Настя, оперевшись на спинку кровати, опустилась вниз. Сказочный лесной домик для маленькой принцессы в тот день они так и не доделали…
Настя решила выйти из здания через черный ход — им обычно пользовались редко — за все время, пока она работала в детском саду, лишь один раз, когда ремонтировался потолок в центральном вестибюле.
— Наташа, ты должна мне помочь.
Наташа смотрела на нее широко раскрытыми глазами. По тому, как сильно побледнела Настя, как тревожно и беспомощно потускнели ее глаза, Наташа наконец поняла, что дело серьезное.
— Настя, пожалуйста, расскажи мне, что случилось? Я тебя не понимаю!
— Не сейчас, Наташа. В другой раз — обязательно, а сейчас извини — мне нужно как-нибудь незаметно отсюда уйти. Ни в коем случае… Он ни в коем случае не должен меня увидеть. Нужно что-нибудь придумать, Наташа.
— Значит, это правда? Правда то, что он за тобой следит?
— Конечно, правда! Или ты до сих пор думаешь, что я все это придумала?
— Но почему? — недоумевала Наташа. — Я не понимаю… Это как-то связано с Игорем?
— Связано, — подтвердила Настя, — только, Наташа, прошу тебя, не сейчас.
— Ладно. Подожди, я пойду посмотрю в окно — может, он…
— Не вздумай! — почти прокричала Настя. — Даже не вздумай, слышишь?! Лучше сходи к Петровичу и возьми у него ключ от запасного выхода.
Наташа стрелой помчалась добывать ключ, а Настя, вернувшись к девочкам, попросила их аккуратно сложить все недоделанные домики. Девчонки явно расстроились — об этом свидетельствовал недовольный гул, разносящийся по группе.
— На самом интересном месте… — жалобно протянула Оля Головина. — Еще немножко, и домик был бы похож на домик, а так — вообще ни на что не похож!
— Завтра, — пообещала Настя, — завтра мы обязательно доделаем домик, разукрасим его и сделаем на площадке возле входа маленький цветочной садик. А сегодня, девочки, у меня нет времени.
Дверь приоткрылась — в проеме показалось лицо Наташи.
— Здравствуйте, Наталья Геннадиевна! — нестройным хором приветствовали дети только что замеченную воспитательницу. Наташа поздоровалась и махнула Насте рукой.
— Вот ключ, пойдем, я тебя провожу… Послушай, может быть, нужно было тебе такси вызвать?
— Да нет, я как-нибудь сама…
Настя застыла в нерешительности — куда ей теперь идти? Домой? Но дома он ее найдет, в спортшколе — тоже. Везде… А может быть, нет смысла скрываться?
В который раз она пожалела о том, что не рассказала Олегу про Власова. Если бы он знал, то непременно что-нибудь придумал, а если бы даже и не придумал — все равно сейчас Насте было бы не так тяжело. В эти минуты она, как никогда, чувствовала необходимость в поддержке. Ей так нужно было с кем-то поделиться, кому-нибудь рассказать наконец обо всем, что ее мучает. Но только вот кому? Олег сейчас на работе, а Наташа, несмотря ни на что, все же показалась ей совсем не походящей кандидатурой. И тут Настя поняла, кто может ей помочь.
Конечно же, как она могла забыть — Сергей Сергеевич! Он не просто выслушает и посочувствует — он непременно поможет, посоветует, как быть! И как это она раньше до этого не додумалась!
— Знаешь что, Наташа, я сейчас поеду в спортшколу. Ты телефон знаешь?
— Знаю, — подтвердила Наташа.
— Если что — звони.
— Если что — это что?
— Ну, не знаю, — раздумывая, ответила Настя, — если что-нибудь произойдет.
— Хорошо. Ни пуха!
Наташа смотрела на Настю широко раскрытыми глазами, в которых застыл настоящий страх. Настя же, к своему удивлению, заметила, что страха уже нет — наверное, за прошедшее время он стал для нее настолько привычным и естественным состоянием, что она его уже и не чувствовала, как человек не чувствует своей кожи — Настя словно срослась с ним.
Выскочив из здания детского сада, она потихоньку зашла за угол и прошмыгнула мимо темного силуэта Власова. Скрывшись за кирпичными гаражами, прошла, пригнувшись, еще несколько шагов, а затем вдоль жилых домов пробралась к остановке трамвая. Власов ее не заметил — она была уверена, а потому облегченно вздохнула.
Вскочив на подножку первого попавшегося трамвая, она проехала пару остановок и вышла — трамвай оказался не тот, что был ей нужен, и все же теперь она могла не волноваться, что ее заметит Власов. Достаточно долгое время она простояла на остановке, пристально вглядываясь в лица окружающих ее людей.
Эта привычка — рассматривать людей — появилась у Насти совсем недавно, с тех пор как она начала ездить на работу в транспорте. В транспорте печем было заняться, и, чтобы не скучать, Настя придумала себе забаву — из множества окружающих лиц она выбирала одно, не обязательно самое красивое, но обязательно самое интересное лицо. Внимательно разглядывала этого человека и начинала придумывать какую-нибудь историю.
«К примеру, вот эта дамочка. На вид ей не больше тридцати пяти лет. Но на самом деле, наверное, уже за сорок. Молодец, как хорошо выглядит… Наверняка у нее есть любовник. Или муж, которого она обожает, — не важно, но по крайней мере любимый мужчина. Иначе у нее просто не хватило бы силы воли для того, чтобы постоянно так ухаживать за собой. Она это делает для кого-то… Хотя, с другой стороны, может быть, у нее, наоборот, никого нет и она мечтает понравиться мужчине. Интересно, а как я сама буду выглядеть, когда мне будет сорок с лишним лет? Наверняка ужасно. Эта женщина по крайней мере не курит — у нее замечательный цвет лица. А у меня лицо будет свинцового цвета — от постоянной нехватки кислорода… Может быть, зря я поехала на работу?» — как-то не совсем кстати подумалось Насте.
Ну нет, уж лучше поработать со своими девчонками, которые ловят каждое ее слово, чем сидеть в одиночестве в пустой квартире, прислушиваясь к свисту ветра за окном и ощущая себя какой-то букашкой в огромном холодном мире. Здесь она по крайней мере точно знала, кто она — она тренер, Анастасия Николаевна, ее уважает директор и любят дети.
— Следующая остановка — «Соборная», — проскрипело в микрофоне, и Настя, досадливо поморщившись, направилась к выходу — первый раз в жизни она проехала нужную остановку, теперь придется возвращаться.
Она влетела в здание спортшколы так стремительно, что едва не сбила с ног одну из своих воспитанниц.
— Ой, здравствуйте, Анастасия Николаевна.
— Здравствуй, Яночка, — на ходу ответила Настя и помчалась в директорский кабинет. Подергав за ручку, она с недоумением констатировала, что в кабинете никого нет. Но в этот момент чья-то сильная рука легла на ее плечо. Вздрогнув, Настя обернулась и увидела такое знакомое — почти что родное — лицо Сергея Сергеевича. Увидела — и едва не расплакалась, потому что в ту же секунду поняла — она ничего ему не расскажет. Просто не сможет рассказать про себя такое. Потому что еще не знала, что ее ожидает. Несмотря ни на что, Настя не могла быть уверенной в том, что в ближайшие несколько дней ей не придется стрелять по живой мишени. Потому что на другой чаше весов лежала другая жизнь — жизнь ее ребенка.
