— Да-да, конечно… — пробормотала Перл, оглядывая бальный зал. «Может, он все-таки появится?» — спрашивала она себя.
— Поэтому она настаивала, чтобы я остался дома. Я посоветовал вызвать крысолова, чтобы ее успокоить, но она сказала, что крысолов наверняка приведет с собой хорька или терьера, а она ненавидит их даже больше, чем грызунов.
Лорд Беллоусворт, казалось, совершенно не удивился, когда Перл, столько раз ему отказывавшая, вдруг изменила свое решение. Она сказала, что выполняет дочерний долг, и он принял это объяснение, не задавая лишних вопросов, поскольку сам был на редкость послушным сыном. Так что ей не пришлось притворяться, будто она питает к нему нежные чувства. Это приносило ей некоторое облегчение, но все же являлось слабым утешением — ведь впереди ее ждала скучнейшая жизнь…
Тут мимо них прошел слуга с подносом, и Перл взяла с подноса бокал шампанского. Это был уже ее второй бокал за вечер. Она надеялась, что шампанское поможет ей оставаться вежливой с женихом — и со всеми остальными.
— Утром придется приказать служанкам, чтобы прошлись по всем углам — пусть моя мать удостоверится, что никто в доме не прячется, — продолжал бубнить Беллоусворт. — Она такая хрупкая и ранимая, поэтому я всегда стараюсь поддержать ее в таких случаях.
Сделав очередной глоток шампанского, Перл улыбнулась и кивнула:
— Да, это замечательно. Маркиз тоже улыбнулся.
— Ваше умение сострадать… Этой вашей чертой характера я всегда восхищался, леди Перл.
«Так же, как моим богатством?» — хотелось спросить. Но она сдержалась и ограничилась еще одной улыбкой. Шампанское, по-видимому, уже начинало действовать — во всяком случае, ей казалось, что настроение у нее улучшалось.
Однако Перл по-прежнему считала, что совершила ошибку, согласившись на помолвку. Сначала ей следовало поговорить с отцом. Правда, в этом случае ей пришлось бы рассказать отцу о том, как низко она пала — отдалась мужчине, презирающему ее теперь… Видимо, всему виной ее ужасная гордость. Но эта же гордость поможет ей все пережить.
— Конечно, моя мать с нетерпением ждет, когда вы ее навестите. Но боюсь, придется дождаться, когда она почувствует себя лучше. К сожалению, ее здоровье непредсказуемо, так что было бы хорошо, если бы вы приехали с визитом, как только она почувствует себя с утра хорошо.
— Я постараюсь быть свободной в любой момент. — ответила Перл. Да понимает ли он всю абсурдность своей просьбы? — Постараюсь заранее договариваться о встрече только с теми, кого не обидит мой неожиданный уход. — Перл осушила бокал, а услужливый слуга тут же заменил его на полный.
Маркиз чуть нахмурился — то ли ему не понравился ее ответ, то ли любовь к шампанскому. Но Перл было все равно, шампанское помогало ей сохранить чувство юмора, и вечер уже не казался таким невыносимым. А о вечерах, которые ждали ее в будущем, она старалась не думать.
— Разумеется, я постараюсь заблаговременно известить вас об этом, — сказал маркиз, видимо, уловив нотки сарказма в ее интонациях. — Ах, да вы же просто пошутили, не так ли? Мне следовало раньше об этом догадаться. Что ж, я очень рад, что вы не рассердились…
Перл улыбнулась и, сделав очередной глоток, проговорила:
— Нет-нет, конечно, я на вас не сержусь. — «Только боюсь, что могу пристраститься к спиртному, если выйду за вас замуж», — добавила она мысленно.
К счастью, их беседу прервали знакомые, подошедшие, чтобы поздравить с помолвкой. Это было их первое появление в свете в качестве жениха и невесты, и лишь немногие имели возможность их поздравить. После третьего бокала у Перл немного кружилась голова, но она надеялась, что отвечает так, как положено.
Леди Маунтхит, леди Уиттингтон и леди Вэринз восторженно ахали и засыпали ее советами, а джентльмены отпускали двусмысленные шуточки. Перл кивала и улыбалась, однако ей в эти минуты хотелось оказаться где угодно, но только не рядом с лордом Беллоусвортом. Внезапно кто-то прикоснулся к ее руке, и она, обернувшись, увидела леди Минерву.
— Признаться, новость оказалась довольно неожиданной, — сказала подруга.
Перл поняла, что Минерва хочет поговорить с ней наедине, и, извинившись перед знакомыми, отошла в сторону. Минерва действительно была самым близким ей человеком в Лондоне. Кроме, конечно…
Нет, сейчас лучше об этом не думать.
— Я так удивилась, когда прочла объявление во вчерашней газете, — зашептала Минерва. — Я считала, что ты питаешь нежные чувства к новому лорду Хардвику, а он — к тебе.
Тяжко вздохнув, Перл пробормотала:
— Я тоже так думала какое-то время… Но ты же знаешь, как бывает. — Она небрежно взмахнула рукой.
— Значит, ты действительно так решила, Перл? А его эта новость не расстроила? — Минерва казалась искренне озабоченной.
Перл пожала плечами, но слова подруги причинили ей.
— Расстроился ли он? Понятия не имею. Вообще-то я сомневаюсь. Мы уже несколько недель не виделись и не разговаривали, хотя он до сих пор в Лондоне. Правда, он живет отшельником.
К своему ужасу, она почувствовала, что у нее защипало в глазах. Не хватало еще, чтобы Минерва заметила, что она вот-вот расплачется. Но та смотрела куда-то поверх ее плеча. Потом вдруг проговорила:
— Кажется, дни его затворничества кончились. Бабочка вылупилась из кокона.
Перл обернулась и увидела Люка — он только что вошел в зал и отвесил изящный поклон регенту, его дочери принцессе Шарлотте и ее мужу принцу Леопольду.
Люк был одет по последней моде; причем костюм, сшитый у Уэстона — в этом не могло быть ни малейших сомнений, — сидел на нем безупречно. Кроме того, бросался в глаза ослепительно белый галстук, заколотый булавкой с огромным сапфиром.
— Если ты не возражаешь, Перл, я возобновлю свое знакомство с лордом Хардвиком, — пробормотала Минерва, с восхищением глядя на Люка. — Кроме того, я хочу присутствовать при вашем… при вашем примирении.
Подмигнув подруге, она направилась к новоиспеченному герцогу Хардвику — и то же самое, как отметила Перл, сделала добрая половина молодых леди, находившихся в зале. Перл с трудом отвела взгляд от этого образца портняжного искусства и увидела подошедшего к ней лорда Беллоусворта.
— Вы с леди Минервой закончили вашу дружескую беседу? Она одобряет ваш выбор, не так ли?
Перл заставила себя улыбнуться.
— Разумеется, одобряет.
А что она скажет Люку? Ведь они неизбежно столкнутся. И что он ей скажет?
Беллоусворт не сразу заметил, что происходило у входа в зал. Заметив же, нахмурился и пробормотал:
— Этот выскочка Хардвик решил почтить свет своим присутствием… Мне кажется, ему следовало бы дождаться, когда пресса перекинется на другие новости. Его появление здесь претендует… на сенсацию.
