— Звать меня?
— Как Джейн Эйр. Я перечитывала ее на прошлой неделе и подумала о тебе… как двоих влюбленных разлучили, но…
— Влюбленных?
Было так тяжело держать глаза открытыми. Она была со мной. Я мог умереть сейчас.
— Нет! Я должна позвонить в скорую. Если с тобой что-нибудь случиться, я…
С огромным усилием я оторвал себя от пола. — Линди, я люблю тебя.
Было уже за полночь. Все было кончено. Но она вернулась. Она была со мной.
— Я понимаю, что я слишком уродлив, что бы ты полюбила меня, — сказал я. — Но я всегда буду…
— Я тоже люблю тебя, Адриан. Но пожалуйста, позволь мне…
Я снова схватил ее за руку. — Тогда поцелуй меня. Позволь мне запомнить вкус твоих губ, даже если я умру.
Было уже слишком поздно. Слишком поздно, но несмотря на это, она наклонилась ко мне и поцеловала меня, мои глаза, мои щеки, и, наконец, губы, которые были практически не видны из-за густой шерсти. Я терял сознание. Но я вкусил ее, я ее почувствовал.
Это все, что мне было нужно.
Теперь я мог умереть счастливым.
Но тут, в углу, я заметил движущуюся тень.
— Линди, берегись! — сказал я с новым приливом сил.
В воздухе витал чудесный запах роз. Но скорее всего это было мое воображение. — Обернись! — завопил я.
Я видел мужчину. Я хотел наброситься на него, побежать за ним, укусить его. Но мое тело меня не слушалось, было таким вялым и тяжелым, как будто я уже умер. Я увидел, как Линди потянулась за пистолетом, лежащим на полу. Все, что я увидел после — только четыре руки, тянущиеся за одной вещью. Раздался выстрел и звон разбитого стекло. Тень побежала к выходу.
Линди повернулась ко мне. В руках у нее был пистолет.
— Адриан? — она смотрела в темноту, как будто не видела меня больше.
Чернота завертелась вокруг меня. Воздух еще сильнее стал пахнуть розами. Я что-то почувствовал под своими ладонями. Лепестки роз. Они были повсюду, под руками, на мне и даже в волосах Линди. Откуда они взялись?
— Я здесь, моя любовь.
Это я сказал «моя любовь»? Я? И мое тело чувствовало себя так прекрасно, как будто больше ничего не может причинить мне боль. Мне не было больно. Я уже умер?
— Кайл Кингсбери? Но… где же Адриан?
Я ослышался. — Я здесь, но как ты меня назвала?
— Кайл Кингсбери, не так ли? Ты из Таттла. Может, ты меня и не помнишь, но ты однажды подарил мне розу, — она перестала смотреть по сторонам. — Розу… Адриан!
— Линди… — я поднес руку к глазам. Она была человеческой. Человеческая рука. Такая красивая. Человеческая рука. Я потрогал свое лицо. Человеческое лицо!
— Линди, это я.
— Я не понимаю. Где тот парень, который был здесь до тебя? Его зовут Адриан, и он был…
— Уродливым? Безобразным.
— Нет! Он был ранен. Мне нужно найти его! — она кинулась к двери.
— Линди! — я вскочил на ноги.
Мои силы вернулись ко мне. Я больше не чувствовал боли, и на полу не было крови. Я был совершенно здоров. Линди побежала к двери, я побежал за ней и догнал. Я был жив и чувствовал себя прекрасно. Я поймал ее за руку.
— Пожалуйста, подожди.
— Кайл, я не могу. Ты не понимаешь. Здесь был парень, и он был…
— Мной, — я взял ее за другую руку тоже. — Это был я.
— Нет! — она попыталась вырваться, но я крепко держал ее за руки. — Нет, это был не ты.
— Пожалуйста, — я притянул ее к себе.
Я стал выше, чем был раньше, и сильнее. Я притянул ее к себе так, чтобы она не смогла сбежать. Она стала вырываться, отпинываясь от меня.
— Пожалуйста, Линди, просто закрой глаза и ты поймешь, что я не вру, — одной рукой я обнял ее за талию, а другой закрыл ей глаза.
Через секунду она почти сдалась. Я заговорил.
— Как-то ночью была ужасная гроза. Ты спустилась вниз, напуганная, мы делали попкорн — два пакета — и смотрели фильм «Принцесса-невеста», — я остановился.
Она замерла.
— Ты узнаёшь мой голос, Линди? Когда кино закончилось, ты уснула. Я отнес тебя в твою комнату, — она прислонилась ко мне, как будто нуждалась в моей поддержке.
Я продолжил: — Ты проснулась в темноте и заговорила со мной. Сказала, что мой голос тебе знаком. Ты его знала. Это был я. Кайл. Адриан. Мы — это один и тот же человек. Я никогда не забуду этот день, потому что именно тогда у меня впервые появилась надежда, впервые я говорил с тобой, а ты, казалось, не замечала, насколько ужасен и нечеловечен я был. Впервые я подумал, что, возможно, ты сможешь полюбить меня.
Она развернулась ко мне — Но как, Адриан?
— Колдовство. Ведьма наложила на меня заклятие, жестокое заклятие, должен я сказать, но на самом деле, я рад, ведь оно привело меня к тебе.
— А как заклятие было снято?
— По волшебству. По волшебству, название которому любовь. Я люблю тебя, Линди, — я наклонился и поцеловал ее. Она поцеловала меня в ответ.
— Адриан!
— Да, — я засмеялся. Ничего не мог с этим поделать.
— Можешь отвезти меня домой? — попросила она. — К тебе домой.
Я кивнул. — Мы поедем на метро.
Я взглянул на свою одежду, слишком большую, одежду для чудовища.
— Выгляжу я немного странно, но, думаю, никто не обратит на это внимание.
Мистер Андерсон: Добро пожаловать в чат.
Медведь: Всем привет. Есть пара человек, которых я хотел бы с вами познакомить.
Беляночка: Привет, я Белоснежка. Не ТА Белоснежка.
Розочка: Ты постоянно это говоришь. Звучит тупо.
Беляночка: Ты просто бесишься, пч у меня появился парень.
Мистер Андерсон: Дамы, дамы…
Медведь: В любом случае, это Белоснежка. Мы обручены.
Чудовище Нью-Йорка: Привет всем. Со мной тут еще кое-кто, с кем я хочу вас познакомить. Это Линди. Она сняла мое заклятие. Я больше не чудовище!!!
РозаМалЛинда: Всем привет. У вас тут очень мило.
Беляночка: Пздравля.
Розочка: Это же клево.
Мистер Андерсон: Я так ждал тебя, чудовище. Слышал как-то о звере, заблудившемся в метро. Это был ты?
Чудовище Нью-Йорка: Конечно, нет!
РозаМалЛинда: Массовое помутнение разума.
Чудовище Нью-Йорка: Но мы встретились именно в тот день.
РозаМалЛинда: И каковы твои выводы?
