две тысячи десятом. Мы выбирались с ней на отдых в глухие непроходимые леса. Снимали дом на заимке. И Тоня брала ружье с собой. Зверей диких очень боялась.
– Если боялась, зачем поехала? – разозлилась Соня.
В голове поднялся такой ураган нехороших мыслей, что она готова была сорваться на ком угодно. Даже на бедном Данилове, решившем ей помочь.
– Нам так захотелось, – с легкой обидой произнес старый психиатр. – К тому же – я вам не говорил, а Тоня наверняка не рассказывала – у нее были проблемы со здоровьем. Нервная система ее очень расшаталась. Это и из-за постоянной работы без отдыха, и из-за угрозы потерять бизнес, сделать что-то не так и не вовремя. У нее даже случались панические атаки. Поэтому я счел целесообразным отдохнуть вдали от цивилизации. Счел, что это пойдет ей на пользу.
– Пошло?
Соня с трудом сдерживала себя. Неизвестно, как у Тони, но, кажется, у нее самой начиналась паническая атака. Ей совершенно нечем стало дышать, перед глазами все плыло, а в голове полыхал огненный шар. Она еще не могла поверить в самое страшное, в самое гадкое, что напрашивалось. И ей надо было разговорить этого седого старого психиатра, поломавшего ей вот сейчас – минуту назад – стройную версию убийства Кулакова Станислава.
– И да, и нет, – с грустью отозвался тот после паузы. – Тоня все время чего-то боялась. И без конца выбегала на крыльцо с ружьем. Или застывала у окна.
– Тоже с ружьем?
– Да. Именно.
– А почему вы решили, что это то самое ружье, Илья Федорович? – повысила она голос не оттого, что Давыдов казался ей бестолковым, а оттого, что не могла больше сдерживать в себе первобытный страх. – Она могла сто раз купить себе другое ружье! Вместо того, которое у нее украли, Тоня могла…
– Не могла, София, – снова перебил ее Давыдов. – У нее никто не крал ружья в две тысячи третьем году. Она его просто спрятала, указав в числе пропавших при грабеже вещей. Она сама мне об этом рассказала.
– Зачем, господи?! Зачем она это сделала?!
– Могу предположить, что она надеялась когда-нибудь отомстить грабителю и остаться непричастной. У нее тогда украли очень много денег. Она еле выбралась из кризиса и из депрессии.
– Что вы хотите этим сказать, Илья Федорович?! Что Тоня убила Кулакова?! Но это же бред! Бред! Это только ваши слова! И я… Я вам не верю!
– Это ваше право.
– Ружья и даже никаких следов его не нашли после пожара. Там не выгорело все дотла, если вы не в курсе. – Она сорвалась с кровати и заметалась по комнатам. – Возгорание вовремя потушили. Пожарные, наученные горьким опытом при тушении в доме Кулаковых, среагировали очень быстро. Было попорчено что-то внутри, но не до степени невозможности идентифицировать. Так вот, никакого ружья, это я вам точно говорю, там не было!
– Она и не стала бы его там держать, – очень усталым голосом произнес Давыдов. – Тоня всегда отличалась изворотливостью ума.
– А где же она бы его прятала? В рабочем сейфе? На ферме? Или…
И тогда Давыдов перебил ее в третий раз, прежде чем отключиться:
– На вашем месте я бы проверил все свои шкафы, Соня. К слову, свои я уже проверил. Зная неплохо вашу сестру, я бы мог предположить… Проверьте свои шкафы!
Глава 29
Подумать только, Святова вдруг начала ему помогать в расследовании. Напросилась на встречу, покаялась в неправомерных действиях с распечатками звонков какой-то сотрудницы паспортного стола и сообщений с ее же телефона.
– Все решалось быстро, на дружеской ноге, товарищ подполковник, – виновато улыбалась она. – Сидели с Василисой Смирновой в ресторане, зашел разговор. Она поделилась информацией. Потом разрешила восстановить сообщения с ее телефона. Исключительно для дела.
– Ну, ну… – Он внимательно читал сообщения, не забывая посматривать на нее исподлобья. – Наверняка и на адрес, указанный здесь, ездили, Святова?
– Ездила, только без всякого толка. Обычный микрорайон. Метро рядом, парк, многоэтажки.
– Уткин мог там снимать квартиру и прятать украденные деньги, – предположил он.
– Мог. Я тоже так подумала. Но пытаться найти там арендованную Уткиным квартиру – все равно что искать иголку в стоге сена. Хотя… – Она подумала, покусала губы, ни разу на него не взглянув. – Не исключено, что там снимает квартиру его брат. И если за ним установить наблюдение, то можно достигнуть результата.
– Можно, – согласился с ней Конев, внимательно ее рассматривая.
Что-то произошло за минувшую неделю? Да, несомненно. Она осунулась, поблекла как-то. И ее сто процентов что-то тревожило. По этой причине она здесь, хотя, он догадывался, она терпеть его не может.
– Но у меня нет таких возможностей, которыми обладаете вы.
Лесть? Вроде нет. У него действительно были возможности, чего уж…
– И гипотетически, товарищ подполковник, мог капитан Уткин вовлечь своего брата в преступление? Мог. Брат же выдал ему служебную машину из гаража. На которой Уткин, предположительно, совершил наезд на машину Анастасии Якушевой.
Конев не стал ей рассказывать, что уже не предположительно. Уткин изменил свои показания, так как не нашлось ни единого свидетеля в пользу его версии с угоном. Но!..
Уткин мамой клянется, что это был несчастный случай. Интересно, как он теперь запоет, когда Конев покажет ему его переписку с Якушевой?
– Гипотетически? – Приподнял он редкие белесые брови. – Мог.
– И, если бы мы нашли квартиру, которую – гипотетически – снимает в том самом районе Уткин, мы могли бы отыскать и сумки с деньгами.
Соня нервным движением вытерла пот со лба.
Он внимательно еще раз ее осмотрел. Нет, определенно с ней что-то не так, кажется, она даже похудела за те несколько дней, что он ее не видел. Что-то тревожит ее очень сильно, и это вряд ли очередная ссора с Мелиховым.
– Не просто же Настя Якушева упоминает в своих сообщениях о каких-то сумках.
– Предполагаете, старший лейтенант, что это те самые сумки?
Он выразительно поиграл невыразительными бровями. И вспомнил, как однажды его бывшая жена в шутку или всерьез предложила ему их подкрасить. Не карандашом, а краской для волос. А он сдуру согласился. И потом не знал, как стереть это безобразие. Потому что из зеркала на него смотрело чужое лицо. Не то чтобы непривлекательное. Супруге даже очень понравилось. Сочла, что его лицо стало выразительнее и симпатичнее. Но для него оно было чужим. И пришлось покупать какой-то раствор, чтобы вывести краску. И вместе с краской неожиданно полезли и брови. Он стал похож на Фантомаса. Хорошо, что был в отпуске, иначе…
– Я предполагаю, что
