Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
– Вряд ли это можно назвать путеводной нитью, – сказал Ванс, когда Маркхэм сообщил ему это.
– Во всяком случае, это освобождает Линдквиста от подозрения.
– Полностью. И автоматически так же освобождает его от подозрения в убийстве Канарейки, потому что эти два преступления составляют одно целое – это две части одной загадки… Одно дополняет другое. Последнее было совершено в связи с первым, вернее, оно было его логическим продолжением.
Маркхэм кивнул.
– Это достаточно убедительно… Во всяком случае, я покидаю поле битвы. Я думаю, что отдамся пока на волю вашей теории и посмотрю, что получится.
В то время, как он говорил, в комнату вошел Спотсвуд, оглядываясь, как бы ища кого-то. Увидев Маркхэма, он подошел с выражением замешательства на лице.
– Извините за вторжение, сэр, – сказал он, любезно кланяясь Вансу и мне, – но сегодня днем здесь был полицейский, который осведомлялся о моем местопребывании прошлой ночью. Это поразило меня, но я мало думал об этом, пока случайно не увидел имени Тони Скила в вечерних газетах, и прочел, что он был задушен. Я помню, что вы спрашивали меня об этом человеке в связи с мисс Оделл, и я заинтересовался, возможно ли, чтобы эти убийства были связаны между собой, и почему я должен быть замешан в этом деле?
– Я думаю, что вы не будете в нем замешаны, – сказал Маркхэм. – Возникла возможность, что эти преступления имеют отношение одно к другому, и, как полагается, полиция опросила всех близких друзей мисс Оделл в надежде открыть что-либо, что может ей помочь. Вы можете не думать об этом. Надеюсь, – добавил он, – что полицейский не был назойлив до раздражения.
– Вовсе нет. – Во взгляде Спотсвуда пропало обеспокоенное выражение. – Он был исключительно вежлив, но немного таинствен. Кто был этот человек, Скил?
– Фигура полусвета, бывший взломщик. Я думаю, что он вымогал деньги у мисс Оделл.
Лицо Спотсвуда омрачилось выражением отвращения.
– Такое существо заслуживает подобной судьбы.
Мы поболтали о том, о сем до десяти часов. Ванс встал и укоризненно взглянул на Маркхэма.
– Я собираюсь возместить потерянные часы сна. Я не подхожу для роли полицейского, потому что не приспособлен к их жизни.
Однако, несмотря на эту жалобу, следующим утром уже в девять часов он был в прокуратуре. Он принес с собой несколько газет и читал с большим удовольствием первые полные отчеты об убийстве Скила. Понедельник у Маркхэма бывал обычно занятым днем, и он приехал в прокуратуру еще до половины девятого, чтобы разобрать несколько простых дел прежде, чем заняться делом об убийстве Оделл. Хэс, как я знал, должен был приехать на совещание к десяти часам. Пока для Ванса не было другого дела, как читать газеты, и я занялся тем же.
Ровно в десять часов приехал Хэс. По нему было видно, что произошло что-то, безмерно поднявшее его дух. Он был чуть ли не игрив и приветствовал Ванса небрежно и самодовольно, как победитель. Он пожал Маркхэму руку со своей обычной педантичностью, но более взволнованно.
– Все наши беды окончены, сэр, – сказал он и сделал паузу, чтобы закурить сигарету. – Я арестовал Джессапа.
Драматическое молчание, последовавшее за этим ошеломляющим известием, нарушил Ванс.
– Во имя небесных сил – зачем?
Хэс повернулся, несколько смущенный его тоном.
– По обвинению в убийстве Маргарет Оделл и Тони Скила.
– О, моя тетушка! О, моя драгоценная тетушка! – Ванс уселся и с изумлением посмотрел на него широко раскрытыми глазами.
– Ангелы небесные, сойдите, утешьте меня.
Самодовольство Хэса не было поколеблено.
– Вам не понадобятся ни ангелы, ни тетушки, когда вы услышите, что я узнал об этом парне. Он готов для предания суду.
Маркхэм оправился от первоначального изумления.
– Расскажите все по порядку, сержант…
Хэс уселся на стул. Несколько мгновений он собирался с мыслями.
– Выходит так, сэр. Вчера днем я принялся раздумывать. Вот убили Скила, так же как Оделл, после того как он обещал донести, и похоже на то, что их задушил один и тот же человек. Поэтому я заключил, что в понедельник ночью в квартире должны были быть двое – Щеголь и убийца – как мистер Ванс тут говорил все время. Потом я решил, что они хорошо друг друга знали, потому что тот, другой, знал не только, где живет Щеголь, но и догадался, что он собирается донести. Сдается мне, сэр, что они обделали это дельце вместе – вот почему Щеголь и не выдал его сразу. Но после того как тот, другой парень, сдрейфил и выбросил побрякушки, Скил подумал, что будет в безопасности, если донесет, и позвонил вам. – Сержант затянулся сигаретой. – Я никогда очень-то не подозревал Мэнникса, Кливера и дока. Они не того сорта для такой работы и не из тех, кто стал бы связываться с такой птичкой, как Скил. Поэтому я отставил всех троих в сторону и стал осматриваться по сторонам и искать кого-нибудь, кто более или менее подходит Скилу под пару. Но сперва я попробовал установить то, что ВЫ назвали бы непреодолимыми препятствиями, – найти те сучки, о которые мы спотыкались, когда изучали обстоятельства убийства.
Он остановился на мгновение.
– Ну, больше всего нас беспокоит эта боковая дверь. Каким образом она оказалась открытой после шести часов? И кто запер ее снова после убийства? Скил мог войти в нее до одиннадцати часов, потому что ведь он находился в квартире, когда Спотсвуд и Оделл вернулись из театра. И, возможно, он ушел через нее после того, как Кливер приходил к двери после полуночи. Но это все не объясняет, каким образом оказалась она снова запертой изнутри. Ну, я думал, сэр, над этим весь вчерашний день, а потом пошел к этому дому и еще раз поглядел на дверь. Этот юнец Спайвли сидел у щита, и я спросил его, где Джессап, потому что хотел задать ему несколько вопросов. Спайвли сказал мне, что он ушел с этой работы за день перед этим – в субботу. – Хэс подождал, чтобы этот факт дошел до нашего сознания. – Я уже ехал обратно, когда мне в голову пришла эта мысль. Она меня как громом поразила, и мне сразу стало ясно. Мистер Маркхэм, никто, кроме Джессапа, не мог открыть эту боковую дверь и запереть ее снова – никто не мог. Сообразите сами, сэр, хотя, я думаю, что вы уже это сделали. Скил не мог этого сделать. И никто больше не мог.
Маркхэма заинтересовало это, и он придвинулся ближе.
– Когда это пришло мне в голову, – продолжал Хэс, – я решил попробовать. Я вылез из подземки, позвонил Спайвли и попросил у него адрес Джессапа. Тут я получил приятную новость: Джессап жил на Второй авеню, а Скил тут же рядом, за углом. Я вызвал пару ребят из местного участка и направился к его дому. Мы застали его за упаковкой своих вещей, он собирался уехать в Детройт. Я тут же взял у него отпечатки пальцев и отправил их Дюбуа. Я подумал, что что-нибудь может всплыть, потому что новички не берутся обычно за такие крупные дела, как это, с Канарейкой. – Хэс позволил себе самодовольно ухмыльнуться. – И что вы думаете, сэр? Дюбуа опознал его! Его зовут вовсе не Джессап. Уильям – это верно, но фамилия его Бентон. За драку в Окленде в 1909 году его сослали на каторгу, и он отбыл там год, как раз в одно время со Скилом. В 1914 его забрали в Бруклине, но он не явился на суд, тогда-то у нас и остались отпечатки его пальцев. Он признался, что переменил фамилию после того бруклинского дела и вступил в армию. Это все, что мы могли из него вытянуть, но нам больше и не было нужно. Ну, так вот вам факты: Джессап отбыл срок за ограбление и драку. Он был замешан в ограблении банка. Скил был его товарищем по заключению. На ночь той субботы, когда был убит Скил, у него не было алиби, а живет он за углом. В субботу днем он внезапно оставляет работу. Он крепкий и сильный парень и легко мог сделать все это дело. И он единственный человек, который мог отпереть и запереть боковую дверь в ночь на понедельник… Верно это или нет, мистер Маркхэм?
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
