ненадолго, потом по поверхности воды заметались прожекторы, нащупывая цель. Два раза внушительно ухнула шестифунтовка, поднимая фонтаны воды. Стрельба прекратилась. Успокоились матросы, управлявшие прожекторами. Лучи света перестали хаотично метаться, теперь они планомерно обшаривали поверхность моря вокруг корабля.
– Спокойно, отбились, – сказал Маккуинси.
Он открыл барабан револьвера и затолкал патроны.
– За мной, – скомандовал он и мысленно поблагодарил себя за предусмотрительность. Маккуинси вскарабкался на берег и осмотрелся. Вокруг широкого луга, заросшего травой, были разбросаны небольшие домишки рыбаков. Свет нигде не горел. Из-за здания слева ощутимо тянуло гарью.
– Вряд ли мы найдем тут живых, – сказал Маккуинси.
– Почему вы так думаете, сэр? – спросил Мердок.
Старпом усмехнулся:
– А вы можете себе представить, что после двух выстрелов из корабельной пушки никто бы не вылез посмотреть, что тут происходит? Морской Хозяин не просто так сюда приходил.
– Морской Хозяин? Кто это?
– До этой ночи я думал, что чудовище из детских сказок. Идемте, надо все осмотреть.
С револьвером у плеча Маккуинси решительно направился к дому, за которым что-то горело. Матросы, нервно поводя винтовками по сторонам, побежали за ним.
Старпом мог отправить вперед Мердока, а сам пошел бы в середине ощетинившегося ружьями отряда, в относительной безопасности, но за его плечом стоял незримый дух его наставника, и сверять свои поступки с ним давно стало привычкой. «Страх, – говорил отец, – может спасти жизнь, если победишь его, или погубить, если уступишь».
Конечно, отец вел своих сипаев[15] в атаку на обычных людей из плоти и крови. Ему не приходилось встречаться с нечистью из детских сказок или ночных кошмаров, как его сыну. Маккуинси вспомнил бледное лицо с пастью, полной акульих клыков, стук капель, барабанящих по дну шлюпки, сверхъестественную стремительность движений. Озноб волной прошел по телу.
– Не уступлю, – сказал Маккуинси беззвучно, просто шевельнул губами.
Выставив револьвер, он заглянул за угол. Запах гари усилился. Впереди, ярдах в десяти, догорал костер, разложенный под столбом с чем-то темным и бесформенным. Едва видимые тусклые огоньки в глубине прогоревших дров света не давали, луны не было видно за облаками. Маккуинси шагнул вперед и чуть не упал, запутавшись в чем-то мягком. Мердок подбежал к командиру, чиркнул спичкой. Ее слабый, прыгающий огонек осветил рыбацкую сеть, валяющуюся в траве. Матрос поднял край и протянул старпому.
– Разорвана, сэр… – растерянно сказал он.
– Точно не разрезана?
Мердок зажег новую спичку. Маккуинси внимательно рассмотрел растрепанные концы.
– Кто на такое способен, сэр? – изумился Мердок.
– Тот же, кто способен одним махом руки сломать шею крепкому матросу, – мрачно ответил Маккуинси. Он повысил голос, обращаясь ко всей команде. – Всем быть настороже! Глядите в оба и без лишнего шума!
Маккуинси шагнул вперед и наткнулся на протянутую руку.
– Простите, сэр, но я пойду впереди, – сказал Мердок, смутился и добавил: – Если вы не возражаете.
– Валяйте, – кивнул Маккуинси.
Через несколько шагов они застыли в изумлении. Луна дождалась, когда до догорающего костра осталась пара ярдов, а потом сорвала занавес из прикрывавшей ее тучи и ярко осветила столб. У его подножия, на горе головешек, сидел на корточках человек. Нижняя часть его тела обгорела почти до костей, голова, лишенная волос, была покрыта ужасающими волдырями, рот открыт в беззвучном крике.
– Господь наш, Иисус Христос, помилуй нас, грешных… – пробормотал, крестясь, Мердок.
Маккуинси сжал его плечо, и матрос осекся на полуслове. Остальные члены команды столпились за их спинами, не веря глазам.
– Она была еще жива… – тихо сказал Мердок. – Кто мог сотворить такое?
– Ответ будет тем же, – огрызнулся Маккуинси. Он недовольно оглядел сбившихся в кучу матросов, потрясенных жутким зрелищем. – Не расслабляться! – прикрикнул он. – Идем дальше. Ей уже ничем не помочь.
Они вышли на обширную пустошь, заросшую травой и вереском. Маккуинси огляделся, стараясь не возвращаться взглядом к месту сожжения.
– Сэр, – обратился к нему Мердок, – вы полагаете, ее сожгла такая же тварь, как та, что убила Рида?
– Да какого черта?! – рявкнул старпом. – Вы считаете меня знатоком местных легенд? Специалистом по потусторонним тварям?
– Простите, сэр, – поник матрос.
– Мердок, – смягчился Маккуинси. – Я знаю не больше вашего. Давайте быстро осмотрим эту убогую деревушку и уберемся на корабль, пока нас не стало еще меньше. И… Следите за людьми, я не просто так назначил вас старшим. Постройте их, приведите к порядку. В конце концов, мы кто?
Мердок выпятил грудь и гаркнул:
– Моряки флота Его Величества, сэр!
– Именно так. Полегчало?
Маккуинси принял белозубую улыбку Мердока за утвердительный ответ. Ближе всего был большой дом с неразличимой надписью на вывеске: видимо, местное питейное заведение. Он стоял на отшибе, под высоким холмом. Перед его фасадом валялись какие-то тюки. Луна снова спряталась за тучи, темнота сгустилась, зарядил мелкий дождик. Старпом обернулся. Матросы выстроились в колонну по двое, а Мердок по стойке «смирно», как на парадном построении, стоял справа от них. Только что Маккуинси совершил простое, известное каждому командиру чудо: упорядоченность вернула уверенность, и маленький отряд из кучки перепуганных парней превратился в боевую единицу.
«Тюки» перед большим домом беспокоили его. После страшного зрелища, невиданного со времен владычества Святой Инквизиции, он догадывался, что там найдет. В почти полной темноте они подошли к первому смутному пятну, и даже без света было понятно, что у них под ногами лежит мертвый человек.
– Мердок! – попросил Маккуинси. – Подсветите мне, будьте добры.
Мердок согнулся, укрываясь от моросящего дождя, и чиркнул спичкой. Вспыхнувший огонек на мгновение ослепил их, а когда глаза привыкли, они увидели мужчину со свернутой шеей. Он лежал на боку, согнув колени и уткнувшись лицом в траву. Черные от засохшей крови волосы лаково блестели в свете догорающей спички.
В потрясенном молчании, под треск разгорающихся спичек, моряки обошли все тела, лежащие перед входом в паб.
– Сорок три, – сказал Маккуинси, когда они закончили осмотр. Мердок взял двоих матросов и скрылся внутри.
– Сорок четыре, сэр! – крикнул он через минуту.
Сразу за порогом начинался просторный зал с низким потолком. С необструганных балок свисали редкие керосиновые лампы, их тусклого света едва хватало разогнать сумрак над длинными столами по центру. Дрова в очаге, выложенном из крупных булыжников, почти догорели, сильно пахло копченой рыбой. К этому аппетитному запаху примешивался менее приятный: крови и экскрементов.
– Сюда, сэр. – Мердок стоял перед темным углом за правой стенкой камина. Матросы, выставив винтовки, сторожили два темных проема в дальней стене.
Маккуинси снял одну из ламп и выкрутил фитиль. Мердок шагнул в сторону, пропуская командира. В свете лампы, вжавшись в угол, на полу сидел залитый кровью мужчина без головы. Рот Маккуинси наполнился кислотой, и старпом едва удержал рвотные позывы. Не в силах смотреть, он отвернулся.
– Она оторвана, сэр… – сказал Мердок. – Я не хотел, чтобы это видели остальные, простите.
– Вы все сделали правильно. Вы заметили, что общего у тел снаружи?
– Нет, сэр.
– Они все лежат на боку с согнутыми ногами. Я не детектив, но думаю, что они
