на команды. Ещё бы — после такого-то наглого слома запретов.
— П-почему он н-не сл-лушается т-тебя? — не сдержавшись, через стучащие от промозглого холода зубы выдавила я.
— Во-первых, ему было больно, — спустя долгую паузу чуть севшим голосом отозвался Матвей и с хрустом наступил на кусок древесной коры. — Во-вторых, мне нужен хотя бы визуальный контакт для приказа, а я его не вижу. Ну и в третьих… Тебе не понравится.
Я хохотнула на грани с лёгкой истерикой: как будто до этой секунды у нас тут был чёртов курорт, где мне всё нравилось. Очередная ветка как раз запуталась в мокрых волосах, и следующий нетвёрдый шаг оставил меня без целой прядки.
— Ауч! Матвей, это уже вообще не смешно! Как мы его найдём? Вадим! — наудачу крикнула я, и тут бокор замер с занесённой ногой:
— Тихо, — шикнул он мне, приложив к губам палец, и прислушался. — В-третьих, он мог найти добычу.
Я икнула, замерев следом за ним и втайне молясь, чтобы в лесополосе в разгар дождя не было никаких грибников. В памяти всплыло, как Вадик с аппетитом пожирал кошку на парковке отеля, в то время как его хозяину осталось только ждать окончания трапезы — ведь поделать с голодом зомби он ничего не мог.
Надежда на лучшее не оправдалась, потому как через шум льющейся с грязно-серого неба воды до ушей долетел отвратительный хруст, знакомый до дрожи.
— Нет, нет, нет! — запищала я и в панике бросилась к источнику звука, наплевав на тут же хлестнувшие по лицу ветки.
Только бы этот монстр никого не слопал! Чёрт, если из-за того, что я на пару минут потеряла над собой контроль, кто-то пострадает… Пульс подпрыгнул к горлу, дыхание вовсе пропало, а по замёрзшим дрожащим ногам прокатил сноп мурашек.
Матвей оказался проворнее — ещё бы, ему-то не надо на каждый шаг выдёргивать из чавкающей земли каблуки — и в его поле зрения Вадик оказался быстрей. Я едва не налетела на спину бокора, когда тот остановился и выдохнул с явным облегчением:
— Малая кровь.
Под этой многозначительной фразой крылась мерзкая, но уже достаточно привычная картина. Сев под ближайшей осиной, растрёпанный и мокрый зомби заострившимися зубами отрывал куски от тушки маленькой лисицы. Кости хрустели в его прожорливой пасти, рыжим мехом и кровавыми подтёками покрылся весь пиджак, рукав которого оказался оторван. Меня передёрнуло от отвращения, но в то же время отлегло от сердца: это всего-навсего лисица. Хотя бы не человек.
Устало вытерла пот и влажные капли дождя со лба. Не сразу поняла, что лицо мокрое ещё и от слёз, бесконтрольно катящихся по щекам. Да, нервная система всё-таки лопнула как перегревшася лампочка. Появление Виктора, сбитый олень, угроза, побег Вадика, поцелуй… Слишком много для меня, и без того едва державшей здравый рассудок последние дни.
К счастью, Матвей это как будто понял сам. Дождавшись, пока зомби закончит обед, он взял Вадика под полный контроль и повёл его к машине. Я настолько замёрзла, что мечтала лишь о тепле и сухости, чего не смогла в полной мере дать автомобильная печка — учитывая, что пассажирская дверь так и осталась искорёженным куском железки на дороге. Не представляю, что могли подумать о нас случайные прохожие, когда несчастный «Пежо» возвращался обратно в «Маленькую Италию». Но в свете всего остального на это было плевать.
Дома облегчения так же не пришло, и напряжение сквозило в каждой клеточке тела. Матвей отказался от моей помощи и сам пошёл приводить Вадима в человеческий вид, дав мне возможность отмыться самой. Однако горячий душ только щипал кожу, не затрагивая комка льда под рёбрами. Я всхлипывала, остервенело цепляясь за мочалку, а в затылке гудело от понимания — всё было зря. Весь пережитый потусторонний кошмар, жизнь рядом с трупом, смрад и кровь себя не оправдали.
Даже плохо соображающей, гудящей головой мне удалось сопоставить два и два: возвращение Виктора, угроза через оленя-самоубийцу, выскочившего на трассу под колёса в точности как заколдованная Матвеем ворона билась в окно. Плюс запах смерти в доме Владимира Сергеевича и внезапное расположение к проклятому им сыну. Череда уж слишком явных совпадений. Нет, тут и гадать нечего — Виктор тоже имел отношение к вуду, либо сам, либо имея в услужении своего бокора. И тягаться с таким соперником мне не по плечу.
Закутавшись после душа в махровый халат, я вышла в коридор и вместо направления к лестнице взяла другое — к комнате Матвея. Пора кончать фарс, ничего не выгорело. И лучшим исходом для меня будет как можно скорее и прилюдно упокоить бедолагу муженька, наследовать хотя бы этот дом и нехитрое личное имущество вроде «Крузака», обналичить да свалить куда подальше.
В Бенин, к примеру.
Матвея в комнате не оказалось. Только всё те же плотно завешенные синие шторы на окне, уже вечерний полумрак и чёрная карманная книжка на тумбочке. Преодолев желание в неё заглянуть, я устало села на кровать и плотнее закуталась в халат. С мокрых волос всё ещё капала вода, а мылась я в кои-то веки заботясь только о чистоте, а не об умасливании тела, и теперь от меня пахло лишь шоколадным гелем для душа.
Долго ждать не пришлось. Спустя минут пять дверь в спальню открылась, впуская хозяина. Судя по спортивным штанам и полотенце на шее, он тоже успел привести себя в порядок после хождения по лесу.
— Юля? — вопросительно задрал он бровь, и потянувшаяся было к выключателю рука замерла, так и не озарив спальню светом. — Всё в порядке?
— Да, — как можно более уверенно кивнула я, не чувствуя однако и толики этой самой уверенности. Оголённый торс Матвея ещё сильнее отвлекал и путал мысли в чёрно-синих узорах его татуировок. — Я просто… принесла твои деньги.
Дрогнувшими пальцами достала из кармана халата последние пачки купюр и положила на тумбочку. Честно сказать, не считала даже, за сколько дней ему должна и сколько в итоге отдала. Надеюсь, там хватит, потому как больше всё равно нет, остальное уже у Женьки.
Матвей нахмурился, отбросил на комод полотенце. Я опустила голову, чтобы так открыто не пялиться на его гибкое тело, которое даже в полумраке манило прикоснуться. Нет, не так — как раз в полумраке его и хотелось трогать ещё сильнее. Провести пальцами вдоль этих замысловатых рисунков, очертить рельеф пресса. Даже губу пришлось прикусить от усилия. Не привыкла я отказывать себе хоть в чём-то.
Запах сладких прелых цветов сегодня был чуть-чуть с ноткой влаги и дождя, когда его
