тут что, обалдели все? Меня не было всего ничего!
— И Звояра! — Софи смутилась ещё сильнее. Мне не было видно её лица, она так и не осмелилась поднять на меня взгляда. Но её алеющие уши говорили лучше мимики. — Главное, что именно ты должна убить Звояра! Тогда, может, браслет исчезнет сам!
— Это кто вам такое сказал? — я оглядела всех присутствующих магов, даже призраков, хотя эти были вне подозрений. В моё отсутствие они никому ничего сказать не могли. — Кто тут такой великий знаток некромантских обручальных браслетов⁈
Я повысила голос, но поняла это, лишь когда вороны с карканьем сорвались с ближайшего склепа и полетели прочь. Стыдно мне, правда, не было.
— Вы с ума сошли, — продолжала я. — Мы понятия не имеем, что случится! Среди нас нет никого, кто в таких вещах разбирается!
— В некотором роде я разбираюсь, — подал голос Каньер, но я глянула на него так свирепо, что он немедленно передумал продолжать. Наверное, разбирайся он на самом деле, мой взгляд бы так быстро не сработал.
— Какая разница, девочка, — эйри, как всегда, была настроена решительно и кровожадно. — Убей обоих, а потом убей ещё кого-нибудь. Больше не меньше! Университет стоял тут задолго до твоего рождения, а все эти людишки станут пылью раньше, чем он разрушится.
— Если его не разрушит Звояр, — подсказала Кайса.
— И эльф, эльф может прожить подольше, — вставил свои пять монеток и ректор Грайд, который избегал моего взгляда не меньше, чем все живые. И правильно, надо заметить, делал! Потому что именно он мечтал о том, чтобы я умерла в этом красивом платье!
А я понятия не имела, что будет, если одна часть меня и впрямь умрёт. Буду ли я всегда знать, что поделывает призрак и вместе с ней подглядывать в правильные ответы на контрольные за спиной преподавателей, или же просто омертвею наполовину?
Да и просто вот так поднять нож или кинжал на спящую девушку с таким знакомым лицом… я даже от мыслей об этом сама не своя становилась.
— Иссабелия, если не убить Звояра, он скоро очнётся, — я так и думала, что эту тему подняла Клементина, вот они и спорили до моего прихода! Нет бы прибить самостоятельно, сейчас бы уже отмечали на кухне замка! Но нет, они только создавать алмазные гробы горазды! — И уничтожит университет. Второй раз нам его не остановить.
Самое противное, что Клементина была права. А ещё, пусть это знала я одна, мы теряли драгоценное время. И это вместо того, чтобы броситься на помощь Даррену.
Правда, я сомневалась, что мы сумеем что-то сделать. Вряд ли нюхачи добрались бы до кладбища в поиске меня маленькой, если бы уже не разобрались в доме Гастионов.
Вот только оставлять Даррена в беде я не собиралась. Я уже который раз пыталась спасти одного из Гастионов, и никак не получалось спасти наверняка. В этот раз нельзя было оплошать.
Я снова вернулась к гробам и придирчиво оглядела спящих. В принципе они оба выглядели как мёртвые, а тыкать острыми предметами в мёртвых… Ну не так должно быть страшно, да?
— Держи, — Клементина изрядно напугала меня, незаметно подкравшись ближе. Да и длинная игла, скорее похожая на острую спицу, так отчётливо напомнила мне о моей матери, собственноручно изготавливающую такие штуки, что я едва сумела перевести дух. — Хотя бы пронзи тонкое тело. Чтобы он личом не поднялся.
Я кивнула. Звучало ужас как логично. И я приняла иглу.
Примерилась, даже замахнулась.
Тонкое тело найти несложно. Оно тонкое только в глубину, а на деле облепляет человеческую грудную клетку изнутри. Куда хочешь бей — не промахнёшься. А вот ударишь — и оно тотчас сольётся в плотный шар вокруг иглы — и больше никуда не денется.
Только вот опустить иглу со всей силы, чтобы спящего Звояра проткнуть — никак не получалось.
— Да прибей ты его уже! — не выдержал Викуэль. — У меня уши отвалятся скоро, тут так-то холодает — ночь на дворе!
— Убей, — согласилась и Софи. — Он на тебя напал. И причём несколько раз! И университет ещё его уволить не даёт. А вдруг его в тюрьму не посадят? И он вернётся! Даже думать страшно.
— Ты же будущий некромант, — подтвердил и Бриен. — И дочь инквизиторов. Тебе это раз плюнуть, не то что нам!
— Убей! Убей! Убей! — неслось со всех сторон от призраков. Ну с этими-то понятно, им тут скучно, а это хоть какое-то, но развлечение.
Я снова занесла руку. Если бы я могла плакать, наверное, сейчас бы ревела в три ручья. Но я просто уронила иглу на камзол Звояра и, зажмурив глаза, пискнула:
— Не могу! Простите!
— Что за ерунда! — возмутился Каньер.
— Сами убивайте, — я снова открыла глаза и отступила от гробов. — Я не могу. Позовите нюхачей, короля, кого угодно — и пусть убивают. А я не могу!
Не знаю, что собирался сделать Бриен, — он шагнул ко мне ближе и протянул руку — обнять, утешить? Или ударить? Я не знала. Потому что в этот самый момент вперёд выступила Клементина. Из-за пояса она вытащила кинжал.
От неожиданности я отпрыгнула в сторону и выставила перед собой каминную лопатку.
Но Клементина даже не посмотрела на меня.
— Только и слышишь кругом, некроманты, инквизиторская дочь, — прошипела она негромко. — А на деле все слюнтяи!
Последнее она выкрикнула и со всей дури вонзила кинжал в Звояра. Тут мы заорали так, что все вороны поднялись и улетели в сторону леса. Потому что Звояр открыл глаза и сел в гробу. Это длилось едва ли мгновение — и после он вновь свалился бездыханным, но уже из-за торчащего в груди кинжала, а не из-за зелья. Но за это мгновение мы все едва не поседели. Включая некоторых впечатлительных призраков.
— Зачем кинжал! Была же игла! — запричитал Викуэль. — Думаешь, легко найти хорошую инквизиторскую иглу? Теперь она там в гробу, в этой луже крови и поди её отыщи!
Я подумала сразу о многом. О том, где Викуэль мог взять инквизиторскую иглу. Вряд ли кто-то из умельцев вроде моей мамы подрабатывает, торгуя с эльфами, и отправляет им иглы. Возможно, ушастые просто вытаскивают их из могил, и потом за каждого нового лича мы обязаны этим любителям наживы.
Ещё я подумала о том, что сейчас они найдут иглу, проткнут наконец Звояра и ею, чтобы он не поднялся мёртвым, и примутся за меня. Решительно настроенная Клементина также с размаха долбанёт чем-нибудь острым меня, испортит платье, продырявит грудь… А я не готова смотреть это
