что замышляла Шанна, Кеннет строго сказал:
— Не говори, что собираешься взять на себя ответственность при худшем раскладе.
— И не скажу. — Шанна улыбнулась еще шире. — Но если способа снять заклятие не окажется, просто убей наследную принцессу и дело с концом.
— Нет, если это грозит висельницей для тебя.
— Это приказ.
Одна лишь фраза перечеркнула все. Магия, вступившая в силу вместе с этими словами, сразу проложила подробный план действий. И Кеннет, глаза которого буквально засияли от этого заклинания, мгновенно ощутил беспомощность.
Шанна же, продолжая смотреть на него с довольной улыбкой, сказала:
— Вот видишь? Теперь ты не можешь меня ослушаться. Это значит, что даже если Джена будет убита твоими руками, никто не сможет признать убийцей тебя. Все-таки ты всего лишь подчинялся клятве госпожи.
18. Продолжу убегать
Солнце опускалось стремительно, и вместе с этим температура все быстрее понижалась. В этот момент перепады температур Шейн ощущал как никогда четко. Даже его высокая восприимчивость к холоду была бесполезна, и дело здесь было не в месте, где он находился, и не в самой погоде, из-за которой дрожало тело. Дело было в клятве, которая отпечаталась на его руке, словно какая-то проклятая метка, и становилась все ярче, все крупнее, будто пытаясь занять как можно больше пространства на ладони.
Между тем, несмотря на боль, Шейн старался не останавливаться. Сейчас он четко чувствовал, что его тянуло обратно. Казалось, будто в голове поселился чей-то голос, который постоянно нашептывал ему, что нужно было делать. И прямо сейчас этот голос хотел, чтобы Шейн вернулся, но тот не собирался поддаваться.
Шаг за шагом все глубже уходя в лес, Шейн неизменно удалялся от академии. Никто из преподавателей не искал и не нагонял его — возможно, потому что никто еще и не заметил его исчезновения. Однако кто-то все же преследовал его от самих ворот академии, и пока что понять кто это был Шейну не удавалось.
Чувствовал он себя ужасно. Кожу возле метки жгло, в голове витал туман, мешавший рационально мыслить, тело казалось каким-то вялым, и время от времени, когда голос был особенно настойчив, его будто ударяло током. Шейн вздрагивал, останавливался, тяжело дышал, а затем считал про себя до десяти и продолжал идти.
При этом подобная ситуация вызывала у него лишь иронию. Шейн горько улыбался, пытаясь представить, как жалко выглядел со стороны. Казалось бы, что могло быть хуже потерянной магии? Только насильная клятва.
«Кажется, — размышлял Шейн, устало переступая с ноги на ногу, — теперь я понимаю, что чувствовал тогда Дрэго. Противиться этой штуке сложнее, чем просто подчиниться».
Приблизившись к высохшему и, казалось бы, уже почти неживому дереву, Шейн остановился. Его знобило то ли от низкой температуры, то ли от сопротивления клятве. Поэтому даже чтобы собраться с силами и прислушаться к обстановке, ему требовалось сначала остановиться и успокоиться.
Преследователь, который намеренно шел за ним от академии, близко не подходил. Останавливать или вылавливать Шейна он явно не собирался — по крайней мере, пока что — и поэтому Шейн подозревал, что это могла быть Аска. Однако он понимал, что, будь это она, вскоре она сама бы вышла ему навстречу и попросила бы все объяснить. А этот преследователь был чрезмерно осторожен. Будто не хотел, чтобы его заметили.
Тяжело выдохнув, Шейн снова выпрямился и двинулся вперед. До тех пор, пока ему не мешали уносить ноги, сталкиваться с этим странным человеком он не собирался.
«Хоть один плюс в этой ситуации есть, — размышлял Шейн, снова мыслями возвращаясь к тому, что произошло. — Я точно знаю, что Джена академию покидать не собирается. Значит, пока она находится там, ко мне она не приблизится. Посмотрим, на какое расстояние мне нужно удалиться от нее, чтобы избавиться от давления».
Снова ощутив невыносимую колющую боль, Шейн рухнул на колени и схватился руками за землю. Его трясло еще сильнее, чем раньше. Плотно стискивая зубы, он пытался побороть боль, которая пронзала его. Подсознательно он понимал, что все эти чувства пройдут, стоит ему только подчиниться своей новой хозяйке, однако разум настаивал на сопротивлении.
«Ну, хоть в одном я оказался прав, — усмехнувшись, Шейн приподнял одно колено, а затем, пошатываясь, встал. — Это заклинание не совсем идентично настоящей клятве. До тех пор, пока Джена не поняла, что ее план сработал, эта штука не активировалась. Но как только Латиша нашла ее и все рассказала, Джена узнала правду и начала давить. Хорошо, что я за это время все же успел отдалиться. Иначе даже не представляю, что бы я сейчас делал».
* * *
Между тем, поиски виновной ученицы продолжались. Первым делом были осмотрены общежития и учебные корпуса, но, как и ожидалась, девчонка-самоубийца там даже не появлялась. У нее не было друзей, да и малочисленные знакомые также ничего не знали о ее жизни. Никто не помнил, когда видел ее в последний раз, и никто не знал, где обычно она проводила время.
«А вот Шейн наверняка знал, — размышляла Моржана, все дальше и дальше уходя от академии в лес. — Учитывая ее характер, он наверняка следил за ней некоторое время и мог точно сказать какой жизнью она жила. Поэтому-то он и не ожидал от нее такой подставы».
Место, куда продвигалась Моржана, находилось за оградой академии, однако оно и не было таким уж далеким. При желании любой мог выбраться сюда для того, чтобы скрыться от посторонних глаз. Разве это не идеальное место для игр в прятки?
Недовольно хмурясь и оглядываясь, Моржана старалась вслушиваться уже практически во все звуки. Всматриваться уже почти не получалось: к тому моменту солнце уже практически село за горизонтом, так что в дремучем лесу видно было все меньше и меньше деталей.
В какой-то момент неподалеку от себя Моржана услышала тихий шорох. Она сразу замерла и затаилась, будто опасаясь того, что она может кого-то отпугнуть. И когда такой же шорох прозвучал вновь, она решительно бросилась прямо к нему.
Как только она подбежала ближе, некто, прятавшийся среди листвы, бросился прочь, но Моржана не собиралась его отпускать. Моментально затормозив, она активировала магию и швырнула поток огня прямо перед собой. Огненный шар промчался вперед, опередив бегущего, и на полной скорости врезался в дерево. Очень быстро пламя поднялось по стволу к кроне, охватило крупное лиственное древо и осветило все, что было
