взглядом.
- Тебе всего 22 и Ромы нет уже почти три года. Жизнь продолжается, как бы ни было тяжело это признавать.
- Понимаю, но я не готова и просто не могу тебе ничего сказать сейчас. Я не могу ответить тебе взаимностью, Ян, и не хочу, чтобы ты на что-то зря надеялся. Давай не будем продолжать разговор, прошу тебя.
- Я понял, прости еще раз, что поднял эту тему, хотя нет, за это я не буду просить прощения, не жалею - он усмехнулся. - Прости, что испортил аппетит - он кивнул на ее тарелку с остывшим омлетом. - И спасибо за завтрак.
До дому Ян подвозил Мию в молчании. И только перед тем, как она открыла дверь, чтобы выйти, тихо сказал:
- Я могу подождать.
- Нет, Ян, я прошу тебя….
- Тшш - перебил он, мягко прикоснувшись ладонью к ее губам, но тут же убрал руку - Я не спрашиваю, просто знай.
Дождавшись, когда она зайдет в подъезд, он сорвался с места, вызвав недовольство редких прохожих. Всю дорогу до офиса Ян ехал в сильном напряжении, мысленно ругая себя за произошедший разговор. Слишком рано он заговорил о любви, нужно было еще подождать. Как бизнесмен, он всегда успешно вел переговоры, знал когда говорить и о чем, и мог находить правильные слова, но правильно выразить свои чувства оказалось очень сложно.
В этот день все валилось у Мии из рук, она была в смятении. Но даже себе она не могла признаться в том, что вовсе не признание Яна выбило почву из под ног, а ее собственные непонятные чувства. Она усилием воли заставила себя отвлечься на домашние дела и запретила своим мыслям течь в этом направлении. Ведь она просто не может думать о ком-то, когда в ее сердце живет ее любимый человек, ее муж, ее Рома. Разве может их любовь стать слабее, разве может кого-то другой занять его место? Как может она быть рядом с другим, любить и обнимать? В конце концов, от тяжелых мыслей Мия не выдержала, у нее разболелась голова и к глазам вновь подступили слезы. Всего было слишком в ее жизни в эти последние дни. Бросив вещи, которое она пыталась рассортировать для стирки, она прилегла на диван и обхватив руками подушку, закрыла глаза.
На память пришли слова того самого стихотворения, которое оставил ей Рома и строки которого она знала уже наизусть:
«Ничто не может помешать слиянью
Двух сродных душ. Любовь не есть любовь,
Коль поддается чуждому влиянью,
Коль от разлуки остывает кровь.
Всей жизни цель, любовь повсюду с нами,
Ее не сломят бури никогда,
Она во тьме, над утлыми судами
Горит, как путеводная звезда.
Бегут года, а с ними исчезает
И свежесть сил, и красота лица;
Одна любовь крушенья избегает,
Не изменяя людям до конца.
Коль мой пример того не подтверждает,
То на земле никто любви не знает»
Так, пребывая в расстроенных чувствах незаметно для себя девушка заснула и встала только ближе к вечеру, перед самым приездом дочери. Болела голова, но взяв себя в руки и отбросив все мысли в сторону, она занялась приготовлением ужина. Андрей Романович, привезя девочку, согласился зайти на чашку чая и рассказал Мие, что внучка вела себя прекрасно и почти не капризничала, так что первая ее «ночевка» вне дома прошла благополучно. В понедельник он пообещал заехать за девочкой как обычно, к 8 часам. Так повелось, что по понедельникам Мия работала с утра, лекции у нее начинались с третьей пары и она успевала зайти по пути в магазин, поработать, пока никого не было. Еще дважды в неделю, она приходила на работу после лекций, и иногда работала дома, если заказов было много, но в целом режим учебы, работы и уход за Яной за прошедшие несколько месяцев полностью настроился. С понедельника по четверг девочка проводила время с бабушкой и дедушкой, и уже вполне привыкла к новым людям. Яна в принципе была очень послушным и контактным ребенком. Несколько раз Мия брала ее с собой на лекции, малышка как правило не доставляла проблем, она либо играла со своими игрушками, либо увлеченно рисовала что-то одно ей известное. Со следующего лета им обещали место в садике, который тоже находился недалеко от квартиры Мии. Уже много раз за прошедшие пол-года с момента их переезда в новую квартиру, она много раз мысленно благодарила Яна за его заботу о племяннице и о ней, как о матери девочки, но сегодня она наконец поняла очевидное, он делал это для нее. Немного пугала мысль, а как будет дальше, смогут ли они нормально общаться, как раньше, будет ли все по старому, но в который раз за этот день, она решила, что не будет думать об этом сегодня.
Глава 26
Всю следующую неделю девушка вздрагивала всякий раз, когда звонил телефон или дверной замок, не зная, как вести себя, если это будет Ян. Иногда и он забирал племянницу по утрам, чтобы отвезти к родителям. Но каждое утро, открывая дверь, она видела Андрея Романовича. От него она и узнала, что Ян уехал в командировку.
- На следующей неделе малышку опять буду забирать я, если у меня не получится, приедет Михаил или кто-то из ребят - сказал ей Андрей Романович в четверг вечером, в очередной раз привезя внучку от бабушки он прошел в квартиру, не отказавшись от чашки чая. Девушке так и хотелось спросить его, а где же Ян, но она сдержала себя.
- Ян уехал недели на две, может дольше, в командировку. К новому году должен вернуться - невозмутимо продолжил свекр, словно услышав ее невысказанный вопрос. Иногда Мия поражалась его проницательности и в то же время удивительной тактичности. Он, с одной стороны, умел подмечать очень многое и делать правильные выводы, а с другой стороны никогда не говорил ничего, а просто действовал, если видел необходимость и всегда очень аккуратно и ненавязчиво. Или вот как сейчас, понял, что она не в курсе планов его сына и озвучил их, но так, что ей не пришлось отвечать на неудобные вопросы о том, почему она об этом не знает. Ян в этом так похож на отца, а Рома был совсем другим - подумала Мия.
- Я сама могу отводить Яну, мне это не сложно, живем не далеко, зачем кого-то просить, неудобство
