финская военщина запросила мира 20 июня, то почему же соглашение о перемирии было подписано 19 сентября? В ставшем ныне хрестоматийно известным статистическом сборнике Кривошеева «Гриф секретности снят» временные рамки Выборгско-Петрозаводской стратегической операции указаны с 10 июня по 9 августа, но вот данные о потерях Ленинградского фронта приведены только за период с 10 по 20 июня. А что же происходило после 20 июня?
В войсках Ленинградского фронта за это время не погиб ни один солдат? Если бы...
Взятием Выборга 3-я советско-финская война отнюдь не закончилась. Ни у Выборга, ни на линии границы 1940 года Красная Армия останавливаться не собиралась.
Впервые об этом проговорился генерал-полковник М. М. Попов (на момент операции начальник штаба Ленинградского фронта). В его опубликованных в самые что ни на есть «застойные годы» (1968 год) воспоминаниях есть такая строка: «21 июня 1944 г. Ставка приказала Ленинградскому фронту продолжить наступление на перешейке для вторжения в глубь Финляндии». Сегодня мы уже можем конкретизировать смысл слов «в глубь Финляндии» на основании подлинного текста Директивы Ставки № 220119, подписанной Сталиным в 2 ч. 15 мин. 21 июня 1944 года:
«Войскам Ленинградского фронта, действующим на Карельском перешейке, продолжать наступление с задачей 26-28.06 главными силами овладеть рубежом Иматра, Лаппеенранта, Виройоки. В дальнейшем главными силами развивать наступление с задачей овладеть рубежом Коувола, Котка.»
Тали - Ихантала
Все пять названных в Директиве населенных пунктов находятся за пределами границ СССР (даже в версии 1940 года). Перенеся приказ на карту, мы увидим, что была поставлена задача в ближайшие 6-7 дней продвинуться на 50-60 километров, занять перешеек между северным берегом Финского залива и озером Сайма, а затем повернуть на запад и развивать наступление на Хельсинки (да, этого топонима в Директиве от 21 июня нет, так что желающие могут верить в то, что операцию планировали остановить на полпути к Хельсинки, на рубеже Коувола - Котка). Кстати, приказ «провести площадную аэросъемку участка Коувола, Котка, Лаппеенранта. съемку указанного района закончить не позднее 26.6.44 г.» командование Ленинградского фронта отдало еще 20 июня, за день до получения Директивы Ставки.
Выполняя приказ, войска Ленинградского фронта начали наступление от Выборга на Иматру, Лаппеенранту. По условиям местности относительно доступный для движения бронетехники маршрут проходил через ж/д станцию Тали и поселок Ихантала. За предыдущие 12 дней войска фронта прошли в непрерывном наступлении 70-80 километров. От Выборга до Иханталы всего-то 15 километров по прямой. Но пройти их так и не удалось. В конце июня 1944 года у этих двух ранее ничем не примечательных, а ныне исчезнувших с географической карты поселков разгорелось самое ожесточенное сражение в истории трех советско-финских войн.
Сосредоточив на участке прорыва севернее Выборга девять (!) стрелковых дивизий, советские войска утром 25 июня перешли в наступление. К 1 июля удалось лишь оттеснить финнов на 4-6 километров к северу от Тали. Дальше продвинуться не удалось. Отнюдь не склонный к экзальтации маршал Маннергейм описывает эти события такими словами:
«Русских оттеснили несколько назад контратаками, во время которых наши войска почти нечеловеческими усилиями едва не перерезали пути отступления этому клину и не окружили его широким кольцом. В течение четырех суток линия фронта колебалась волнами, атаки и контратаки следовали друг за другом непрерываемой чередой... Последняя часть, переброшенная из Восточной Карелии (6-я дивизия под командованием доблестного генерал-майора Вихма, который пал героем в этих боях), вовремя успела занять позиции и стабилизировала оборону под Иханталой. Наступление, в котором участвовало 16-17 дивизий [противника], было отражено. На такое окончание мы не смели даже надеяться. Это было настоящим чудом...»
У «чуда» было несколько вполне рациональных причин. Одна из них уже выше названа: воспользовавшись бездействием Карельского фронта и советской авиации, финское командование смогло з агрузить в эшелоны и перебросить от реки Свирь в обход Ладожского озера четыре пехотные дивизии, три из которых (6, 11 и 17-я) приняли участие в сражении у Тали - Ихантала. Во-вторых, быструю и эффективную помощь своему погибающему союзнику оказала Германия (Гитлер «своих не бросал», что проявилось как в истории с Муссолини, так и на финском фронте).
К 23 июня морским путем в Финляндию прибыла немецкая 303-я бригада «штурмовых орудий», на вооружении которой было 42 самоходки (StuG-III и StuH-42). Да, в сравнении с численностью советской бронетехники это была капля в море, но для финнов, у которых в единственной бронедивизии к 21 июня в боеспособном состоянии оставалось всего 17 самоходок, три трофейных Т-34 и один КВ, появление 303-й бригады означало радикальное увеличение возможности нанесения тактических контрударов. Люфтваффе сформировало специальный авиаполк (23 пикирующих бомбардировщика Ju-87 и 23 истребителя, в основном тяжелые FW-190, которые использовались и для штурмовых ударов по наземным войскам), который с 20 июня принял участие в ожесточенных воздушных боях.
Самым же значимым стали срочные поставки противотанкового вооружения. 19-22 июня по воздуху и торпедными катерами через Финский залив было переброшено более 9 тысяч гранатометов «Панцерфауст». Какими бы примитивными ни были эти первые образцы РПГ (дальность прицельной стрельбы составляла у них всего лишь 30 метров), внезапное и массовое применение нового оружия дало эффект оперативного масштаба. До этого финская пехота оказалась практически безоружной, так как малокалиберные (37-мм и 45-мм) пушки, составлявшие большую часть наличных средств противотанковой обороны, способны были лишь высекать искры из брони новых советских танков и самоходок. С появлением многих тысяч противотанковых гранатометов финский солдат снова ощутил себя бойцом, а не жертвой, приведенной на заклание. Маннергейм в своих мемуарах пишет:
«Помню один случай, который явился действительно поворотным моментом. При появлении русских танков на участке близ Лейпясуо несколько бесстрашных воинов из 4-й дивизии, среди них были и командиры, и рядовые, решительно двинулись навстречу стальным чудовищам и несколькими прицельными выстрелами из “Панцерфауста” лишили первого из них возможности двигаться. Остальные [танки] тут же повернули и убежали. С этого дня вера войск в новое оружие окрепла. Подавленное настроение в течение нескольких суток сменилось доверием, и снова появилось желание сражаться. Эта полная смена настроения решающим образом повлияла на то, что наступление противника удалось в конце концов остановить...»
Последние усилия
В конце июня на Карельском перешейке были развернуты 23 стрелковые дивизии, три танковые бригады (152, 220 и 30-я Гв.) и 15 отдельных танковых полков. По данным разведки 21-й армии, соотношение сил на фронте перед Иханталой
