.
Анна
Начальник охраны обходил подвал сам, не доверив это никому. Потом явился ко мне в кухонный блок и попросил чаю. Мне не терпелось узнать, нашел ли он что-то в подвале, потому чаю я ему налила и даже поставила тарелку с кексами, приготовленными для буфета.
– Ох, и вкусная выпечка у вас, Анна Александровна, – откусывая кусок от кекса с шоколадом, похвалил начальник охраны. – А за подвал теперь не переживайте, распоряжение начальства – на сигнализацию ставить. Кто ж знал, что решетки из какого-то сплава сделаны, вон Матвей Иванович на спор две разогнул.
– Но в подвале точно никого нет?
– Никого. Но был. Курил много, окурков штук десять нашел. Ничего, с сегодняшнего вечера курилка закрывается.
– Я вот чего не понимаю. – Я села напротив с чашкой чая, и он подвинул мне тарелку с кексами, от которых я отказалась. – А как вообще кто-то посторонний мог проникнуть на территорию клиники?
– Вот это сейчас ребята и пытаются выяснить. По периметру стоят камеры, вроде как все работали, мы отсмотрели. Так что через забор просто так не перемахнешь, да и высоко.
– А если снизу?
– Подкоп, что ли? – хмыкнул он, отхлебывая чай. – Вряд ли, но мысль интересная, надо это тоже проверить. Ладно, Анна Александровна, спасибо за чаек, за кексы, пойду к начальству.
– Забор сперва бы посмотрели.
– Успеется.
Начальник охраны ушел, а я почему-то подумала, что моя мысль может оказаться верной. Ну, логично ведь: нельзя забраться сверху – заберись снизу. Интересно только, кому и зачем это нужно.
Мысли мои перекинулись на Гека. Значит, он ухитрился каким-то образом уйти из квартиры незамеченным. Но что же случилось? Что подтолкнуло запуганного человека на такой шаг? Я сто раз прокручивала в голове свой разговор с ним, но ничего странного или подозрительного не находила. А вот то, что он застал меня в кабинете, могло бы, конечно, насторожить его, хотя я все сделала, чтобы он не придал этому значения. Даже думать не хочу про то, что стану делать дальше… И держать в себе тоже больше не могу, меня разорвет. А главное – я не могу больше помогать Мише, не могу, как бы он ни настаивал. Я, похоже, сделала выбор, хотя пока не могу его озвучить.
– Анна Александровна, посмотрите, пожалуйста, муку, мне кажется, я не ту взяла. – Помощница вошла, не постучав, и я от неожиданности подпрыгнула:
– Господи, напугала… Что стряслось?
– Да я, кажется, муку перепутала.
– А брала где?
– Да как обычно – мешки же стоят постоянно в одном и том же месте, я по привычке набрала, а тесто странное какое-то.
Я пошла в цех, и точно – вместо дрожжевого теста в тестомесе вращалась какая-то желтоватая масса. Я попробовала на язык кусочек, выплюнула:
– Кукурузная. Выбрасывайте все, замешивайте по новой, я сама муки принесу, раз вы не в состоянии отличить пшеничную муку от любой другой.
Взяв таз, я пошла в кладовую в дальнем конце подвала. Там почему-то не было света, видимо, перегорела лампочка, нужно сказать, чтобы сменили. И теперь, кстати, понятно, почему помощница перепутала мешки с мукой. Я включила экран телефона, чтобы хоть как-то рассеять темноту помещения, и принялась искать нужный мешок. И вдруг в комнате стало совсем темно, а меня какая-то невидимая сила потащила в угол, за мешки, зажав мне рот.
– Т-с-с, – засипел кто-то мне в ухо. – Тихо, ни звука… Я ничего тебе не сделаю… – И я вдруг узнала этот голос, и мне сразу стало легче.
Я похлопала руку, зажимавшую мне рот, давая понять, что кричать не буду и можно меня отпустить. Когда объятия разжались, я повернулась и порывисто обняла нападавшего:
– Гек, как ты тут оказался? С тобой все в порядке?
Он опешил, отстранил меня:
– Аня?! Аня, ты-то тут что делаешь?
– Работаю. Я начальник кухонного блока. Погоди, ты как сюда попал? – И тут у меня мелькнула догадка: – Стой, так это ты ночью в административном здании был, в подвале?
– Я. Ты откуда знаешь?
– Тебя видели. Но пробрался-то ты сюда как?
– Здесь есть место в заборе, там можно кирпичи вынуть, а потом обратно вставить. И камерами оно не просматривается. Про пустой подвал я знал, и как из одного корпуса по подвалу в другой попасть – тоже. Здесь дверь есть, прямо за этой комнатой. Мне надо где-то перекантоваться пока, потом я уеду. – Он сел прямо на пол, закрыл руками голову. – Мне надо уехать, исчезнуть, так всем будет проще. Если бы я мог тебе все рассказать…
– Так расскажи. – Я села рядом и взяла его за руку. – Мне можно доверять, Гек. – Произнеся это, я, признаться, и сама не была уверена, что говорю сейчас правду.
– Не ожидал тебя здесь встретить. Но, может, так даже лучше… – пробормотал он, сжимая мою руку. – Так страшно быть все время одному. И сестра пропала… Хорошо еще, телефон вчера включил, чтобы кое-что посмотреть, а тут – звонок.
