Я понял, что разговор о литературе Сент-Иваньи завел не случайно. Знакомство с «венгерским досье» помогло мне понять его смысл. Стратегическая цель переговоров для делегации — уяснить, будет ли сохранен существующий в Венгрии строй после войны. Я помнил наставление Кузнецова — не давать оценок в беседах с членами делегации. Мне не оставалось ничего другого, как ответить, что приключения Гулливера были сатирой на исторические события того времени, что исторические параллели не всегда правомерны. Сент-Иваньи бросил на меня цепкий взгляд, говоривший, что он понял: ответа на наводящие вопросы от меня не получить.
В перерыве работы с делегацией я заглянул в бюро переводов. Майор Стрельников передал мне папку документов на венгерском языке.
Часть материалов представляла собой донесения, подписанные командиром боевой группы венгерской горнострелковой бригады полковником Дожа.
Трофейные документы свидетельствовали о чудовищной жестокости карателей в отношении мирного населения на оккупированной советской территории.
В объявлении, которое было расклеено на улицах города Новый Оскол на русском языке, говорилось, в частности:
— «Никто из жителей не имеет права покидать город или деревню без разрешения комендатуры. Лица, покинувшие город без разрешения, будут рассматриваться как партизаны и будут повешены» (курсив автора).
— «С семи часов вечера до пяти часов утра хождение по городу запрещено. Неподчинившиеся будут расстреляны на месте».
— жителям города запрещалось собираться на улицах группами более 2-х человек.
— «…за каждого убитого венгерского солдата, — говорилось в объявлении, — будет расстреляно 100 жителей, взятых в качестве заложников, а деревня будет сожжена».
— далее в объявлении сообщалось, что «гражданскому населению запрещается пользоваться колодцами, предназначенными для солдат и обозначенными особыми знаками, а также подходить к колодцам на близкое расстояние. Жители, обнаруженные близ колодцев, будут расстреляны».
— «лица, работающие на полях, должны иметь при себе документ, выданный местной комендатурой… на каждом документе должен быть отпечаток большого пальца правой руки».
— «Каждый еврей обязан заявить о себе в течение 24-х часов военному командованию. Не исполнившие этого будут расстреляны, равно как русские, укрывающие евреев, общающиеся с ними».
— «Все собаки должны быть заперты в домах. Собаки вне дома будут застрелены».
Под объявлением стояла подпись: Венгерский комендант.
Среди захваченных партизанами документов был отчет о поездке инспекции в г. Слуцк 19 ноября 1941 г. В нем говорилось о том, что 3800 евреев, проживающих в Слуцке, переселяются со всем своим скарбом в гетто и постепенно уничтожаются. Из-за нехватки рабочей силы исключение делается для евреев-ремесленников. В отчете говорится, что некоторые районы города уже полностью очищены от евреев.
Документы, полученные от партизан, действовавших в брянских лесах, были захвачены в результате нападения на штаб одной из венгерских частей.
Группировка венгерских войск здесь насчитывала в разное время от 9 до 13 дивизий.
Среди захваченных партизанами документов представляла несомненный интерес Директива об основных принципах действий частей и подразделений венгерской оккупационной группы № 2700 от 26 августа 1942 г., подписанная генерал-майором Силардом Бакаи. В ней содержалось требование «положить конец имеющим место фактам малодушия и трусливой сентиментальности».
В Директиве содержалось указание: «При движении по заминированным участкам местности использовать для разминирования местное население или приданные дивизиям еврейские рабочие роты».
В другом приказе, подписанном командиром 3-го батальона 17-го полка, от 1.05.1942 г., говорилось: «Венгерская армия, не считаясь с большими потерями, должна наступать. Тогда наши семьи будут живы. Если Красная армия захватит Венгрию, вся венгерская нация будет уничтожена»…
Далее приказ гласил: «Села, где есть партизаны, при отступлении солдат надо сжигать дотла, чтобы лишить партизан баз продовольствия».
Однако из другого документа (приказа командира 108-й пехотной дивизии генерал-майора Алта от 20 апреля 1942 г.) можно было заключить, что жестокость по отношению к мирному населению не одобряется частью рядового и унтер-офицерского состава.
Меры предосторожности
Посольство Германии в Будапеште получало все чаще сообщения своих агентов о сепаратистских настроениях в руководящих кругах Венгрии. 2 октября в резиденции германского посла в Будапеште собрались представитель ставки немецкого Верховного главнокомандования: генерал СС Грейфенберг, командующий группировкой немецких войск в Венгрии генерал СС фон Бах-Зелевски, шеф гестапо генерал Винкельман, руководители профашистской венгерской партии скрещенных стрел.
Накануне комиссар с особыми полномочиями и посол Германии в Венгрии Веезенмайер побывал в ставке Гитлера и получил от него свободу действий на случай, если обстановка в Венгрии будет складываться неблагоприятно для Германии. Веезенмайер считал необходимым обсудить меры, которые потребуется принять, если Хорти попытается совершить крутой поворот и порвать союз с Германией.
Участники совещания были единодушны в том, что самое главное в сложившейся ситуации — правильно определить время для нанесения упреждающего удара. Согласно данным, полученным немецкой разведкой, Хорти готовится к разрыву союза с Германией уже в начале третьей декады октября. Обсуждался факт перелета генерал-полковника Надаи в Италию для ведения переговоров с англо-американцами. На случай непредвиденных обстоятельств был утвержден список венгерских генералов и офицеров, подлежащих аресту в первую очередь. Наконец, Веезенмайер большое значение придавал подготовленной операции по захвату сына Хорти в качестве заложника и его компрометации.
Это совещание у немецкого посла не прошло незамеченным для венгерской контрразведки. Хорти догадывался, о чем может идти речь на подобном сборище. Шаги, предпринимаемые немцами, сковывали его волю. Он вновь и вновь колебался, оттягивал принятие радикальных мер, направленных на разрыв с Германией. Хорти понимал, что необходимо было подготовиться на случай чрезвычайных событий, если он не сможет управлять страной. Важно было назначить преемника. Таким человеком регент избрал командующего 2-й венгерской армией генерал-полковника Лайоша Вереша. На него, в случае наступления форс-мажорных обстоятельств, в силу которых Хорти не сможет исполнять свои функции, возлагались права и обязанности главы государства и правительства.
Документ, которым Вереш[30]облекался при определенных обстоятельствах правами «Homo regis»[31], был направлен командующему армией фельдъегерской связью. Дубликат этого документа регент послал генералу Верешу с бароном Даниэлем Банфи. В нем Хорти указывал: «В случае, если какая-либо иностранная держава лишила бы меня возможности свободно осуществлять мои права, возлагаю на вас право осуществлять функции главы государства и премьер-министра…»
