— Не-а… — лукаво улыбнулся мальчишка.
— С вами всё ясно, Великий. Как дознался Роже…
— Я тебя защищал!
— Ещё больше досталось. Два дня потом пластом пролежал…
— Я тебя сластями заваливал. И книжки дорогие носил. Вот так! Ты когда «Королеву Марго» прочитал? И «Морского волчонка», ему похуже пришлось. И конечно же Эдмону Дантесу, что ты улыбаешься, Жан?
— Вы ещё Робинзона припомните.
— А что? Двадцать восемь лет страдал без девчонок.
— У вас только одно на уме.
— Ага. — Шарль согласно кивнул. — Переходный возраст, мне Роже растолковывал. Как по-твоему, Даниэль по правде красавица?
— Не хуже того дракончика. Разве что кусаться пока не умеет.
— Надо бы Даниэль передать. Похвалы она очень любит. А кусаться скоро научится. Спорим?
— Лучше не увиливайте, Великий. Вы зачем дразнили кольчужников?
— Я же их наказывал, неужели не ясно? — важно разъяснил мальчик. — Пускай страху натерпятся, э т и м только на пользу пойдёт. Покушение на Великого и так далее… Мигель бы попросту вздёрнул обоих. Да и герцог за попытку убийства ребёнка…
Разговор сам собой прервался. Слишком много вокруг валунов, вперемешку с приставучей крапивой. Жан старался держаться чернильной тени холмов, от Великого сейчас мало толку, он ещё очухаться не успел. Разве что Великий заболтает снова кольчужников… или сам положит меч с перепугу, в его-то возрасте…
Да и он сам… даже нож по настоящему не метнёт, сохрани Создательница от ближнего боя.
— За убийство ребёнка вы говорите, — вновь заговорил Жан.
— Ага.
— Даже будь они благородными?
— Что, Мигеля не знаешь? И Жюстен тоже по букве закона… Хотя в герцогстве бывает по всякому. Это ты волков подозвал?
— Не в моих силах Великий. Стая и так сюда бежала, я немного поторопил вожака. Не шутите с этим, Великий, всё висело на волоске. Стоило опомниться тому же Пабло…
— Не трави душу Жан, я и сам боялся по страшному.
— Хоть немного проняло.
— Знаешь, я увлёкся немного, если совсем уж по-честному, — неохотно признался Великий.
— То-то.
— Это ты во всём виноват, так и передам взрослым, — неожиданно заявил мальчик.
— …
— Кто меня воспитывать должен? — Шарль хихикнул. — И пример Великому подавать. Сам подслушал, как тебя Луи поучал.
— Я скорее от вас наберусь. — Подросток невольно фыркнул. — Это после разбойников… Заплатил однажды гадалке полновесный реал… А она между прочим хорошенькая, — перебил себя Жан — Точёная фигурка — пышновата, но в меру — высокая статная, ещё и двадцати нет!
— Статная говоришь, — задумчиво заметил ребёнок. — И не очень старая… взрослая, то есть! — покраснев, поправился Шарль.
— И волосы удивительно пышные.
— А ещё?
— Кожа у неё по-настоящему белая… вы чего хотите Великий? Я ведь с ней… хоть она и поглядывала, — с запозданием спохватился подросток. — При гадалке было двое охранников!
— Может, их совсем не было? А-а, понятно.
— Что понятно?
— Всё, что надо. — Шарль перескочил через упавшее дерево. — Признавайся, Жан!
— Я Роже всё же наябедничаю, — поразмыслив, выдал подросток.
— Сперва правду мне расскажи, — отмахнулся Шарль. — Ты меня воспитывай в лагере, здесь-то что время терять.
— Беда с вами, Великий. Словом девушка раскинула гадательные палочки и потом долго смеялась. Кто там ещё рычит?
— Да медведь какой-то занервничал, — отмахнулся мальчик. — Это мелочи, Жан, ты давай о гадалке.
— Заявила, что в ватажниках мне оставаться недолго. Будто видела, ну, на то она и гадалка. А в дальнейшем меня ждёт о-очень непростая судьба. Мол, в ватажниках куда безопаснее. Пококетничала, предложила молодого вина. Весьма и весьма неплохого.
— Так, так, так!
— И позволила поцеловать себя в щёчку.
— Всего-то…
— Говорю вам двое охранников.
— Мог бы и по правде всё рассказать, — убеждённо заявил Шарль — Заодно приврал бы са-амую малость, чтобы всё было по-честному.
— Ну-ка повторите, Великий, — заинтересовался подросток, — я Роже передам.
— Ты ещё и доносчик?!
— Под настроение, — хмыкнул Жан. — Только с вашего дозволения, ну-у-у, не дуйтесь, Великий. Я ваш верный вассал — ведь проказничать с вами одно удовольствие — но и взрослым угождать надо.
— Только не Роберу, чего доброго отправит в Валанс. Сообщай Луи, если что.
— Или братьям Фуэнтес.
— Договорились, Великий.
— А с гадалкой чем всё-таки кончилось Ты с ней часто потом встречался?
— …
— Я не разболтаю, слово Великого!
— Како-ое там… — подросток испустил вздох. — Получилось бы… может быть, но меня больше предсказание занимало. Как пришибленный, чего вы хотите? Я тогда о соляных шахтах подумал. А в итоге…
— Всё правильно Жан. Терпи, раз ко мне попал.
— Не-ет, добром это не кончится. Повстречаетесь с кольчужником посметливее…
— Кто бы спорил. Дальше я с Хуаном буду играть.
— Попадёт, Великий. Мне в первую очередь.
— Зато к герцогу не потащат Ничего Жан, это приключение не последнее.
— Вы бы лучше в шахты меня отправили, благо есть за что. Или барсов дрессировать, с ними как-то спокойнее.
— А что — дело. Как я барсов ещё не завёл?
— Только не это Великий! — взмолился подросток.
— Ты их скоро полюбишь. Ой! А за что собственно подзатыльник? — полюбопытствовал мальчик.
— По шлему. Вы толком и не почувствовали.
— Всё равно обидно. А барсов я всё-таки заведу.
— Зачем?
— Тебе назло. Мир?
Мир. Только крокодилов руками не трогайте.
— А играть? — возмутился Шарль.
— Я Богине нажалусь, — пригрозил Жан.
— Эт-то как?
— Помолюсь и всё расскажу в подробностях.
— Будто она не знает, — опасливо буркнул Великий.
— Знает, да не обращает внимания. Пока я не наябедничаю.
— Только этого мне сейчас не хватало. Подзатыльник я тебе понятно припомню.
— Ваша воля, Великий. Вы идите скорее, а то снова примусь за воспитание.
— Может, барсов поищем? — лукаво вопросил мальчик.
— Храни Создательница!
