— Я сломала компас, — прошептала она, моргая длинными ресницами — раз, два.
Выражение ее лица сделалось жалобным. Она спрятала голову под подбородком Ки и исподлобья обвела взглядом сидящих за столом. — И Ахаб хочет, чтобы ты меня побил.
— Я не сказал «побил», — заявил Ахаб со свирепым видом. — Я сказал «отшлепал». Это большая разница. И если ты, Ки, время от времени будешь прикладываться твердой рукой к ее непослушной маленькой попке, мы сможем прожить следующие пятнадцать лет, оставаясь в здравом уме.
Никак не реагируя на заявления Микаэлы и Ахаба, Ки повернул дочь лицом к себе и взял ее за подбородок.
— Что, по-твоему, я должен сделать? — спросил он.
— Я думаю, что была достаточно наказана, папочка, — сказала она, опять хлопая ресницами. — Целую неделю я скучала по тебе и… и по всем, — она дрожащим голоском, стараясь заглянуть в глаза всем сидящим за столом мужчинам.
Но Ки заставил ее смотреть на него.
— Каким образом ты разбила компас?
— На него упал бум.
— А почему он упал?
В ее больших голубых глазах отразилась тревога.
— Может быть, он упал, когда я развязала веревку, — прошептала она.
— Ты развязала веревку, хотя тебе не позволено дотрагиваться до такелажа, — спокойно произнес Ки.
Микаэла кивнула:
— Я старалась поскорее доплыть до тебя, папочка.
О, она хорошая девочка, решила Рейчел. Мисс Микаэла Оукс могла бы давать уроки куртизанкам. Рейчел вгляделась в лица мужчин, изучая их выражение.
В глазах Ахаба читалось равнодушие. Очевидно, он слишком часто становился свидетелем женских хитростей. Дункан хмурился, Люк едва сдерживал смех, а Джейсон, Питер и Мэтью кивками поддерживали Микаэлу.
— Ты знаешь, что может случиться с кораблем без компаса? — спросил Ки.
Микаэла медленно покачала подбородком, зажатым в его пальцах.
— Он может сбиться с курса. Если бы Ахаб не был таким хорошим капитаном, ты могла бы сидеть сейчас во Франции вместо того, чтобы быть с нами здесь, в Мэне.
— Я больше не буду трогать такелаж, папочка.
— Не будешь. И купишь Ахабу новый компас.
— Но у меня нет денег.
— Тогда тебе придется их заработать. Деньги, которые Ахаб платит своему матросу за то, что тот чистит медь на «Шесть и одна», он будет платить тебе. И когда ты заработаешь достаточно денег на компас, ты купишь его ему.
Ее глаза расширились от удивления.
— Но ведь это тяжелая работа, — запротестовала она, высвобождая подбородок и складывая руки на груди, как ее отец. — Я еще маленькая.
— Если тебе хватило сил развязать такелаж, то ты сможешь и почистить медь, — сказал Ки, громко чмокая ее в лоб. Он встал и посадил ее на стул, подвинув к ней миску с клубникой. — Ешь. Ты начнешь работать завтра.
Расстроенная тем, как все обернулось, Микаэла встала на колени на стул и прижала свою миску к груди. Ее плечи ссутулились, когда она стала есть, бросая обиженные взгляды на Ахаба.
Ахаб наполнил ягодами свою миску, насыпал туда полчашки сахара и закончил свой пир удовлетворенной улыбкой.
— Можно мне поговорить с тобой наедине? — спросил Ки, подходя к Рейчел и кладя руку ей на спину. Он подтолкнул ее к входной двери и, сойдя с крыльца, повел через лужайку к океану.
— Она очаровательна, Ки, — сказала Рейчел, как только они достигли покрытого галькой пляжа перед ее домом. — Красавица и просто сокровище.
— Она очень озорная, — возразил он с нескрываемой любовью и гордостью в голосе. — Удивительно, как мы все не спились. — Он улыбнулся и покачал головой. — Последние пять лет были самыми длинными годами в моей жизни, и клянусь, что я состарился по крайней мере лет на десять.
Он протянул руку и нежно провел костяшками пальцев по ее щеке.
— Но они были и лучшими в моей жизни, и я не отдал бы их за целый свет. — Он обнял ее и приподнял до уровня своего лица.
Его губы властно впились в ее рот. У Рейчел замерло сердце. Она обняла его за шею и приоткрыла губы, чтобы он мог полностью завладеть ее пахнувшим клубникой языком. Его руки прижимали ее к себе так крепко, что она чувствовала возле своей груди стук его сердца.
Он намотал ее косу на свою ладонь, добираясь до изгиба ее шеи, и запрокинул ей голову, чтобы их поцелуй стал еще глубже.
Реакция Рейчел была мгновенной: ее кровь закипела, а нервные окончания ожили, покалывая от желания. Жар его плоти проникал сквозь ее одежду до самой кожи, обдавая сладострастным теплом. А его рот — о, этот рот! — ласкал ее, посылая в мозг эротические картины их обнаженных тел в одной постели — сплетавшихся, трепещущих, возбуждавших друг друга до самозабвения.
Он опустил свободную руку, притянув к себе ее ягодицы, и Рейчел почувствовала, как в нее входит его желание. Он оторвался от ее рта, скользя губами по щеке, покусывая мочку уха, заставляя ее дрожать от плотского наслаждения.
А затем он выпрямился и отпустил ее, сжав ее плечи, что было очень кстати, так как ноги ее не держали.
— Вот так, — пробормотал он, — так-то лучше.
Лучше? Лучше, чем что? Черт возьми, ей было лучше до того, как он заставил ее кровь закипеть.
— Ну, теперь насчет Микаэлы, — сказал он деловым тоном, сняв руки с ее плеч и скрещивая их на груди. — Она может пожить у тебя?
— Разве у меня есть выбор?
Он пожал плечами:
— Я могу погрузить ее на борт «Шесть и одна» в надежде, что Ахаб не выбросит ее в море.
— О, перестань, — поморщилась Рейчел. — Она ведь еще совсем ребенок. Ей только пять лет.
— Но она стремительно растет, — констатировал он, проводя рукой по ее лицу. — Ей бы не помешало женское общество. Она всю свою жизнь была окружена мужчинами.
— А где ее мать? Она что, никогда ее не видела?
Его глаза приняли жесткое выражение, и он отрицательно покачал головой:
— Микаэла была моей с тех пор, как ей исполнилось десять минут от роду.
— Ее мать… умерла? — шепотом спросила Рейчел.
— Нет. Так что, мы договорились?
Очевидно, вопрос о матери Микаэлы не обсуждался.
— Может ли наш договор начаться с завтрашнего дня? У нас с Уиллоу сегодня вечером есть маленькое дело.
Его брови вопросительно поднялись, и он кивнул в сторону стоявшего во дворе зеленого пикапа:
— Имеет ли это дело отношение к грузовику Ларри Джен-кинса?
— Откуда ты знаешь, что это грузовик Ларри?
— Я многое знаю. Я, например, знаю, что вы сегодня ездили на верфи Лейкмана и что, пока Уиллоу отвлекала внимание Марка Олдера, ты шарила по его папкам. Что ты искала, Рейчел?
