Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
Сознание работало ясно, мысли не путались, а выстраивались в логическую цепочку. Варя размышляла, продолжала разговаривать с сидящей напротив девушкой, изучала ее, смотрела, как она говорит, как улыбается, как отвечает на ее взгляд, не отводя глаза в сторону…
Может, за всем этим стоит тот самый бывший партнер отца? Не может быть, чтобы мама хоть чего-то не знала. Но почему она молчит? И почему ее нет рядом?
— Вы бывали в этом доме прежде? — спросила Настя.
Варя покачала головой, предложила:
— Давай перейдем на «ты»? Мы же с тобой ближайшие родственницы.
Девушка смутилась, хотя в этом предложении не было ничего особенного. А Синицына посмотрела в сторону и, увидев висящее на стене ружье, спросила:
— А оно здесь для чего — отец ведь не охотник?
— Хейли называет это репликой. Помните слова Чехова о ружье, которое должно выстрелить? А вообще это реквизит. По сценарию фильма Серебряков, приехав в этот дом, рассматривает ружье, восхищается его красотой, не замечая красоты окружающих людей, красоты природы за окном. А в конце именно из этого ружья дядя Ваня стреляет в Серебрякова. Не совсем по Чехову, но у Хейли вообще очень мало что осталось от пьесы, хотя ощущение такое, что настроение, сцены, люди — все чеховское. Хочешь посмотреть, как Том работает?
— Не отказалась бы.
— Ну, тогда пойдем. Сегодня как раз доснимаем эпизод, когда Астров говорит о русском лесе. Но весь его монолог написал сам мистер Хейли. О том, какой русский лес могучий, мощный, темный внутри — непонятный и страшный, как и сам русский народ. Но он стремится к свету и, как его ни вырубай, возрождается молодой порослью, и так будет всегда, пока будет свет. Я, может быть, не совсем точно пересказала, но смысл именно такой. Снимать будут рядом, на берегу реки: стремительная и темная вода, а вокруг — огромные темные ели.
Девушка смутилась, и только теперь Синицына поняла, что Настя влюблена в Томтита.
Они вышли в опустевший двор. Машины Ярослава не было. За столиком сидела Сьюзен Гриффит и курила. Увидев Варю, она поспешила к ней, а подойдя, протянула сложенный вчетверо листок бумаги:
— Ваш друг уехал, но оставил для вас записку. Очень симпатичный молодой человек! Очень! Будь я моложе лет на десять, у меня были бы шансы. Я бы послала кинематограф подальше, жила бы в России, среди всей этой красоты и тишины, мечтала, что сейчас поднимется шлагбаум и приедет он — уверенный и добрый…
Она говорила и следила за лицом Синицыной, которая читала записку:
Простите, но я вынужден на некоторое время уехать. Постараюсь вернуться как можно скорее. А вы пока отдыхайте, за территорию ни ногой, и не надо никому из знакомых сообщать, где вы находитесь. До встречи.
— Спасибо, — тихо проговорила Варя и посмотрела на Сьюзен.
— Простите за тот случай, — ответила та и погладила Варю по плечу.
Глава 23
Поиски ничего не дали. Охранник Роман сообщил только приметы молодого человека, который передал ему пакет для Алевтины. В пакете оказался дорогой плейер. Второй охранник, который нес службу у транспортных ворот, ничего по существу сказать не смог. По его словам, он услышал, как открывается дверь, кто-то перепрыгнул через барьер, отделяющий его рабочее место от прохода, нанес удар, а потом связал его и отключил камеру видеонаблюдения, предварительно вынув диск с записью. Следы насилия на его лице и теле обнаружены не были, а потому охранника до завершения расследования отстранили от работы.
Потом в кабинет директора ввели растерянную и испуганную Алевтину. Та сразу расплакалась, стала повторять сбивчивый рассказ о крупном бизнесмене Иннокентии, который сломал ее плейер и пообещал подарить новый, что и сделал. А вообще, этого предпринимателя должен хорошо знать глава поселковой администрации, который ведет с Иннокентием какие-то дела по продаже земельных участков.
Главу поселковой администрации нашли в бане дома директора рынка. Привезли, но он слыхом не слыхивал ни о каком Иннокентии и сказал, что на продажу местных угодий наложил мораторий губернатор региона, у которого, судя по всему, на эти земли собственные планы.
Опрашивали весь персонал, а параллельно сотрудники охранного предприятия «Клин» искали на всех дорогах и даже прочесали ближайший лесок. Сотрудники ГИБДД и дежурившие на ближайших постах ДПС полицейские тоже ничего не знали. В машинах, которые они останавливали, были и мужчины, и молодые девушки, но, поскольку постовым не дали никаких ориентировок с приметами, подозрений эти люди не вызвали. Один, правда, видел странную девушку, которая подозрительно хихикала, а когда он попросил предъявить водительское удостоверение, достала из сумочки свидетельство о разводе, и он сразу понял, что имеет дело с психически больным человеком, а потому сразу же отпустил, так как нарушение скоростного режима было небольшим — километров пять, то есть в пределах погрешности прибора. Особых примет девушка не имела и вообще была так себе, иначе бы не отпустил…
Вдобавок ко всем неприятностям в реабилитационный центр приехал муж Синицыной. С ним беседовал лично Рыскин, который не стал ничего скрывать, а сообщил, что Варя исчезла и, возможно, ее выкрали.
Андрей изменился в лице, но, кажется, не поверил:
— Как это?
— Как это случилось? — переспросил Григорий Борисович. — Сейчас поисками занимаются компетентные люди. Думаю, скоро ее найдут и доставят обратно.
— А если ее выкрали такие же компетентные люди?
Рыскин задумался, хотел ответить, что в нашей стране не так много компетентных людей; в своей специальности, например, он знает не очень многих, но, посмотрев на удрученное лицо молодого человека, решил ничего не объяснять, а просто ответил:
— Что касается моих обязательств, то я их выполняю. Налицо заметное улучшение ее психического состояния. Варенька даже дала согласие принять участие в театральной постановке…
— Что вы несете! — не выдержал муж Синицыной. — Из вашего заведения пропала пациентка! Пропала не какая-то никому не нужная нищенка, а симпатичная молодая женщина, обладающая огромным состоянием. Что сейчас надо делать, по-вашему? Блокировать ее личные счета, чтобы злоумышленники не могли снять с ее карт находящиеся там немалые средства. А если ее заставят подписать какие-нибудь финансовые бумаги или уставные документы новых организаций, куда Варя внесет в качестве взноса свои очень доходные предприятия?
— Любую подпись можно оспорить в суде.
— Вы предлагаете признать ее недееспособной?! — крикнул Андрей.
Крикнул так громко, что присутствующий при разговоре доктор Кошкин вздрогнул.
Но профессор Рыскин остался невозмутимым.
— Мы бы ее и так признали, — сообщил он, — даже при внешней нормальности ей нельзя было бы заниматься бизнесом. Какой бизнес, если к ней являются древние ассирийские… или какие-то там боги! На самом деле мы… — Григорий Борисович оглянулся на Кошкина, словно ожидая от него поддержки, — мы давно уже промеж себя решили, что надо подготовить справку о временной недееспособности Варвары Владимировны. Но вы же, Андрюша, понимаете, что диагноз достаточно суровый… Это, разумеется, не приговор, но если пронюхают журналисты, то представляете, какое будет злорадство!
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
